— Я поеду на втором номере, — тут же отчеканил Асилар и, не дожидаясь ответной реакции, развернулся и направился к следующему автомобилю, у которого курили трое военных, одетых по форме и с винтовками на плечах.

Брат-близнец с женой и Тесс проводили его печальными, но понимающими взглядами.

А затем Лада, переведя взгляд на Арда, с укоризной посмотрела на Тесс.

— Ты не рассказала господину Эгобару?

Тесс молча отвернулась в сторону.

— А что она должна была рассказать? — спросил Арди, уже заранее понимая, какой ответ услышит.

— У моего брата, господин Эгобар…

— Можно просто Ард.

Аларис улыбнулся и кивнул.

— У моего брата, Ард, очень сложная история с Первородными, — печально и немного устало вздохнул Аларис. — В юношестве он был влюблен в подругу Лады. Они тогда вместе учились в Военной Академии на картографов. Лада и Милица. Их вывезли на полевые занятия, а разведка Фатии об этом узнала и отправила свою группу. Та состояла из Первородных. Милица погибла.

Ардан слышал про это. У Фатийцев в армии и среди диверсантов имелись группы Первородных, которых использовали для очевидных целей. Диверсии, разведка, сбор данных в Метрополии, если удавалось туда проникнуть.

Тесс подошла к Арди и взяла под руку.

— Прости, что не рассказала, просто я… просто…

Арди положил ладонь на её и слегка сжал, а когда невеста посмотрела ему в глаза, то улыбнулся и едва сдержался, чтобы не поцеловать. Неприлично, все же, на людях. Даже если бы они уже были официально женаты. Вот когда вернуться в Метрополию…

Он её понимал. Прекрасно понимал, почему она не рассказала. Причина, если отсечь все лишнее, точно такая же, по которой и Арди тоже что-то не рассказывал.

— Нам придется зачехлить твой посох, Ард, — Аларис достал из салона специальный чехол. — Отец говорил, что у тебя есть разрешение на открытое ношение Лей-артефактов, но в Шамтуре действует непрекращающееся военное положение, и все, что относится к оружию, разрешено только для представителей армии. Вторая Канцелярия к армии, прости, не относится.

Значит Рейш не стал скрывать, где служил Арди. Видимо имел на то свои причины.

— Хорошо, — Арди спокойно взял чехол и, натянув тот снизу вверх на посох, завязал сверху тесемки.

— Хотя, учитывая, что я не увидел у тебя ни одной выгравированной печати, то не уверен, что в этом есть какой-то смысл, — с небольшим прищуром добавил Аларис. — Это не служебный или…

— Дорогой, — его взяла под руку Лада. — Мы приехали встретить Тесс и её жениха. Ты не на службе. А они не твой стрелковый батальон. Пожалуйста, забудь, ненадолго, о своей командирской должности, ладно?

— Да, — чуть стушевался Аларис, но мигом взял себя в руки и вернул прежний, ровный тон. — Прости, Ард. Тесс писала о тебе в письмах и отец сказал, что ты, пусть и не лучший кандидат, которого он хотел бы видеть, но человек надежный, правда…

— Не совсем человек, — подсказал Ард.

— Новый человек, — с ударением на первое слово, поправил Аларис. — Который собирается взять в жены мою сестру.

— Аларис, — едва ли не зашипела Тесс.

— Надеюсь за эту неделю, что ты проведешь в нашем семейном доме, у нас будет время лучше узнать друг друга, — закончил Аларис, начисто игнорируя сестру. — Но давайте лучше продолжим беседу по дороге. Тем более комендантский час уже наступил.

Так вот почему они стояли столько времени и ждали, пока солнце скроется за горизонтом и на резко опустевшем тротуаре зажгутся газовые фонари (Лей-инфраструктуру в Шамтур, разумеется, никто проводить не спешил). В городе, где бессрочно действовали законы военного положения, существовал комендантский час. И, учитывая положение Орманов, куда безопасней ехать по пустой дороге, где каждый транспорт либо военный, либо подозрительный, чем очевидная альтернатива.

Ардан вновь помог Тесс сесть внутрь, пропустил вперед Ладу, убрал посох между сидениями и сел с краю рядом с женой. Сел и с удивлением обнаружил, что они не упираются в диван переднего ряда, а голова не трется о стальную крышу.

— Нравится, Ард? — впервые в голосе Алариса появилась тень эмоций. Какого-то ребяческого задора, если быть точным.

— Очень непривычно, — Ард даже смог выпрямить спину и немного расслабить бедра, позволяя ногам съехать вперед. — Но мне определенно нравится!

— Кабина модернизирована, — пояснил Аларис. — Нам с братом и отцом часто приходится ездить, так что мы несколько месяцев откладывали часть жалования, чтобы заказать на производстве три модернизированные кабины. Здесь потолок выше, и сам корпус длиннее.

Почему-то Ардан не был нисколько удивлен тому факту, что семья Орман заказала необходимую себе модернизацию на собственные средства, не запрашивая ничего у Короны. Хотя имела и законное право, и объективную причину.

Мимо потянулся город. Совсем не такой, как видел прежде Арди. В нем не было какой-то легкости и ненавязчивости Дельпаса; отрешенности Пресного, все еще помнящего свою бытность поселком, а не главного транспортного узла равнин; и, разумеется, здесь не встретишь помпезности и царственности Старого Города Метрополии или рвущихся к небу небоскребов Нового Города.

Нет, Шамтур выглядел совсем иным.

С приземистыми, каменными домами, улицами, змеями изгибающимися и сливающимися в сложной системе перекрестков и переулков, чем напоминали окопные траншеи, которыми Шамтур себя окружил. Массивные стены подпирали друг друга, и их однородная серая краска размывалась в единое марево, создавая иллюзию, будто два одиноких автомобиля ехали внутри скального ущелья или даже пещеры, а не в городе.

Людей на улице и вовсе не встретишь. Разве что редких прохожих, немедленно встречающих на своем пути военные патрули, проверяющие у них разрешение на передвижение во время комендантского часа.

И даже окна здесь не такие. Да. Другие. Рамы меньше. Стекла толще и обязательно проложенные ватой или газетами, чтобы осколки не полетели внутрь зданий.

Город будто приземистый, коренастый, воинственного вида старичок взирал на своего гостя, наблюдавшего за ним из салона военного автомобиля. Наблюдал и приценивался, а может и прицеливался. Готовился, как готовится опытный, бывалый охотник.

Да, именно на старого, но все еще сильного охотника, больше всего походил Шамтур.

Арди не удивился тому, что Тесс хотела уехать отсюда, не удивлялся и тому, что она сюда с радостью возвращалась. Что его поражало — как в таком месте люди находили возможность для радости, смеха и всего того, чем, по рассказам Тесс, был пропитан