Место на стоянке отыскалось не сразу, что в очередной раз вызвало приступ ворчливости у Милара. Их отделу, как одному из самых немногочисленных, выделили ровно два парковочных места, но и те постоянно лелеяли в своих очерченных краской объятьях чужие « Деркс’ы».

— Не стесняйся, господин маг, перечисляй давай.

Арди повернул ключ зажигания и отдал тот Милару. Поднял ручной тормоз, достал записную книжку из внутреннего кармана и, заложив карандаш за ухо, вчитался.

— Трижды за последние восемь месяцев мы сталкивались с детьми.

— Врешь, — тут же вклинился Милар, не размениваясь ни на какие экивоки в сторону норм этикета. — Думай лучше.

Арди, посмотрев на подчеркнутое — « Дети в ящиках Лорловой [включая Иригова]. Дети на корабле. Андрей и семья». Что он упустил?

Ах да.

— Там, на Бальеро, где стоял щит — там был ребенок, который…

— Не выглядел ребенком, — Милар стряхнул пепел и отвернулся к окну. — Что-то напоминает?

— Лушу.

— Хорошо, — кивнул капитан. — Продолжай. Еще один эпизод где?

— В доме, где Лорлова работала нянькой? — не очень уверенно предположил Ард. — Там был убит ребенок. Еще эльф-Эан’Хане тоже сжег маленькую девочку.

— Лучше думай, господин маг, голову свою используй не для расчетов своей Лей фигни, а для другого, — Милар продолжал курить, смотря на темное здание, бесстрастным надсмотрщиком, нависшим над черной рекой. — Залезь в разум этих ублюдков без магии. Вспоминай. Вспоминай, напарник. Где еще один эпизод?

Еще один эпизод? Еще один… где же он ошибся? Где упустил…

Ahgrat .

Спящие Духи.

- Елена… Елена беременна… — Ардан обмяк на диване. — У неё будет дочь. Дочь двух одаренных Звездных Магов, в том числе наследника двух больших фамилий. Герцога-командующего и последнего Гранд Магистра Демонологии, Талии Малеш, — юноша резко повернулся к напарнику. — Милар, нам надо…

— Дочь, значит, да?.. Не переживай, Ард, за ними уже почти неделю установлена слежка. Три группы оперативников посменно берегут их покой, как и наших семей, если что. Включая пару псов Мшистого, — Милар затушил сигарету и, в очередной раз, щелчком пальца отправил окурок в урну. — Все еще считаю, что с кукловодами это никак не связано, но мы не можем просто отмахнуться от предположения.

— Думаешь — совпадение?

— Думаю я о том, как нам Кукловодов укусить побольнее, напарник, а здесь я предполагаю и предполагаю я много чего, — Милар первым вышел на улицу. Помог вытащить посох Арда, после чего некоторое время возился с непослушным дверным замком, пока не закрыл салон «Деркс’а».

Скорее из привычки, чем из необходимости. Вряд ли в городе имелась более надежная парковка, чем принадлежащая Черному Дому. Пожалуй, лишь около Дворца Царей Прошлого…

— Пойдем, господин маг, Урский с Эрнсоном уже приехали.

И действительно, если присмотреться, то чуть ближе к выезду пригорюнился еще более чахлый «Деркс», чем тот, на котором бороздил столичный просторы Милар.

Они зашли внутрь Черного Дома, обменялись коротким приветствием с дежурным на входе и спустились по лестнице ниже уровня тротуара, но не в те далекие глубины, где находился архив и, под ним, лаборатория Дагдага.

Арди, в прошлый визит туда, подумал, что так сделали специально, чтобы в случай крайней нужды можно было разом уничтожить и лабораторию, и архив, в котором содержались тайны и секреты, собранные за сотни лет работы второй канцелярии.

Лаборатория Алисы Ровневой встретила их, как и в прошлый раз, характерным запах с примесями формалина, едва уловимыми нотками зловонного, удушающего формальдегида (который, судя по всему, содержался в столь минимальных дозах, что его не улавливали человеческие носы), спирта, но вместо крепкого, терпкого чая — пахло спиртом и далеко не медицинским. Коньяк, кажется.

Пол под ногами больше не блестел намытой, шероховатой, выложенной ромбиком плитки, а скорее стыдливо прятал темные пятна и отпечатки туфель; на выкрашенных в темно-серый цвет стенах застыли множество застекленных полок и шкафчиков, хранящих ряды картонных папок разной толщины, которые теперь лежали как-то хаотично, а какие-то и вовсе оказались открыты.

У дальней стены, рядом с занавешенным окном, примостился стол, где, кроме закрытого термоса и чашки с пританцовывающей сверху струйкой пара, теперь стоял еще и стеклянный стакан, из которого и пахло совсем недорогим коньяком.

Слева, в длинном, вытянутом зале, местами заляпанные кровью обнаружились еще три стола. Но совсем иного толка. Стальные, со сложным механизмом, позволяющим по нажатию педали поднимать и отпускать их уровень, они ютились под светом склонившихся над ними ламп.

Ну а еще и тем, что рядом с ними притаилась каталка, на которой, судя по оставшемуся запаху, неуловимому для человеческого носа, порой оставались ночевать. Прямо здесь. Среди мертвецов, вскрытых тех, и бесчисленного множества бумаг. А чуть дальше — спрятанные в стенах двенадцать стальных квадратных дверец, с гранями по полметра. На них, в специальных отсеках, ютились картонные таблички с именами. Сейчас, правда, на них красовалось лишь несколько бирок.

« Инга — Фамилия_Неизвестна» и « Луша Омрештайн».

Обменявшись приветствием с Урским и Эрнсоном, Милар с Ардом подошли к Алисе, стучавшей пальцами по печатной машинке.

Выглядела она совсем не так, как когда-то. Пропала здоровая припухлость щек. На смену пришли впалые даже не ямочки, а целые овраги. Грязные волосы собрали в неряшливый пучок, закрепленные не шпилькой или заколкой, а карандашом. Грязные очки, готовые поспорить в мутности своих стекол с окулярами профессора Ковертского.

От Алисы, как и в прошлый пахло дешевым алкоголем, крепким кофе, сигаретами и мужчинами.

Арди не осуждал. Если что он и понял из историй дедушки, так это то, что у каждого свой способ справляться с душевной болью.

— Что удалось узнать? — спросил Милар, опуская на стул, с которого предварительно смахнул пепел и крошки.

Алиса подняла взгляд все еще пронзительных и умных, но уже далеко не теплых и радушных глаз. Она смотрела, как… Цассара. Пусть её сердце все так же мерно билось, Арди прекрасно слышал его стук, но взгляд выглядел мертвым, неподвижным и лишенным всяких эмоций. Как у рыбы. Или у живого снаружи, но мертвого внутри человека.

Алиса выдвинула ящик стола и достала несколько папок. Развязав тесемки первой, она выложила на стол стопку листов записей и фотографии различной степени… вскрытости тела Инги.

— Женщина тридцати девяти лет. Рожавшая, — отрывисто чеканя, как станок, железным тоном начала отчет Алиса. — Судя по всему несколько раз. Первый самостоятельно,