Я себе взял жиденький кофе и плюшку, отошел к окну. В основном, все мои одногруппники брали выпечку и что-то из напитков. Вчерашние салаты, котлеты, потерявшие свой товарный вид еще при изготовлении, остались невостребованными.

Дамочка, которая сидела на занятиях позади меня, к чаю взяла бутерброд с тонким ломтиком вареной колбасы, оглянулась и, не найдя свободных мест, отошла ко мне.

— Приятного аппетита, — пожелал я.

— Спасибо, — буркнула она. — Валя. Меня Валей зовут.

— Антон, — представился я.

— Ты на дневное не поступил что ли? — прожевав, спросила она. — Хотя нет, декан тебя звал переводиться.

— А зачем? — я пожал плечами. — Я работаю в лесхозе, мне нравится. Директор лесхоза потребовал, чтобы я учиться поступал. Сам я, честно говоря, и не планировал.

Последнее я, конечно, соврал. Мамаев не требовал, рекомендовал, так сказать, советовал.

— А мне диплом нужен, — сообщила Валя. — Иначе всю жизнь так и придётся в кассе сидеть.

— Где? — не понял я.

— В кассе бухгалтерии, — пояснила она. — В совхозе. А с дипломом, неважно каким, и должность повыше будет, и уважение…

— Да? — удивился я: вот уж не думал, что уважение в коллективе от диплома зависит.

— А ты почему в общагу не заселился? У тебя родственники здесь?

— У меня квартира в городе, — сообщил я. — Недалеко отсюда.

— А что ты в районе делаешь тогда? — удивилась она. — Здесь работы не нашел?

— Мне в деревне нравится, — усмехнулся я, немного шокированный её назойливостью.

— Чем ты после учёбы сегодня будешьзаниматься? — продолжала допытываться Валя.

— Еще не придумал, — я пожал плечами, поставил пустой стакан на стол для грязной посуды. Звонок спас меня от дальнейших расспросов. Однако я не угадал: Валя подхватила сумку и плюхнулась на стул рядом со мной:

— Не возражаешь, я с тобой посижу?

Я пожал плечами, мол, сиди, место не куплено. Как оказалось, моё согласие было грандиозной ошибкой.

Следующую лекцию по предмету «Экологические основы природопользования» читал длинный и худой, похожий на жердь, преподаватель лет 30-ти, длинноволосый, с большими, постоянно сползающими на кончик носа очками. Он постоянно бросал вопросительные взгляды на нас, смущался, словно боялся, что нам будет непонятно. Разумеется, мало, кто слушал его выступление.

Валя, пользуясь моментом, тут же стала меня доставать меня вопросами:

— Тебе сколько лет?

— С кем ты живешь?

— Братья-сестры есть?

— Кем работаешь?

— Откуда у тебя машина?

— Какая тебе музыка нравится?

— Девочка у тебя есть?

Я не успевал отвечать на её вопросы и уже через пятнадцать минут стал задумываться, как бы аккуратно наложить на неё паралич языка. Увы, специального конструкта немоты в известных мне заклинаниях магии Жизни, Разума или Смерти не было. Разве что пустить аккуратный несильный импульс магии Смерти в корень языка? Или лучше наложить на неё заклинание крепкого здорового сна? Этот вариант мне показался наиболее подходящим.

— Гля, как Валюха Мало́го обхаживает! — достаточно громко заметил сзади кто-то из компании Вадима.

— С нами вчера даже не посидела, — а это уже голос Вадима.

— Брезгует, сучка! — вполголоса заметил кто-то еще.

Валентина повернулась и на всю аудиторию, ничуть не стесняясь, заявила:

— С вами пить, себя не уважать!

Преподаватель на кафедре тут же стушевался и замолчал.

— О как! — ответил тот же голос. Я повернулся и, глядя на эту четверку, предупредил:

— В лоб дам! Всем четверым, если дальше мешать будете.

Меня сразу же поддержали и наша староста, и Валерий Александрович:

— А ну заткнулись все!

Они замолчали, только тот же парень буркнул в мой адрес:

— Потом поговорим…

— А ты, правда, из-за меня с ними драться будешь? — шепотом поинтересовалась неугомонная Валентина.

— Блин! — мне захотелось выругаться.

На этот раз меня спас декан, который зашел в аудиторию и, окинув нас взглядом, громко сказал:

— Ковалёв!

— Я! — я встал из-за стола.

— Пошли! — декан махнул рукой, приглашая следовать за ним. У себя в кабинете он, оглядев меня, сообщил:

— По ходатайству компетентных товарищей от занятий ты освобождаешься. Будешь, так сказать, заниматься самостоятельно. Но на экзаменах и зачетах поблажек не жди!

Он грозно посмотрел на меня и протянул листок бумаги:

— Это список учебной литературы, которую тебе надо взять в библиотеке. За расписанием посматривай, в декабре в десятых числах начнется сессия. Понял? Свободен!

Ну, что-что, а экзамены и тем более зачеты меня не пугали. С моей-то памятью и не сдать? Тридцать три раза «ха-ха».

— До свидания! — я развернулся и ушел. В библиотеку решил сегодня не заходить, заехать на квартиру, а потом в деревню. С телефона-автомата в холле института набрал телефон Устинова.

— Привет, Денис! — поздоровался я.

— Здорово, здорово, Антон! — отозвался тот.

— Спасибо за помощь!..

— Не за что, рад помочь.

Я повесил трубку.

Недалеко от сельхозинститута находился облоно — областной отдел народного образования. Я вывернул со стоянки на улицу и, проезжая мимо остановки, увидел Наталью Михайловну Гревцову, стоявшую в ожидании то ли троллейбуса, то ли автобуса.

Учительница математики была одета словно на открытый урок. Во всяком случае на открытом уроке она была именно в этом наряде: длинная, ниже колен плиссированная серая юбка, ослепительно белая блуза с кружевами на груди и элегантный приталенный жакет с изящной золотой брошью на левом лацкане. Вместе с тем от неё прямо-таки веяло унынием, какой-то непонятной безысходностью, а над головой клубилась серая дымка. Мне стало не по себе.

Мгновенно нажал тормоз, остановился, заглушил двигатель и выскочил из машины:

— Наталья Михайловна! Здравствуйте!

Она повернулась ко мне, окинула меня равнодушным взглядом и вяло кивнула:

— Здравствуй, Ковалев! Тебе чего?

— Садитесь, подвезу! — тут же предложил я.

— Куда ты меня подвезешь? — её голос прямо-таки обжигал морозной стужей.

— А куда скажете, туда и подвезу! — не отставал я. — Хотите, в Химик. Хотите… Да куда надо, туда и поедем.

Она улыбнулась уголками губ, посмотрела на моего «Росинанта».

— Надо же, едва школу закончил, а уже и машиной обзавелся, — без малейшей нотки зависти заметила она. — А тут…

Она не договорила.

— Это подарок бабушки, — ответил я и пошутил. — Садитесь, Наталья Михайловна! Едем!