Щетина-шерсть, от года к году, становилась все гуще, так что юноше пришлось отказаться от удобных, сменных станков и вернуться к откидному лезвию бритвы, которую неизменно точил о ремень перед тем, как до розовой кожи соскоблить лицо начиная едва ли не от щек и висков, вплоть до основания шеи.

Он не был уверен, что делает все правильно. В детстве, насколько помнил Арди, отец справлялся с данной задачей куда быстрее и потом не щеголял алым раздражением, покрывавшем большую часть лица. В отличии от Арда, которому приходилось наносить на лицо мазь собственного изготовления, которая снимала симптомы раздражения.

Завинтив алюминиевую баночку, Ардан убрал ту в саквояж и задумался ненадолго.

— Надо действительно прислушаться к совету Милара, — проворчал Ардан, вспоминая разговор с напарником полугодичной давности. — Как вернемся в Метрополию, проедусь по аптекам и посмотрю на их ассортимент.

Шали всегда говорила — « где есть добыча, там обязательно появятся и охотники». А Шайи, живя в Эвергейле, говорила, что бессмысленно шить, условно, платья, если заказчику требуются брюки.

Так что сперва, перед тем как что-то планировать, Арди требовался выяснить существует ли в столице спрос на те мази и снадобья, которые он мог бы приготовить. А если спроса на них нет, то, на что есть и способен ли он придумать то, чего еще нет на рынке предложения, что могло бы удовлетворить запрос.

— Или, как сказала бы Шали, поймать добычу, которую остальные охотники предпочитают не ловить.

Надев костюм, подвесив на пояс гримуар и взяв в руки посох, Ардан убедился, что никто не увидит метку Принцессы Зимы (он так и не находил возможности проверить видит ли её кто-то, кроме него и других Фае. Не Тесс же показывать. Та, может начать волноваться.) надежно спрятанную под браслетом.

Выйдя за двери, Ардан, по привычке, коснулся посохом створок и тут же почувствовал, как структура стационарного Звездного щита, куда более сложного и опасного, нежели в особняке Иригова, коснулась его и проверила заклинание, использованное юношей. Проверило и отступило, позволив Арди запереть «свою» комнату чарами.

Отличие гостевого крыла от общего в том, что там у дверей имелся замок и ключ, дабы гость мог чувствовать себя в полной безопасности. Дань традициям прошлых веков, когда гостей принимали в замках, а в таких замках всякое могло произойти. Как с самим визитером, так и с его имуществом. Потому двери и запирались.

Сейчас, разумеется, в подобном атавизме смысла практически не оставалось. «Практически», потому что Ардан, видимо, заразился паранойей капитана Пнева. А возможно подобная мнительность лишь профессиональная черта всех дознавателей Второй Канцелярии.

Слуг в доме Орман не имелось. Что, разумеется, совсем не свойственно не то, что аристократии, а даже простым дворянам. Но, тем не менее, Орман делали все самостоятельно и лишь несколько раз в год устраивали генеральную уборку далеко не маленького дома, для которой нанимали помощников. И только потому, что самостоятельно справиться попросту невозможно.

Ардан спустился по широкой, но простой лестнице вниз в гостиную-столовую. Помещение метров девяносто квадратных. Правильной, прямоугольной формы. Оно выходило в сад и стена, граничащая с улицей, пренебрегая правилами безопасности, щеголяла громадными окнами, едва ли не сливающимися в единое, стеклянное полотно.

В помещении было светло и просторно. Здесь находился длинный, широкий обеденный стол рассчитанный на одновременную посадку до сорока человек; массивный очаг дровяного камина, несколько кресел и диванчиков, а в дальнем углу стоял рояль. Единственный предмет интерьера в доме Орман, который выдавал их далеко не бедствующее положение. Насколько понимал Арди, такой инструмент мог стоить не меньше трех, а то и четырех сотен эксов.

За столом уже сидели… все. Ардан, мысленно выругавшись, посмотрел на часы. Из-за сбитого режима сна и отдыха, он столкнулся с не очевидной, но весьма неприятной проблемой, которую следовало бы решить покупкой будильника.

Во главе стола сидел Рейш Орман, выглядящий точно так же, каким заявился в «Брюс» чуть меньше месяца назад. Разве что деловой костюм сменился формой военного офицера старшего звена. Тот чем-то по расцветке напоминал цвета пехоты, только вместо темно-зеленого скорее больше относился к изумрудному.

На мундире Рейша не звенело ни единой медали или ордена, хоть тот ими и обладал.

Рядом с Рейшем спокойно читала газету его жена. Мать Тесс. Аделаида Орман. Если Рейш приходился потомком дворян княжества Атруа, вошедшему в состав Галесского Царства во время Войны (отсюда столь непривычные имена сыновей), то Аделаида принадлежала числу самой распространенной национальной группы Империи — урожденная Галесс. Именно она выбирала имена дочерям и потому те звучали вполне привычно для Империи.

Теперь понятно у кого Тесс взяла свою, порой, невероятную красоту. Аделаида выглядела так, что Арди на мгновение спутал ту с Фае. И только множество маленьких недочетов внешности, сильной ассиметрии лица, следов детских болезней, оставивших отметины, которые не скрыть макияжем; сеточки морщин, мозоли на руках и фигура, начавшая постепенно терять четкие линии молодости, уступая те плавным и округлым взмахам кисти старости — все это позволяло понять, что перед ним стареющая женщина, лет шестнадцать назад все еще пышущая красотой и жаром юности.

Удивительно даже, как такая женщина сошлась с невзрачным Рейшем. Если не принимать во внимание выдающийся для людского племени рост.

— Арди, — Тесс встала с места и отошла от стола. Подойдя к жениху, она взяла его под руку и подвела к остальным.

Начался длинный раут знакомства.

— С Аларисом и Асиларом вы уже знакомы, — близнецы приветственно кивнули и вернулись к обсуждению каких-то вопросов, связанных с усилением северо-восточного фланга дозорных. — С Ладой тоже. Позволь представить тебе Олесю.

С места поднялась черноволосая девочка. Да, Рейш обладал такой же огненной шевелюрой, которую забрала Тесс, а вот Аделаида держала под шляпкой пучок черных волос. И, точно так же как Тесс забрала красоту матери и волосы отца, Олеся поступила с точностью наоборот.

Ей достались волосы Аделаиды и невзрачная внешность Рейша. Простое лицо круглой формы без каких-либо отличительных черт, если не считать курносого носика (видимо распространялось вообще на всю семью Орман) со спокойным, очень мягким взглядом теплых, карих глаз. Не сказать, что глупых, но и не сильно отягченных быстрым или глубоким интеллектом. Одетое в простое, девичье платье с пояском, она оказалась едва ли не на пол головы выше даже своих старших братьев, а стан такой тонкий, что выглядел несколько болезненным.

Впрочем, Олесся, несмотря на неестественный рост, выглядела складной, пусть и совсем не красавицей. В этом она чем-то напомнила Арду