« И начнем построение рунических связей именно внутри функций, а не самих массивов».

Ардан с легкой тоской вспоминал о работе в лаборатории господина Аверского, да примут его Вечные Ангелы, где в его расположении имелся сложный арифмометр. С таким куда проще высчитывать сложные, многосоставные рунические связи.

Но, с другой стороны, Арди нравилось заниматься подобными расчетами. Они его успокаивали. И утоляли бесконечный зуд в голове, который словно погонщик палкой подгонял юношу к поиску новых загадок и их решений.

В идеале он планировал сделать из устаревшей Ледяной Стрелы, которая, возможно, полтысячи лет назад и имела какой-то практический смысл, нечто вроде:

« Ледяной Пули?» — мысленно, сам себе, предложил Арди.

Небольшой, но сконцентрированный физический объект — в его случае, в виду объективных сторонних причин, ледяной объект. В базовой модели можно обойтись простыми, ровными числами и значениями.

К примеру масса тридцать грамм, коническая форма для лучшей аэродинамики и, разумеется, скорость. Для короткой или средней дистанции подойдет и три сотни метров в секунду, а для повышенной:

« Скажем… метров девятьсот в секунду», — Арди, сдаваясь вредной привычке, легонько постучал карандашом по кромке гримуара. — «Увеличение в три раза легко ляжет на качественный переход от Красной к Зеленой Звездам, который тоже составляет три ступени.»

И, на основе данной базовой модели, можно будет переделать и Ледяной Залп. А еще, наверное, стоит задуматься о том, что простые заклинания переставали работать против магов Синей звезды в виду их очередного качественного перехода.

Вспомнить того же Дартона или Семена Давоса. Все их заклинания обладали двойной структурой. Непосредственно атакующей, а снаружи, чтобы усложнить оппоненту процесс защиты, те имели еще и собственную защитную оболочку. Или атакующее свойство иного порядка.

« Об этом надо подумать заранее,» Ардан сделал пометку у себя на полях. « Чтобы при дальнейших модификациях иметь возможность сразу прирастить печать, а не заново все пересчитывать».

Вот только для подобного ему требовались знания в области многосоставных печатей. Это когда соединялись не массивы, а сами печати. Тема, которая начиналась со второго семестра третьего курса. И то — только на Военном и Инженерном факультетах.

А значит — впереди очередные траты в заведениях Рынка Заклинаний на учебники и научную литературу.

Ардан запустил ладонь в волосы и взъерошил и без того растрепавшиеся пряди.

Какой-то замкнутый круг. Чтобы заработать денег на печатях, ему требовалось потратить деньги на изучение материалов, но, чтобы добыть эксы — ему требовалось продать печати… Да, оставалась возможность заработать что-то в Спонсорской Лиге Магического Бокса, не говоря уже о идеи Милара с продажей изделий медицины Фае…

« Ладно, это все потом, а сейчас за вычисления,» — и Ардан с утроенным усердием вернулся к своим изысканиям.

* * *

Арди и сам не заметил, как стрелка на наручных часах перевалила за три часа ночи. В отличии от Тесс, которую убаюкивал постоянно качающийся и стучащий колесами вагон поезда, Арда, из-за всего, что произошло, тот лишь наоборот заставлял отгонять от себя сновидения.

И, может, лишь из-за того, как сильно его поглотили вычисления рунических связей, массивов и функции будущей печати, которую он практически с нуля создавал самостоятельно, юноша не заметил, что качка и стук прекратились.

Поезд стих.

Как уставший конь после долгой скачки под палящим, знойным солнцем летней прерии, локомотив затих. Ардан, потянувшийся к масленке чтобы долить жидкость в лампу, с удивлением заметил, что тень над гримуаром больше не дрожит.

Нахмурившись, юноша аккуратно отодвинул плотную, карнизную штору, тесно прилегающую к окну.

Поезд остановился прямо посреди степи. Ни около станции или где-то в осмысленном месте. Просто замер и все. Неподалеку от холма, за которым по небу разлилось черное озеро, усеянное разноцветными огнями.

Остановку можно было бы объяснить технической необходимостью, но Арди не видел чтобы вдоль состава, изогнувшегося полумесяцем, кто-то ходил. Или чтобы около локомотива было хоть небольшое оживление.

Совсем даже наоборот.

Казалось, что поезд действительно уснул. Замер и, прикрыв глаза, в роли которых выступали громоздкие фонари на носу металлической махины, погрузился в глубокий сон.

Ардан поднялся на ноги и, взяв посох, подошел к Тесс. Та ровно дышала и все так же свернувшись комочком, спала.

Юноша дотронулся до её плеча и слегка толкнул. Но рыжеволосая красавица и не думала просыпаться. Даже когда Арди, наклонившись, аккуратно поднял ей правое веко — то лишь увидел полу закатанные глаза с расширившимся зрачком.

Тесс спала. Так крепко, что вряд ли что-то вообще имело силу привести девушку в сознание.

— Не может быть, — прошептал Арди и, наклонившись к невесте, «прикрыл» глаза. Расслабившись, он «открыл» взгляд изнанке мироздания и, поднеся ладонь к лицу возлюбленной, схватил её дыхание.

Он прислушался к нему и его рассказам, увидел в них очертания того, чего в дыхании человека не должно присутствовать. Арди увидел черный ветер и услышал шепот звезд.

Искусство Эан’Хане.

Весь поезд утонул в нем.

Магия ощущалась в стихшем стуке поршней, завернувшемся в плотное, дарящее негу одеяло покоя и забвения. В том, как смолк, замедлившись до шаркающей походки старика, стук сердец пассажиров, которых сон застал врасплох. Кого за газетой, кого в постели, а кого в сидячем вагоне, где пассажиры легли друг другу на спины, а порой и в проход.

Темные ветер, одновременно черный и прозрачный, окутал поезд утренним туманом, но плотным и вязким, как мокрая вата.

Арди «открыл» глаза и снова увидел перед собой лишь спящую Тесс. Мирно сопящую и видящую приятные сны.

Тот, кто остановил поезд не искал вражды и не хотел причинить никому вреда. Он лишь хотел поговорить. Вот только Арди слишком хорошо помнил истории прадеда и Атта’нха чтобы так легко доверять ночным визитерам.

Он надел поверх нижнего белья, в котором провел последние несколько часов, легкие брюки, пиджак с жилеткой, повесил на пояс гримуар, а на пальцы надел кольца с накопителями.

Взяв в руки посох, Арди открыл дверь и, выходя в вагон, легонько ударил посохом о пол. В то же мгновение дверь, с внешней стороны, на мгновение расчертила металлическая паутина. Вспыхнула и тут же погасла.

Вздохнув, юноша развернулся и зашагал в сторону тамбура, откуда спустился по откидной лестнице.

Туфли тут же утонули в вязкой земле и высокой траве. Лицо лизнул радостный, холодный, никогда не устающий ветер, качающий зеленые и золотые стебли. Летом в степи жарко, как на сковородке, а ночью холоднее, порой, чем в осенние недели где-нибудь на