Мельком глянув на Младу, он вопросительно уставился на меня и Алису.

— Имело! — вперёд меня выпалила сестра.

— Алиса… — Я недовольно покачал головой.

— А что Алиса? — фыркнула сестричка. — Ты ведь сейчас станешь говорить, что спасал боевого товарища, а не графиню Распутину.

— Именно это я и делал, — хмуро произнёс я.

— И это очень благородно, брат мой. — Сестра мне улыбнулась. — Но всё же представители благородных кровей не всегда поступают благородно. Нужно уметь получать выгоду от своих поступков.

Она с вызовом уставилась на Распутиных.

Да уж… очень она зла на их род.

А нет… не на род — Алиса вновь принялась буравить взглядом «деда Володю».

— Спасибо тебе за это. — Велеслав поклонился ещё ниже.

— И я тоже присоединяюсь к благодарностям, — пробурчал его отец.

А затем он поднялся во весь рост, зыркнул на Алису и громко произнёс:

— Александр Ярославович, урождённый Резанов, я ещё раз от лица всего своего рода прошу прощения за неподобающие действия. Так же от лица всего рода я выражаю тебе благодарность за помощь в отражение прорыва монстров и за спасение моей внучки. В знак признательности своих чистых намерений я предлагаю тебе принять в дар нашу лесозаготавливающую компанию. Разумеется, со всеми лицензиями, всем капиталом и работниками.

Он самодовольно улыбнулся и добавил:

— Как тебе такое «во-первых», Александр?

Алиса во все глаза смотрела на деда, пытаясь переварить услышанное.

— Вы предлагаете компанию в дар мне или роду Резановых? — спросил я ровно, не сводя пристального взгляда с главы рода Распутиных.

В моей голове в тот момент изо всех сил крутились шестерёнки, а вместе с ними, как проклятая, неистово ишачила Печать Близнеца, удваивая мои аналитические возможности.

Коптер успел насобирать для меня много ценной информации о Распутиных, так что кое-что об этой компании мне, к счастью, известно.

Прежде всего то, что компанию Распутины получили относительно недавно, после того как несколько дворянских родов, которые в складчину этой компанией и владели, попытались прогнуть принадлежащую вассалам Распутиных фармакологическую компанию.

Но потом в мгновенье ока передумали вести себя столь наглым образом и в качестве извинений за грубость передали Распутиным свою лесозаготавливающую компанию.

Как так получилось?

И совпадение ли то, что спустя неделю после этого события Распутины заключили новый договор поставок с Жандармерией?

Да уж, удобно быть родом эдакого стратегического имперского значения… с одной стороны.

С другой же — подобные рода лишены той лёгкости и свободы, что есть у других графских родов. Ведь они постоянно под присмотром разных ведомств.

Но сейчас важно не это, а то, что Распутины скидывают мне свой непрофильный актив, который им не особо-то нужен.

Притом что актив-то стоящий!

Однако же требующий постоянного и внимательного наблюдения.

А сами Распутины, как я понял, внимательны только к своим исследованиям.

— Кхм… — растерялся после моего вопроса дед и вопросительно покосился на сына.

— Тебе, Александр, — вместо отца ответил Велеслав. — Ведь в первую очередь тебе мы нанесли оскорбления своими действиями. Но почему ты спрашиваешь?

— Потому что хочу услышать ваш ответ, — пожал я плечами.

Пару секунд Распутины растерянно смотрели на меня.

— Саша! — привлекла к себе внимание Алиса. — Если я правильно понимаю, о какой именно компании идёт речь… А я вряд ли ошибаюсь, ибо слышала лишь об одной такой компании в собственности у рода Распутиных. — Она недобро покосилась на родственников и продолжила: — Очень сложно будет поддерживать работу эту компании на должном уровне в долгой перспективе. Там неподалёку много Проклятых Земель. А ты сам говорил…

Она замолчала и многозначительно покивала — не стала при Распутиных озвучивать мне мои же предположения о том, что в ближайшее время Проклятые Земли станут расти гораздо быстрее, чем раньше. Прорывов станет больше, и каждый из них будет мощнее и страшнее предыдущего.

Ну а раз рядом с участком леса и базой будет много диких монстров, сложно и очень дорого будет обеспечить безопасность лесорубов.

— Сейчас этот актив в любом случае приносит прибыль, — быстро произнёс Владимир Александрович. — В худшем случае можно просто распродать технику и уволить работников. Как поступать с даром — решать лишь Александру.

Он улыбнулся будто бы добродушно.

Притом я видел нетерпение и нервозность в его взгляде.

— Если я приму этот дар, — улыбнулся я.

— Конечно, если примешь, — попытался в тон мне ответить дед.

Он едва не подскочил на месте. Его распирало от желания скорее продолжить делать мне взаимовыгодные предложения.

А вот граф-сын не удержался и снова перехватил инициативу у своего отца:

— Александр, ты правда считаешь, что сможешь помочь закончить мой эксперимент по созданию Велесовых Сынов?

Он пристально уставился на меня.

— Велеслав! — всплеснул руками Владимир и тоже повернулся ко мне. — Александр, что насчёт исследования зелья? Ну того, которое создали… — Он скривился так, будто съел целиком лимон и продолжил: — Величайшие алхимики современности! По твоему мнению, разумеется! Ибо величайшие алхимики живут лишь в моём роду!

Трое Распутиных пристально всматривались в меня.

Я усмехнулся и откинулся на спинку стула:

— Я на девяносто пять процентов уверен, что смогу остановить прогрессирование безумия у животных, перекачанных всевозможными зельями. То, что их мозг не справляется с такой нагрузкой на тело — понятное дело. И что вы не нашли способа успокоить их — тоже меня не удивляет.

— Ты говоришь так, будто знаешь средство… — нахмурился Велеслав.

— Есть у меня кое-что, — улыбнулся я. — Сколько ещё протянет Нуар по вашим прикидкам? Гляжу, вы не взяли её с собой.

— Не взяли! — рыкнула до сих пор молчавшая Млада. — Матушка настояла на том, что это может быть опасным для окружающих! А я…

— А ты её не контролируешь, — перебил я графиню Распутину и снова повернулся к её отцу. — Правильно, что не взяли. Полагаю, вы умеете хоть немного, но отдалять наступление полнейшего безумия?

«Всё-таки было бы странно, если бы у рода великих алхимиков не было своего успокоительного», — мысленно продолжил я.

— Мне не нравится твой тон, Александр, — пробурчал старший Распутин. — Конечно, умеем!

— А