– И тем не менее жаждете написать собственный роман? – спросил Медвежонок.

– Чтение и письмо – разные вещи, – ответил Поросенок. – В любом случае у меня нет времени писать роман самому. Я придумал историю, и мне просто нужна какая-нибудь канцелярская мышь, которая сможет изложить ее на бумаге. Писателей сейчас пруд пруди.

Поросенок порядком утомил Златовласку, поэтому она выпрямилась во весь рост, уставилась на него и сказала:

– Если ты думаешь, что можешь просто нанять писателя, как садовника, то, скорее всего, у тебя не все в порядке с головой. Теперь, если ты не против, давай вспомним: все остальные присутствующие пришли сюда, чтобы научиться чему-то у Медвежонка. Так почему бы тебе тогда не сесть и не послушать?

Аудитория взорвалась аплодисментами.

Морда Поросенка покраснела. Он закашлялся и сел на место, невнятно бормоча.

Медвежонок поднял лапу, чтобы почесать нос, но скрыть от остальных широкую ухмылку у него не получилось.

– Что ж, нам пора поговорить о творческих парадигмах. Некоторые из вас пытались составить план-синопсис своего романа. Вышло ли у вас из этого что-то?

Молодой человек сзади поднял руку.

– Мне метод с составлением плана-синопсиса очень даже подходит.

Женщина хипстерского вида, сидящая с ним рядом, нахмурилась.

– Составление синопсиса – это ужасно! Оно подавляет человеческий дух. Тебе тогда нужно делать книжки-раскраски, потому что c таким подходом произведение искусства никогда не создать!

– Не ссорьтесь, народ. – Медвежонок поднял лапы. – Планирование с помощью синопсиса – это метод, который доказал свою эффективность у целого ряда авторов. Многим из вас, вероятно, понравилась «Идентификация Борна». Автор романа Роберт Ладлэм был известен тем, что постоянно использовал этот метод.

– Но… я попробовала планировать так, и не вышло, – дрожащим голосом сказала Златовласка.

– Ты попробовала, и у тебя не получилось, – взглянул на нее Медвежонок. – Краткое изложение – один из примеров того, что я называю творческой парадигмой. Это метод, помогающий сделать первый набросок, и он кому-то подходит. Не всем.

Златовласка глубоко вздохнула. Она отчаянно нуждалась в творческой парадигме, которая подошла бы ей.

– Еще одна известная творческая парадигма – это письмо по наитию, – сказал Медвежонок. – Ты просто садишься и пишешь роман, не имея ни малейшего представления, в каком направлении пойдет сюжет. Кто-нибудь из вас пробовал писать таким образом?

Хипстерша на задних рядах сказала:

– Если хочешь знать мое мнение – это единственный способ создавать реальное искусство. Только так ты способен позволить истории выплеснуться из глубины своего естества.

Молодой человек рядом с ней усмехнулся:

– Просто куча дерьма. Вот что навскидку может выплеснуться из глубин твоего естества.

Лицо женщины стало ярко-красным, и она выглядела так, будто сейчас взорвется.

– Прошу вас, – сказал Медвежонок умиротворяющим тоном. – Письмо по наитию – это еще один пример творческой парадигмы и прекрасно подходит некоторым авторам. Стивен Кинг – из тех известных писателей, которые пишут именно так. Но, опять же, это подходит не всем.

Златовласка сгорала от нетерпения.

– Почему бы тебе не перестать ходить вокруг да около? Если у тебя есть собственная творческая парадигма, и она подходит всем, давай просто послушаем про нее, можно?

Медвежонок покачал головой.

– Ну в этом-то и проблема. У меня есть творческая парадигма, которая отлично подходит мне, как и десяткам тысяч других писателей, но и она годится не всем. Нет такой парадигмы, которая всем подойдет. И я пытаюсь объяснить, что каждому из вас придется найти наиболее подходящую ему творческую парадигму и отбросить все остальные.

– Так может… мы уже приступим? – спросила Златовласка. – Ты потратил столько времени, уча определять нашу целевую аудиторию и излагать историю одним предложением. Когда ты собираешься научить своей творческой парадигме?

– На самом деле мы уже начали, – ответил Медвежонок. – Моя творческая парадигма называется метод снежинки, и ты уже сделала первый шаг – написала краткое содержание в одно предложение. Шагов всего десять, и мы готовы работать над вторым. Но сначала вопрос – кто знает, почему метод имеет такое название?

Никто ничего не сказал.

– Думаю, придется показать.

Медвежонок нажал на кнопку проектора на столе.

Стена аудитории за его спиной засветилась, показывая дисплей ноутбука. Единственным, что оказалось на экране, было большое изображение снежинки.

Медвежонок потянул Златовласку к доске и дал ей маркер.

– Я хочу, чтобы ты нарисовала здесь снежинку одним продолжительным движением, не отрывая маркер от доски и не стирая.

Златовласка изучила изображение.

– Я не могу. Это слишком сложно. Я так никогда не смогу сделать. Это невозможно. Как ты ее нарисовал?

Медвежонок ухмыльнулся.

– На самом деле я этого не делал. Я написал компьютерную программу, чтобы она нарисовала.

– Это же невероятно сложно! Должно быть, понадобился очень длинный код.

– Нет, это очень короткий код, и программа действует точно так же, как человек или медведь, которому понадобилось нарисовать это изображение. Позвольте показать вам это наглядно.

Медвежонок взял маркер и нарисовал на доске три прямые линии, чтобы получился треугольник.

– Совсем не похоже на снежинку, – сказала Златовласка. – Ты и близко не подошел.

– Я не говорил, что это окончательный результат.

Медвежонок стер центральную треть каждой из прямых линий и добавил по две линии к каждому из трех получившихся меньших треугольников, так что теперь у него вышла шестиконечная звезда.

Златовласка уперла руки в бедра.

– Все равно не очень похоже на снежинку. И вообще ты сжульничал. Ты отрывал маркер от доски и стирал линии.

Медвежонок взглянул на нее.

– Кто сказал, что я не могу стирать линии или отрывать маркер от доски?

– Ты сам. – Златовласка повернулась к аудитории. – Разве он не говорил, что я не могу стирать линии?

В ответ все кивнули.

Медвежонок хихикнул.

– И ты мне поверила? Просто потому, что я сказал, что ты должна выполнить задание только таким образом? Даже если это усложняет задачу, ты просто приняла тот факт, что обязана сделать так и никак иначе?

Златовласка не знала, что сказать, поэтому просто уставилась на него.

Медвежонок запрыгнул на стол рядом со своим ноутбуком и указал на аудиторию.

– Слушайте меня, романисты! Это важно! Каждый из вас получит много советов о том, как писать роман. Но это всего лишь советы. Если они вам не нравятся, если не помогают, то выбрасывайте их из головы. Если же совет подходит вам, пользуйтесь.

– Но… – пролепетала Златовласка. – Все преподаватели на конференции ведь знают, о чем говорят, не так ли?

– Они знают, что подходит им самим, – сказал Медвежонок. – Но не знают, что вам. Если они советуют вам писать план-синопсис, как Роберт Ладлэм, а вам это не подходит, что вам делать?

– Эм… плакать? – спросила Златовласка.

– Нет! Не