— Вы не вправе удерживать человека. В конце концов, я могу позвать священника. Он устроит здесь молебен и окропит склон святой водой.

— Не вздумай! — быстро проговорил альв. — Он не пойдет. Он пришел сюда по доброй воле и желает остаться.

— Пусть он скажет это сам. Таково мое последнее слово.

Альв поднялся, отшвырнув чашу в сторону.

— Ничего не обещаю, — промолвил он. — Я…мы должны обдумать вашу просьбу. О, глупая девчонка, пасть Фенрира!

Светлячок погас, и Ларс вздрогнул — так неожиданно хлынула в глаза темнота. Кнуд Йерде пошевелился, чиркнула спичка.

— Снова ждать? — спросил ленсман.

— Недолго, — ответил Кнуд Йерде. — Они вернутся быстрее, чем я докурю.

К удивлению Ларса музыкант оказался почти прав. В том смысле почти, что догореть сигарета не успела. В темноте послышалось позвякивание и голоса, которые вели спор — негромкий, но ожесточенный.

— С какой стати, брат⁈ — восклицал один голос, — почему мы должны возвращать добро? Мы же добыли его в бою!

— Радуйся, что мы не успели объявить это перед всем родом, Фреки! — оборвал его другой. — Если Халльвард дознается, что клад у нас, он размолотит твои зубы в крошево и скормит глаза воронам! А если дознается ярл — о сокровище или о ключе, без разницы — мы лет сто не увидим звезд! Глупая девчонка, клянусь пастью Фенрира! Зачем ты только подарил ей ту брошь⁈

— Она грустила! — первый близнец был, судя по голосу, сильно навеселе. — А с чего мы должны бояться тролля, а? Мы же не сами…

— Ты думаешь, Халльвард будет разбираться? Осторожно, пасть Фенрира, не урони крышку!

Из-за раскидистой кроны замерцал уже знакомый летучий огонек, и показались две темные фигуры, которые с натугой тащили нечто тяжелое. На сей раз альвы обошлись без лишней таинственности и выглядели вполне… по-человечески: злые и, кажется, даже вспотевшие. Они дотянули ношу и бросили у ног Кнуда Йерде закопченный котелок, накрытый тяжелой крышкой. В котелке загремело и зазвенело.

— Вот, — альв, предположительно Гери, выпрямился. — Где ключ?

Ларс носком сапога сбросил с котелка крышку и даже зажмурился: так неожиданно ярко брызнул в глаза свет. Камни — нежно-зеленые, пронзительно голубые, прозрачные, будто родниковая вода, алые, точно заря, — сияли, переливались, мерцали. Жарко горело золото монет. От одной мысли, сколько может стоить единственная пригоршня, у Ларса по коже пробежали мурашки. Невероятное, сказочное богатство звало его — прикоснуться, почувствовать под пальцами твердые грани, ощутить вес…

Ленсман сжал враз пересохшие губы и заставил себя вернуть крышку на место. Руки противно подрагивали.

Кнуд Йерде подождал, пока сияние померкнет, и повернулся к альву.

— Я сдержу свое слово, — произнес он. — Но сначала мы должны кое-что обсудить, благородные господа.

— Вот еще! — рявкнул более встрепанный близнец — предположительно Фреки. — Отдавайте ключ и проваливайте, пока мы не передумали!

Кнуд Йерде сложил руки на груди, явно не собираясь покидать поляну.

— Пасть Фенрира! — выругался Гери. — Брат, прошу, вернись за пиршественный стол!

Фреки начал громогласно возражать, но трезвый близнец одарил его столь пронзительным взглядом, что альв подавился заковыристым проклятием и убрался обратно в елки. Светлячок закачался, словно решая, что делать.

— Лети, — коротко приказал Гери, и огонек поплыл прочь, освещая путь нетрезвой нечисти. Они остались в густой темноте.

— Что еще, почтенный гере Йерде? — альв пытался скрыть раздражение.

— Видишь ли, дружище, — ответил Кнуд Йерде. — Я ведь еще должен доказать разгневанному троллю, что воры искренне раскаялись. Не знаешь ли, что они могут сказать в свое оправдание?

Слова музыканта заставили альва поразмыслить.

— Что ж, — наконец промолвил он усмешкой. — Смягчает ли вину то, что они не выкапывали сокровища?

— Я знаю, что ни один альв не может даже пройти на Брусничную пустошь, — заметил Кнуд Йерде. — Где Бьерн Тильсен — человек, которого они уговорили сделать такую глупость? Он знает, какая опасность подстерегает вора?

Альв рассмеялся, и отзвук его голоса долго отдавался среди скал.

— Ты не понял, — сказал Гери, — они никого не уговаривали. Они вообще не подозревали, что это добро, — он постучал ногой по котелку, — принадлежит Халльварду. Мой народ уже много веков предпочитает не связываться с помешанными горняками.

Не подозревали они, как же! Так Ларс и поверил!

— Но тогда откуда они взяли сокровища? — не выдержал Ларс. Упражнения в любезности ленсману начали надоедать. Можно же просто прижать парня: либо говоришь, как есть, либо огребешь неприятности и не получишь ключ. Но, с другой стороны, Кнуду Йерде лучше знать, как вытрясать сведения из подобного рода… нелюдей.

— Они… позаимствовали котелок, — признался Гери, — у одного разини в Альдбро.

— Имя! — потребовал Ларс.

— Мы не утруждаемся запоминать имена каждого смертного, — раздраженно ответил альв. — Он школьный учитель. Пасть Фенрира, наша беседа стала меня утомлять!

Школьный учитель! Эсбен Мерк добыл сокровища пустоши! Но тогда что забыл тут младший Тильсен?

— Мы пойдем, — утешил Кнуд Йерде. — Прощай, благородный Гери.

— Эй, а как же уговор⁈ — альв едва не подпрыгнул от такого коварства. — Ты дал слово!

— Я обещал, что заступлюсь перед Халльвардом, если вы вернете сокровища, и сделаю это. Но я должен убедиться, что юный Тильсен не околдован…

— Убедишься, меркман, — пообещал альв.

— Получишь ключ, альв, — в тон ответил Кнуд Йерде.

Он попытался приподнять котелок и охнул. Ларс поспешил на помощь. Тяжесть-то какая!

Не обращая внимания на рассерженного альва, они потянули посудину вдоль скалы.

— Пасть Фенрира! — донеслось в спину. — Мы договорились, ярл! Не забудь!

Тащить котелок было неудобно. Тяжесть оттягивала плечи, железная ручка больно врезалась в ладонь, да к тому же с каждым шагом в сторону дерева-виселицы темнота словно становилась плотнее. Еловые лапы цеплялись за плечи. Ларс с тоской вспомнил о ручном фонарике, что оказался в числе прочего разбитого троллем имущества.

— Накопили добра каменные головы — пробормотал Кнуд Йерде.

Ларс только шипел сквозь зубы. И как бедолага Мерк справился с такой тяжестью в одиночку? Или он был не один?

— Давайте помогу, — юношеский басок прозвучал смущенно. Ларс и Кнуд Йерде резко остановились и, не сговариваясь, выпустили ношу из рук. Котел бухнулся наземь.