Савенко уточняет, не поднимая головы:

— Все передается в порядке, предусмотренном статьей 41 АПК.

Савелий Андреевич бросает на меня еще один взгляд и возвращается на место.

Оказывается, все это время я так сжимала колени под столом, что они начинают болеть.

09:47.

Пауза. Все притихли.

Я почему-то ощущаю себя выжатой, хотя нет и десяти утра. Дописываю протокол, размышляя, что мы с Исхаковым, к сожалению, теперь будем видеться часто. И то ли еще будет.

Из плюсов — заседание прошло без крика и визга, без ора «Ваше ходатайство — чушь!», а такое тоже случается.

Лишь спокойное, хищное перетягивание каната. Изматывающее, но при этом мне, в самой глубине души, как будто крошечную капельку было весело.

И довольно интересно, что Адвокат дьявола выкинет в следующий раз.

Глава 3

— Привет, Саш, ты как? — спрашивает по телефону моя лучшая подруга Маргоша.

— На самовывозе.

— Блин, я тоже. Ну и неделя.

Самовывоз — это когда собственными силами пытаешься вытянуть работу, быт, попытки стать женственной и удерживаешь при этом на плаву менталочку.

Иногда кажется, что между делами у меня нет ни мгновения, чтобы задуматься, что будет дальше. А может, мне просто страшно даже подумать? Я так устала... Бросаю взгляд на полупустую чашку с остывшим кофе.

Обычно все меняется, когда звонит моя Марго. Мы обе нацелены на карьеру, вот только она, как визажист, получает за труд куда большие деньги и уже закончила свой ремонт.

Маргоша начинала в театре, затем стала подрабатывать на фотосессиях. Сейчас она ведущий визажист в популярном шоу на телевидении. Порой ее рассказы о наших звездах шокируют, но в целом работу свою она любит.

Прямо сейчас Марго возмущается:

— Ты что, правда не приедешь на занятие в гончарный кружок? Я только прочитала сообщение.

— Совсем не успеваю, работы много.

— Нельзя отменить два часа борьбы со стрессом. Там же Марианна будет, она лучше психолога!

— Да знаю, но... — Растерянно обвожу взглядом заваленный стол. От ноутбука болят глаза, и я кое-что распечатала. — Вообще никак.

— Тогда и я не буду лететь сломя голову. Перенесем.

— Прости. — Я снимаю очки. — Утонула в бумагах и в ближайшие пару часов не вынырну.

Вместо того, чтобы заниматься документами днем, я вела протоколы на заседаниях.

— Кто везёт, на том и едут, — отвечает Маргошка. — Знаешь такую поговорку?

Иногда она бывает жестока.

— Я знаю много разных пословиц и поговорок, но не представляю, как можно не выполнить свои обязанности, особенно если люди ждут.

В моей картине мира просто не может быть иначе. Судебная система нерушима, а обязательность — неотъемлемая часть жизни.

Вот сейчас будет сюрприз: мои родители — музыканты. Папа всю жизнь отдал театральному оркестру, и ему частенько, особенно в девяностые, задерживали зарплату. При этом не выйти и сорвать спектакль было чем-то невообразимым. Мама обучает игре на фортепьяно, и талантливые ребята, семьи которых не могут оплатить уроки, частенько занимаются у нее бесплатно. Должно же быть что-то важнее навара и прибыли? Как же чувство долга? Ответственность?

Братишка Коля тоже талантлив, он поет. Хотя сейчас переквалифицировался в ведущего, выступает на свадьбах и корпоративах. Когда есть семья, посвящать себя исключительно творчеству становится преступлением.

И да, я единственная Яхонтова без слуха и голоса, но зато с дотошностью и тягой к чтению. Друзья моих родителей — все сплошь талантливые — поначалу искренне мне сочувствовали. У меня нет комплексов по этому поводу, каждый должен находиться на своем месте.

Тем более что теперь я самый востребованный человек в семье: творчество творчеством, а без юридических споров прожить жизнь практически невозможно.

Мы с Маргошей болтаем еще некоторое время, пока я мою кружку. Подруга приглашает на пару мероприятий, посещать которые мне по статусу не положено, поэтому традиционно отказываюсь. Потом она вдруг спохватывается и умоляет прийти на презентацию книги.

— Серьёзно? Не косметика? Не вечеринка? Просто книга? Ну ничего себе. Я заинтригована.

— Ура! Я тебя кое с кем познакомлю, вы понравитесь друг другу.

— Так. Стоп. С кем? Хотя ладно, мне некогда выяснять. Давай так, я постараюсь. Правда. В пятницу вечером.

* * *

Ложусь я так поздно, что следующим утром кажется, будто вместо пяти часов спала примерно ноль.

По пути в суд забегаю в кофейню, чтобы купить двойной капучино. И с удовольствием обнаруживаю в очереди на кассе Дождикова и Кристину.

У неё есть связи, и Савенко часто закрывает глаза на пропуски, но, видимо, прошлым вечером секретарь все же получила пару замечаний от отца-прокурора.

Парочка на месте даже раньше обычного. При моем приближении эти двое замолкают и улыбаются.

— Доброе утро, — здороваюсь. И добавляю искренне: — Кристина, мне тебя не хватало.

Она весело смеется и хлопает меня по плечу.

— Ого, скучала?

— Без тебя было прям… как-то слишком организованно.

Кристина тут же передразнивает:

— Больше всех на свете по мне тоскует Александра, я так и думала.

— Еще как тоскует. Твоя хаотичная энергия стабилизирует коллектив.

— Вот видишь, Илья, я системообразующая.

Дождиков по традиции с утра не в духе. Хмыкает, отпивает кофе и буднично кивает в мою сторону:

— Как вчерашнее прошло?

— Какое именно?

— Первое.

Он имеет в виду «ГрандРазвитие» против «Оливстрой». Мы не называем громкие имена в публичных местах — привычка.

Кристина тоже понижает голос:

— В новостных сводках, кстати, весь день мелькало. Кажется, медиа теперь подогревают интерес к процессу.

— Ну, типичный тяжелый спор. Конечно, долгоиграющий, — ухожу я от прямого ответа.

Кристина с усмешкой наклоняется ближе:

— Не такой уж и типичный. Там ведь участвует новый адвокат? Тот самый, который мать-одиночку защищал. Интересно было?

Дождиков снова хмурится, а я аккуратно пресекаю:

— Для меня заседания не включаются в рейтинг «интересности».

Кристина фыркает:

— Да ладно тебе. Мы ж тут, между собой.

Я пожимаю плечами, и она добавляет:

— Следующее заседание я точно не пропущу.

Подходит их очередь на кассу. Сделав шаг в сторону, я достаю телефон и машинально проверяю рабочую почту.

* * *

Двумя часами позднее. Приемная у кабинета судьи Савенко

Я сижу за столом и допиваю остывший кофе, параллельно проверяя электронную