Их уверенность в успехе была безгранична. Однако никто не мог предвидеть того, что на месте преступления вдруг окажется новый глава Ведомства наказаний. Яд в чашу с вином уже подлили, сделанного воротить было нельзя, и заговорщикам оставалось лишь ждать того страшного момента, когда «Кровавая бабочка» подействует.

Однако Юнь Шэнли все еще сомневался насчет Кань Фэйло. Бао Чуянь заверила его, что только он один не ведал об их планах, потому что в противном случае он бы помешал им претворить коварный замысел в жизнь. Кань Фэйло был слишком похож на Бао Муяна. Они оба обладали странным благородством, несвойственным беднякам.

Когда жена Бао Муяна окончательно выдала все, что знала, она, как и предполагалось, поспешила свалить всю вину на своих сообщников.

– Кань Фэйло был в сговоре с вами?

Го Чжилань и Шэнь Уюй, услышав вопрос, попытались вскочить и одновременно воскликнули:

– Нет, он не виноват! Мы все это затеяли! Наказывайте нас, но не трогайте его!

Яо Линь, наблюдавший все это со стороны, удивился тому, что даже те, кто был способен убить своего близкого ради материальной выгоды, все еще волновались о других людях.

Страх быть униженным и опозоренным особенно силен, когда речь идет о человеке, которого ты уважаешь. Они уважали Кань Фэйло, но не уважали себя. И вот результат.

Го Чжиланя и Шэнь Уюя поймали, и все понимали, что они ответят за свои преступления. Дальше все улики и обоих подозреваемых необходимо было передать верховному суду, который вынесет справедливое наказание, а Юнь Шэнли проследит, чтобы приговор привели в исполнение. Но все еще открытым оставался вопрос о том, кто же был тем человеком в черном и как эти двое связаны с ним.

Когда преступников увели, Юнь Шэнли с гордым выражением на лице подошел к Яо Линю:

– Понравилось, как работают чиновники Ведомства наказаний?

Яо Линь не хотел видеть, как они работают, но у него не было особого выбора. Он проигнорировал чужой вопрос и задал свой:

– Ну вот, вы нашли виновных. Теперь я вне подозрений? Могу ли спокойно ходить по улице и не сталкиваться совершенно случайным образом с уважаемым главой Ведомства?

Юнь Шэнли искренне улыбнулся, подавая знак страже:

– Конечно! Но для выяснения всех обстоятельств попрошу вас задержаться в Ведомстве наказаний.

Удивление на лице Яо Линя было невозможно описать словами, и такое необычно сильное чувство со стороны хозяина постоялого двора приятно удивило Юнь Шэнли. Ему было любопытно, как этот обычно сдержанный и спокойный человек проявляет свои эмоции, если речь шла о гневе или ненависти. Поэтому нынешняя ситуация немало раззадорила главу.

Когда стражи Ведомства нацепили тяжелые кандалы на руки Яо Линя, Юнь Шэнли резко притянул его за наручи ближе и, чтобы никто больше не услышал его, тихо сказал:

– Это за то, что ты не захотел поговорить мирно.

Яо Линь должен был рассердиться или испугаться. Но, неожиданно для Юнь Шэнли, тот вдруг рассмеялся. Улыбка сползла с лица главы Ведомства, уступая место легкому замешательству.

– Юнь Шэнли, – проговорил Яо Линь, еле сдерживая смех. – Зря ты все это делаешь. Если ты хочешь стать моим врагом, пусть так оно и будет.

Глава 7

Юнь Шэнли, как глава Ведомства наказаний, также осуществлял контроль над тюрьмой и отвечал за ее содержание, поэтому именно он нес ответственность за всех заключенных. Он мог легко отправить кого угодно за решетку, но также легко мог и освободить преступника под свое честное слово.

Не требовалось объяснять причины – стоило лишь приказать, и любой человек вмиг оказывался закованным в железные кандалы, оставленный гнить в каменных стенах под бдительным присмотром стражников.

Поэтому, когда Юнь Шэнли приказал арестовать Яо Линя, никто не осмелился противиться его решению, а любые жалобы и несогласия с его приказами могли быть рассмотрены непосредственно верховным цензором или императором. Он легко мог объяснить чужое заключение тем, что дело еще не раскрыто и что хозяин постоялого двора все еще остается под подозрением, но на деле он лишь хотел доказать самому себе и, разумеется, Яо Линю свое превосходство.

Подземные уровни тюрьмы своими темными камерами напоминали преисподнюю. Здесь в сырости и мраке содержались самые опасные и страшные преступники, у которых уже не осталось ни надежды на спасение, ни шанса на искупление. Го Чжиланя и Шэнь Уюя поместили именно туда, на нижние уровни, потому что здесь Юнь Шэнли прибегал к самым изощренным пыткам заключенных в расчете на то, что воля тех рано или поздно все равно сломается – просто тут результат достигался быстрее.

Каждый шаг отдавался громким эхом, а из камер доносились тихие скрипы цепей и запах гниющей древесины и старой крови.

Жена Бао Муяна, истощенная после первого допроса, томилась в отдельной камере – готовилась к следующему испытанию, суду. Юнь Шэнли уже знал, что ее судьба решена: если суд признает госпожу Бао виновной в смерти мужа – ее ждет смертный приговор. Сообщников, участвовавших в заговоре, ожидала столь же жестокая кара.

По дороге к заключенным Юнь Шэнли остановился перед одной из камер, находящихся на первом этаже тюрьмы, а не в подвалах. Комнатка была обставлена, несомненно, лучше: имелось совсем маленькое окошко и кровать с матрасом. Изнутри доносилось тихое, едва уловимое шуршание, перемежаемое прерывистым дыханием заключенного. Юнь Шэнли встал у самой решетки и заглянул в полумрак камеры. В приглушенном солнечном свете коридора мелькнул профиль Яо Линя, сидящего на полу со скрещенными ногами и умиротворенным лицом. У него был такой одухотворенный вид, будто он вот-вот вознесется на небеса, сбежав таким удивительным образом из этого гадкого места.

– Господин Яо, вам здесь комфортно? – гулко прозвучал голос Юнь Шэнли, придвинувшегося еще ближе к решетке.

Яо Линь вздрогнул и медленно повернулся. Его глаза, такие глубокие и бесстрастные, встретились с глазами Юнь Шэнли. Ни капли страха, ни намека на враждебность. Наоборот, спокойствие Яо Линя казалось почти пугающим, подобно застывшей глади озера перед бурей.

– Неплохо. – Он казался невозмутимым, но было в его интонациях нечто, заставившее Юнь Шэнли напрячься. – Очень неплохо. Я видел камеры и похуже.

Юнь Шэнли прищурился и медленно провел пальцами по холодному железу решетки, будто проверяя ее на прочность и наслаждаясь этим моментом. Уголки его губ приподнялись в едва заметной улыбке.

– Рад, что мне хоть в чем-то удалось угодить вашим предпочтениям, – усмехнулся он, пытаясь скрыть раздражение, вызванное ледяным спокойствием Яо Линя.

Он ожидал немного