— Это был достойные поединок! — проорал он затем. — Как жаль, что ты прервал нашу схватку, отец!

Я медленно повернул голову. Толпа зевак обступила одного единственного человека. Вокруг уже сновали гвардейцы с алебардами и разгоняли народ. По наступившему молчанию, ну и по словам царевича, я понял, что перед нами стоит Император собственной персоной.

Глава 20

Якутск

Резиденция рода Онежских

Примерно в это же время

Княжна Онежская, сонно потягиваясь, выползала из постели. Выползала в буквальном смысле, потому что глаза никак не хотели открываться, тело — просыпаться, а будильник всё звенел. Поэтому она вынуждена была отвоёвывать каждый миг бодрости.

Шмяк!

Она шлёпнулась на пол и продолжила ползти к тумбочке со звенящим монстром.

Да, в Якутске было четыре часа дня, но с этими переездами Василиса сбила режим, и теперь вместо него у неё был хаотичный период бодрствования, который сменялся сном в самое разное время суток. Она уже даже подумывала о курсе снотворного, чтобы восстановить режим.

Правда, краешком сознания понимала, что дело вовсе не в режиме и переездах. Просто рядом не было Дубова, этого упрямого, наглого и самоуверенного извращенца. Однако за последние четыре дня, с момента, как её забрали из академии на домашнее обучение, упрямый, наглый, самоуверенный извращенец превратился в тёплого, доброго, справедливого… но всё ещё извращенца.

Василиса старательно отмахивалась от мысли, что последнее ей как раз нравится.

Она гусеницей из тёплого одеяла доползла до тумбочки. Поняла, что достигла цели, только когда тюкнулась об неё головой. Приподнялась, протянула руку вверх и нащупала верещащий будильник. Трель звонка за секунду замедлилась и смолкла, когда часы сковал лёд. Княжна бухнулась обратно на пол и перевернулась на спину.

— Апчхи! — чихнула она.

Без постоянного присутствия Дубова рядом ей стало трудно сдерживать свой Инсект, так что, открыв глаза, она увидела над собой покрытый инеем высокий потолок. На полу тоже лежала колючая изморозь. Как будто стало даже хуже. Что в этом огре такого, что он воздействует на неё таким образом?

Она недовольно поджала губы и заставила себя скинуть тёплое одеяло. По коже тут же пробежал холод. Княжна напряглась и уменьшила воздействие Инсекта. Тут же ожили обогреватели в комнате, тихонько загудев и защёлкав реле. Отмёрзли. Стало немного теплее.

Княжна встала, взглянула в зеркало и включила у него подогрев. Морозный узор постепенно начал отходить, превращаясь в капельки росы.

Василиса была одета в белую пижаму из артефактной ткани, с голубыми и фиолетовыми снежинками. Она стянула верхнюю половину комплекта через голову, затем развязала на поясе шнурок и скинула длинные шорты. В зеркале теперь стояла абсолютно голая Василиса. С досадой поджав губы, она обхватила свою маленькую аккуратную грудь с торчащими от холода сосками.

Даже до второго размера будто не дотягивала. А у всех подружек Дубова сиськи были — высший класс! Даже у гоблинши Агнес!

Княжна нахмурилась, но затем тряхнула головой, взметнув гриву голубых спутанных волос, которые падали ниже попки.

Зато она стройная!

Василиса задумчиво провела рукой по животу сверху вниз, пальцы слегка зацепились за ярко-голубую щетинку.

Чего она вообще думает об этом извращенце?

Хотя, если подумать, это она к нему напрашивается спать. Ещё и делает это иногда в очень откровенных нарядах, а то и вовсе без. Странно, но ей нравилось ощущать на себе его взгляд, немного масляный и отсутствующий в такие моменты — как у кота, который перед собой видит крынку свежей сметаны. И нравилось дразнить его.

Будильник оттаял и снова зазвенел. Княжна горестно вздохнула и закатила глаза, потом выключила будильник, пройдя несколько шагов голышом. Волосы мягко и щекотно касались ягодиц. Затем вытащила из тумбочки нижнее бельё и начала одеваться.

Пришло время тренировки. А она должна много тренироваться, чтобы стать сильнее и, может быть, самой начать спасать сокурсников, когда на них нападают. Не всё же одному Дубову отдуваться?

Она натянула обтягивающие штаны из кожи, подчеркнувшие стройность её ног, сверху надела рубаху спортивного покроя и утеплённую жилетку, влезла в высокие сапоги, наспех расчесала и стянула волосы в конский хвост, затем вышла из комнаты.

Хватит уже об этом Дубове думать! Вот они вернутся в академию, она ему спуску не даст! Или… даст?

В Питере сейчас, наверное, утро.

* * *

Санкт-Петербург

Резиденция Императора

Николай

Резкий порыв ветра поднял старую листву и прокатил её по траве. Сердце у меня в груди ещё гулко билось после сражения на руках, царевич Ярослав тоже тяжело дышал. К нам подошёл Император.

От него шёл такой мощный поток силы, что первую минуту я мог смотреть на него только щурясь. Это был высокий седой человек в идеальном белом мундире.

— Ваш поединок сорвал заседание Совета, — сухо произнёс он. Его голос, даже будучи тихим, гремел и рокотал, как раскаты далёкой бури.

— Прости, отец, мы не знали, — понурил голову Ярослав.

— Это во-первых, — холодно продолжил Александр Восьмой. — Во-вторых, вы свалили дерево, которое посадил ещё ваш прадед. Собственными руками. То, что тщательно оберегалось и росло сотню лет, вы уничтожили взмахом руки. Так вы собираетесь управлять Империей?

Я счёл за лучшее молча наблюдать.

— Ну, вообще-то, — пожал плечами Владислав, дотронувшись до пучка на затылке, — твой наследник Алексей, а не мы. Он будет следующим Императором…

Царевич хотел сказать что-то ещё, но под взглядом отца осёкся и замолчал, судорожно сглотнув. Народ поодаль от нас начал расходиться. Никому не хотелось быть свидетелем ссоры Императорской семьи.

Я бы тоже хотел свалить, но чувствовал, что покажу этим неуважение к правителю огромной страны. Моей страны. Раз уж я стал участником уничтожения дерева, то должен разделить ответственность с царскими сыновьями.

— Да, Алексей — мой наследник, но вы, — Александр Восьмой поочерёдно ткнул не упомянутых троих братьев в грудь пальцем, — должны стать его мудростью, честью и совестью.

Губы цесаревича едва заметно дрогнули, но он промолчал. Интересно, заметил ли кто-то ещё его реакцию? Слова отца явно не пришлись ему по душе.

— Отправляйтесь в свои покои. Вечером у нас ужин с семьёй китайского князя Цао Цао, вы должны присутствовать. Все, кроме Павла, — сказал Император, поворачиваясь корпусом ко мне. Девушки, висевшие на моих руках, обмякли и спрятались за спину. А Павел повесил голову. — А вы, я так понимаю, барон Дубов? — Он вытащил из кармана золотые часы