Кто тут говорит правду, кто говорит неправду, кто прав, кто виноват, пусть каждый решает сам.

Гейдар Алиев дал такую оценку событиям 4 июня 1993 г. в Гяндже: «4 июня произошли события в Гяндже. Преступники пытались разоружить корпус Сурета Гусейнова, пытались его убить. Не вышло! Танки Сурета двинулись в Баку. Эльчибей понял, что проиграл, потому что офицеры армии и МВД отказывались воевать с Суретом. Народный фронт понял, что приходит конец и народ их просто растерзает. Тогда Эльчибей решил пригласить меня, чтобы я спас положение. Он звонил мне в Нахчыван, но я не брал трубку. Он снова звонил, но я не брал. 7 июня они из Баку прислали самолёт. Я разговаривал по телефону с Эльчибеем и отказался приехать в Баку. 9 июня войска Сурета находились в 100 километрах от Баку. Его люди были оскорблены, говорили: «Если придем в Баку, будем вешать преступников на фонарях!» Эльчибей снова прислал за мной самолёт, умолял прилететь. Я согласился.

Признаюсь, мне страшно было лететь в катастрофу, но я понимал, что должен лететь, ибо решалась судьба народа. Прилетел, и мы беседовали с Эльчибеем несколько часов. Он предложил мне пост премьер-министра, который всё ещё занимал его соратник Панах Гусейнов. Я отказался. Они все собрались у Эльчибея и слушали меня. Я высказал всё, что думаю об их преступном правлении. Иса Гамбаров не выдержал и сказал: «Мы думали, вы нам дадите совет, а вы произнесли нам обвинительное заключение!» Так оно и было.

11 июня Иса Гамбаров подал в отставку с поста председателя Верховного Совета, и депутаты предложили мне занять этот пост. Я отказался. Меня продолжали уговаривать.

Я сказал: «Отложим на несколько дней сессию, я хочу повидаться с Суретом Гусейновым». Я не был с ним знаком прежде и прилетел к нему в Гянджу. Мы говорили с ним целую ночь. Утром он повёз меня по городу, и я увидел следы боёв, разрушенные строения, обгорелые жилища. Я видел следы преступления. Я вернулся в Баку, принял предложение Верховного Совета и 15 июня был избран на пост председателя. Я сделал это только с одной целью – предотвратить гражданскую войну.

16 июня войска Сурета встретились с воинскими формированиями Народного фронта. Был бой, были убитые. Я не мог допустить братоубийства, и так за эти годы пролились реки народной крови. Я договорился с Суретом, что его войска не войдут в Баку, в столице не будет боёв. Что было потом, вы знаете. Итог – комиссия по расследованию событий в Гяндже, вывод комиссии: Народный фронт в лице его лидеров совершил преступление. Затем сессия Меджлиса. Лишение депутатского иммунитета главных виновников, их арест»814.

Президент Азербайджана Ильхам Алиев дал следующую оценку событиям в Гяндже 4 июня 1993 года: «Эта пришедшая к руководству незаконными путями предательская власть Народного фронта Азербайджана сдала Кельбаджар Армении, после чего между Арменией и Нагорным Карабахом появилась географическая связь. Начались поездки, поставки оружия, боеприпасов, техники. Что они сделали после этого? Вместо того, чтобы защищать земли, пролили братскую кровь, развязали гражданскую войну, бомбили Гянджу. Они захватили в плен азербайджанских солдат. Там теряются земли, а здесь они дерутся за власть»815.

Грозное лето 1993 г

Для понимания хода боевых действий и их последствий, причин поражений и потери шести районов необходимо сделать небольшой обзор военно-политической ситуации в Азербайджане.

Захват Кельбаджара армянскими войсками ознаменовал собой новый этап войны. Стало ясно, что армянские войска перешли к захвату прилегающих к Нагорному Карабаху районов. Это преследовало как военные цели: сократить линию фронта, так и политические цели: получить дополнительные аргументы для переговоров на своих условиях.

В настоящее время можно констатировать, что армянское командование изначально ставило своей целью в ходе летней кампании 1993 г. захватить прилегающие к Нагорному Карабаху районы. В своих мемуарах Роберт Кочарян пролил свет на планы армянского руководства: «Ситуация работала на нас, но мы понимали, что вечно это не продлится, поэтому надо использовать момент и безостановочно наступать, пока мы имеем преимущество: у нас была консолидированная власть, нас не раздирали никакие внутренние противоречия, мы ощущали подъём и были намного мотивированнее нашего противника. Мы строили свою стратегию на том, что чем динамичнее будем действовать, тем выше наши шансы на победу, и шли вперёд, не останавливаясь.

29 июля вышла резолюция Совета Безопасности ООН № 853 с осуждением взятия Агдама, требующая незамедлительного вывода оттуда наших войск. Мы обсудили её на ГКО и решили, что никакие резолюции не помешают нам выполнить главную на тот момент задачу: выйти на рубежи, формирующие самую короткую линию фронта, чтобы не оставить противнику возможности атаковать нас с тыла или флангов. Линия эта шла восточнее Мардакерта, на юг до реки Аракс, по которой проходила граница с Ираном. Она же обеспечивала нам владение господствующими высотами, а значит, и преимуществами рельефа местности. Мы понимали, что неразбериха с властью в Азербайджане рано или поздно прекратится и мы столкнёмся с более организованным противником. С нашими ограниченными людскими ресурсами растянутая линия соприкосновения не обеспечит устойчивую безопасность при затяжных боях.

К ноябрю 1993 г. наши войска вышли на самую прямую и короткую линию от Мардакерта до Аракса. Задача создания пояса безопасности была решена, теперь предстояло окопаться и закрепиться на этом рубеже»816.

Да и П. Гусейнов признает, что ещё весной 1993 г. у руководства Азербайджана были сведения о планах армянского командования захватить прилегающие к Нагорному Карабаху районы, и на пресс-конференции в Турции 24 апреля об этом заявил президент А. Эльчибей817. П. Гусейнов утверждает, что были даже данные о том, что есть планы по выходу войск противника к Евлаху и отсечению Гянджи от остальной территории Азербайджана818. В своём выступлении в парламенте в июне 1993 года заместитель министра внутренних дел, полковник Р. Джавадов, также заявил, что целью летнего наступления армянских войск является выход к реке Кура, и он ещё несколько месяцев сообщал руководству страны, что есть сведения о таких планах армянского командования. Т. е. военно-политическое руководство Азербайджана обладало сведениями о том, что противник планирует дальнейшие наступательные операции с целью захвата новых территорий.

Подготовку к летней наступательной кампании армянское командование начало после захвата