— Боюсь, вы уже начали, — хрипло выдохнул он, и в этот момент с полки едва слышно щёлкнула пробка.

Манон обернулась, но было уже поздно, один из флаконов, разбалансированный эликсиром веселья, распечатался сам. По воздуху растекся сладковатый, пряный аромат, густой, почти как пар. И прежде, чем кто–либо из них успел что–либо сообразить, они вдруг остановились, глядя друг на друга в упоительном, горячем молчании.

Она чувствовала, как медленно напрягаются его пальцы, как он прижимает её ближе неуверенно, словно внутри него борются долг и желание. Его дыхание билось в её щеку, горячее, рваное, и с каждым выдохом она слышала в нём нерешительное «можно?».

Губы Кая дернулись, будто он хотел, что–то сказать, но вместо слов он наклонился и медленно, но неотвратимо поцеловал её.

Всё внутри перевернулось. Мир качнулся, как от плохо сваренного зелья, и застыл в точке невесомости. Она не ожидала, что он решится, но он ворвался без разрешения, без стука, но с такой точностью, что Манон сдалась мгновенно.

Поцелуй получился вовсе не застенчивым, не случайным, не «под действием эликсира». Он был отчаянный, глубокий, с привкусом кофе, лаванды и… откровенности. Манон от неожиданности вцепилась ему в подтяжки, на секунду забыв, что вообще дышать полезно. Рядом Саймон, забыв, что он кот, прикрыл лапой глаза и тяжело вздохнул:

— Ну конечно, только начнёшь веселиться, а они уже языками воюют.

Губы Кая прижались еще плотнее и Манон задохнулась от жара, пронёсшегося по позвоночнику. Его ладонь легла ей на щёку, большой палец коснулся кожи у самой скулы неожиданно нежно, в контраст к властности самого поцелуя. Он наклонил голову, усиливая давление, и проник языком к ней в рот, углубляя поцелуй, словно пробовал на вкус её дыхание.

У неё в животе взорвались искры, ладони сами собой скользнули вверх по его груди, ощущая под тканью жар и напряжение его идеального тела.

С каждой секундой она чувствовала, как грань между профессиональной осторожностью, и этим необъяснимой тягой к нему исчезает.

Манон чувствовала, как под тонкой рубашкой напряглись его мышцы, как дыхание стало рваным, как кончики пальцев вжимаются в её талию. Его язык коснулся её губ, срывая короткий, невольный стон.

Они оторвались друг от друга так же внезапно, как и слились в этом поцелуе, будто испугались собственной смелости.

Всё внутри нее дрожало. Манон стояла, не двигаясь, боясь, что, если скажет хоть слово, то мир снова сорвётся с якоря. В ней кипели одновременно сотни эмоций: шок, смущение, желание… и какая–то тревожная радость.

Кай смотрел на неё, тяжело дыша, и она видела, как в его зрачках умирал контроль и ей казалось, если он сделает ещё один шаг, она шагнёт навстречу.

Граммофон замолчал и тишина, наступившая после бурных звуков джаза, казалась особенно звонкой. Только пузырьки от эликсира веселья всё ещё лениво всплывали к потолку, едва слышно лопаясь, как будто насмехаясь.

Она дышала, как после пробежки. Нет, не дышала, дышать стало слишком сложно. Её губы пылали, а сердце колотилось, будто хотело выскочить наружу. Она стояла, упрямо уставившись в сторону полок с зельями, как будто в каждой склянке срочно нуждалась в ее внимании.

Кай был ошеломлён не меньше. Его волосы растрепались сильнее, галстук сбился набок, а на лице отражалось что–то большее, чем просто растерянность. Он выпрямился, отступив на шаг, словно желая вернуть себе привычную дистанцию.

— Кажется… мне пора, — пробурчал он, хрипло, почти не своим голосом.

Он поправил галстук и также, как и Манон избегал ее взгляда.

Девушка коротко кивнула, всё ещё не поворачиваясь к нему лицом.

— Конечно, — Манон прикусила губу.

Саймон громко чихнул, не в силах больше терпеть напряжение, и выдал, как ни в чём не бывало:

— А поцелуй, кстати, на пятёрочку. Немного грубовато в начале, но финал, ммм… выразительный. Вы двое, может, сразу поженитесь, а?

Манон зашипела на него, а Кай поспешно направился к выходу. Он уже взялся за ручку двери, но замер, оглянулся через плечо… и будто хотел сказать, что–то важное. Его приоткрылись, он чуть наклонился, но, словно спохватившись, выпрямился. Вместо этого инспектор просто кивнул, почти незаметно, и вышел.

Глава 5

Кай Тарейн сидел у окна в купе магпоезда. Магический щит тишины изолировал его от звуков остальных пассажиров, но не от собственных мыслей.

Снаружи скользили размытые городские пейзажи: фонари, дома, вывески, затем чёрные поля и искристый сумрак между секторами. Поезд гудел низко и ровно, с механической уверенностью.

Всё мчалось мимо, а внутри… застыло. Застыло на том единственном мгновении, когда её губы прижались к его.

В поезде было тепло, но Кай будто не замечал. Лёгкое покалывание в пальцах, сжатая челюсть, ворот рубашки душил, как ошейник. Он ослабил галстук. Ткань прилипала к шее, будто пыталась напомнить, кем он должен быть, даже когда он разжал воротник, кожа под ним оставалась будто помеченной. Воздух не стал легче. В груди гудело, плотный, горячий ком, как нерастраченная магия.

На коленях лежала инспекционная папка. Привычным движением он расстегнул застёжку

ЖАЛОБА №407/п

Объект: Магическая лавка М. Обер

Инициатор обращения: Анонимный

Предмет: возможные нарушения норм хранения и варки, нестабильные эмоциональные фоны, подозрение на незаконные приворотные формулы…

Пальцы сжались на краях листа.

Он провёл ими по строкам, словно хотел нащупать суть, проконтролировать даже текст. Но суть была не здесь. Суть пахла смесью трав и очень сильно малиной, смеялась и смотрела на него с такой силой, что у него перехватывало дыхание.

Кай откинулся на сиденье. Кожа на шее горела от её взгляда. Он был инспектором. Профессионалом. А повёл себя как… нет, почти как дурак.

Он достал ручку. Он аккуратно подчеркнул фразу:

«Мастерица лавки не проявляет необходимой сдержанности»

Идеальным подчерком подписал на полях:

«Проявляет. Не в нужных местах, но вполне.»

Уголок его рта чуть дрогнул, слишком живо вспомнился её голос, когда она шептала что–то ехидное, стоя в дымке пара. Пахло жасмином, малиной и искушением.

Он пролистал дальше.

«…в результате взаимодействия с зельями возможны эмоциональные отклонения, потеря самоконтроля.»

Он замер, ручка застыла над листом. Он перечитывал строку снова и снова. Сердце ударилось о рёбра, как от неловко сработавшего портала. Кай резко выдохнул, как от холодной воды, и зачеркнул:

Кай резко выдохнул, как будто его окатило ледяной водой. Он не привык к сбоям ни в магии, ни в себе, но сейчас внутри него что–то пошло