Кстати, защищать свой остров они умели отлично. Флотилию испанцев, заявившуюся сюда, они просто утопили с помощью магии. Единственный выживший, капитан Хосе Фелипе Эгуерола, сошёл с ума, когда каменные истуканы стали его допрашивать о тайнах Таланта. Кстати, он до сих пор бегает где-то по острову и пристаёт к туземцам с вопросом «Что есть истина?».

Мы подошли ближе. Истуканы покосились на нас и сделали вид, что не заметили посетителей. Они негромко переговаривались на своём языке: скрипами, стуками и шорохом. И демонстративно смотрели куда-то вдаль.

— Сейчас, — Риророко сделал нам знак остановиться, — я им сообщу о вашем прибытии.

Туземец встал перед статуями и принялся громко вопить на своём языке. Махал руками, подпрыгивал и корчил страшные гримасы.

— А, это ты, смешной человечек, — наконец повернулся и посмотрел на меня истукан, единственный в каменной красной шапке. — Что-то ты быстро вернулся.

Когда я прибыл сюда в первый раз, статуям хватило одного дня, чтобы выучить русский язык. Так что проблем в общении у нас не возникало.

— О великий! — я воздел руки. — Для тебя всего лишь миг, а для меня, бабочки-однодневки, целая жизнь.

— Хо-хо-хо! — истукан расхохотался. — Хорошо сказал, глядящий за грань. Зачем пришёл в этот раз?

— Большой Хоа Хакананаиа обещал в свободную минуту подумать над моей ничтожной проблемой.

— Хорошее дело, — истукан хмыкнул, — мотыльки наконец поняли, к кому надо приходить за советами. Что же, ты можешь пройти и узнать ответ Хоа Хакананаиа.

— А что это ты за всех решаешь? — заскрипел истукан с отбитым носом. — Мы должны обсудить, пропускать его или нет.

И тут же подключились другие статуи.

— Правильно!

— Все Тонгарики должны голосовать!

— Ишь, шляпу надел и думает, что всех умней!

— А мне эта козявка вообще не нравится!

Я на собственном опыте знал, чем заканчиваются такие «голосования». Они неделю будут спорить, не меньше. Так что я быстро нарисовал на горле Знак для усиления голоса и заорал:

— Великие! Дозвольте мне сказать!

Истуканы замолчали и уставились на меня немигающими глазами.

— Я смиренно буду ждать вашего решения. И если вы разрешите мне пройти, то я буду безмерно счастлив и вручу вам подарки!

— А чё за подарки такие? — истукан с отбитым носом заволновался.

Сняв рюкзак, я вытащил небольшой мешочек и высыпал на ладонь горсточку мелких кристалликов горного хрусталя.

— Ммм… Да пусть идёт! Это же безобидная козявка.

— Да, пусть ходит, где хочет.

— От острова не убудет.

Истуканы разом подобрели. Горный хрусталь для них — всё равно что сахар для людей.

— А мне он всё равно не нравится, — крайняя статуя недовольно заворочалась.

Но на неё тут же зашикали, заставив замолчать.

— Разрешаем, — громыхнул истукан в красной шапке. — Давай сюда подарки!

Риророко забрал у меня мешочки и принялся обходить ряд статуй. Те разевали рты, и он высыпал туда «угощение». Крайняя статуя всё время нервно ёрзала на постаменте, опасаясь, что на неё не хватит. Но я брал «подарки» с запасом, так что все истуканы получили обещанное.

Не говоря больше ничего, мы с Сашкой подхватили рюкзаки и двинулись по тропинке дальше. Риророко догнал нас минут через десять и рассмеялся.

— Будто дети, которым дали корни ти! А есть ещё такие мешочки?

— Если останутся — всё отдам тебе.

Риророко довольно улыбнулся и поспешил встать во главе отряда. В прошлый раз вождь таким мешочком «давал взятку» одному истукану. Не знаю, что именно он получил, но целый день потом ходил счастливый.

До цели путешествия мы добрались ближе к вечеру. На утёсе стоял одинокий истукан высотой в пару косых саженей. В отличие от остальных собратьев, он смотрел не вглубь острова, а в океан. «Разрывающий волну», или Хоа Хакананаиа на местном наречии, любил наблюдать внешний мир и не чурался на равных говорить с чужеземцами. А ещё он крайне интересовался деланной магией, на чём мы и сошлись с ним.

— О, маленький мудрец пришёл! — приветствовал он меня.

— Здравствуй, Хоа Хакананаиа.

— Я решил твою задачу, — он гулко захохотал, — хорошо размялся. Давай следующую!

— Сначала мне хотелось бы узнать решение предыдущей.

Истукан нахмурился.

— Решённая задача ничего не стоит, маленький мудрец. Лишь загадка сладка для чистого разума!

— И всё же мне нужен ответ.

Хоа Хакананаиа вздохнул.

— Ладно, расскажу. Доставай свои таблички, маленький мудрец. Итак, я рассчитал для тебя Знаки для сбора эфирного ветра. Записывай…

Глава 3

Закат над океаном

Где-то час я мучился, рисуя по указаниям каменного истукана сложную связку Знаков.

— Какой ты медленный. Так мы три дня провозимся! — не выдержал Хоа Хакананаиа и магией отобрал у меня письменные принадлежности. — Вот как надо.

Подхваченный невидимой эфирной рукой, карандаш замелькал над бумагой.

— Здесь обязательно нужна двойная Тильда, — комментировал истукан свои художества, — а к ней стыкуется тройной Умляут в соединении с Эсцетом. Затем…

Мне оставалось только расслабиться и наблюдать за процессом. Скажу честно: сам бы я вряд ли вывел эту связку Знаков в ближайшие лет десять. Слишком уж сложной она выходила и слишком много параметров нужно было учитывать. К счастью, я догадался использовать Хоа Хакананаиа в качестве живого вычислителя. А ведь результат этого расчёта в будущем станет едва ли не главным оружием княжества.

Каждый раз, используя магию с помощью Таланта или деланных Знаков, мы сжигаем эфир. Да, его немало накопилось на Земле, но рано или поздно весь он будет потрачен. В то же время он постоянно восстанавливается, приходя двумя путями. Восходящим потоком из недр планеты и с эфирным «ветром», дующим из глубин космоса. Вот второй-то я и хотел «собирать» с помощью огромных Знаков и заряжать хрустальные накопители. У меня и место подходящее для этого есть — пустынное нагорье Большого Бассейна между Каскадными и Скалистыми горами. Если всё получится, то Алеутское княжество станет мировым поставщиком батареек для маготехники.

— Всё, маленький мудрец, — истукан вздохнул, — теперь ты знаешь ответ. Есть ещё задача?

— Да, Хоа Хакананаиа, и весьма сложная.