Высокий мужчина в строгом костюме вошёл в лавку, словно в кабинет министра, не обращая внимания на радужные зайчики на полу или витрину с артефактами. Манон заметила, как резко изменилась атмосфера, даже швабра в углу застыла. Касса глухо щёлкнула, будто затаила дыхание.

— Мадмуазель Манон Обер? — голос у него был низкий, с ноткой приказа.

— Это я, — настороженно ответила ведьма, быстро выпрямившись.

В груди у неё неприятно кольнуло. Бюро редко приходило просто так. А если приходило, то обязательно с печатью, штрафом и испорченным днём.

— Кай Тарейн. Старший инспектор Бюро магической этики, — представился он, демонстрируя удостоверение.

Глава 2

Кай Тарейн был настолько высокий, что ему пришлось чуть пригнуть голову, чтобы пройти под резной дубовой притолокой двери. Её колокольчик возмутился особенно громко. В лавке сразу потемнело, мужчина загородил собой часть витринного света, отбрасывая на пол длинную тень.

Манон застыла. Он ещё не сделал ни шага внутрь, но пространство уже сместилось. Что–то в его присутствии било по её чувствительности, как магический барометр перед грозой.

На нём был идеально скроенный костюм–тройка чёрного цвета, с изумительной строгостью подогнанный по фигуре. Платиновая прядь, выбившаяся из гладко зачёсанных волос, придавала неуместную нотку небрежности. Пронизывающие сапфировые глаза недоверчиво скользнули по полкам, обставленным стеклянными флаконами, по витой латунной кассе, по ленивому Саймону… и, наконец, остановились на Манон.

Это точно не был визит вежливости.

Манон сузила глаза. Энергия от него шла сдержанная, но сквозь нее всё равно просачивалась что — то холодное.

И всё же… внутри неё, где–то ы районе солнечного сплетения и пульсом, что–то чуть дрогнуло от любопытства.

На мгновение лавка будто затаила дыхание, даже флаконы на ближайшей полке с притягательными этикетками «Невинный флирт», «Тёплый взгляд», «Поцелуй с привкусом вишни» перестали покачиваться. На верхней полке рядом с пыльным черепом со шляпой ухмылялась кукла в розовом платье. Казалось, даже она приосанилась.

Он направился к прилавку с размеренной грацией человека, привыкшего входить туда, куда его не зовут, и чувствовать себя там полноправным хозяином.

— На вас поступила жалоба, мадмуазель Обер, — произнёс он ровным, безэмоциональным голосом. Он аккуратно пригладил пальцами непослушную прядь. — Подготовьте документы, лицензии и перечень активных зелий для проверки.

Манон моргнула, почувствовав, как корсет, который всего минуту назад казался уютным и элегантным, а теперь сдавил так, будто решил отомстить за все забытые инструкции по зельям.

Она не любила чиновников. Особенно после того, как они заставили ее пройти вселенские муки с оформлением документов, и тех, кто пах безупречием, строгостью и легким цитрусовым… подозрением. Она медленно отложила баночку с «Эссенцией романтической непредсказуемости», не доверяя собственным рукам в этот момент.

Саймон, не поднимая головы, ехидно пробормотал:

— Чую, запахло бюрократией и, кажется, одеколоном с нотами апельсина.

— И на кота тоже, — он блеснул взглядом в сторону фамильяра.

Манон, прикусив внутреннюю сторону щеки, всё же смогла выдавить:

— Чудесно.

— Подготовьте документы для проверки, мадмуазель Обер, — с безжалостной вежливостью повторил Кай.

Он прошёлся по лавке с царственным видом. Скользнул взглядом по пыльным флакончикам, по засушенным корням, подвешенным к потолку, по витиеватым банкам с этикетками на староэльфийском, и скептически сощурился.

В углу недовольно пискнула мышь–ароматница, которой Манон поручила «душистое патрулирование». Самое время вмешаться, но Манон сдержалась, не давая бюрократу повод, даже если он ведёт себя, как дирижёр похоронного марша.

Пройдя мимо прилавка, мужчина толкнул дверь в подсобку. Манон только успела вскрикнуть:

— Эй! Там же творческий беспорядок!

Кай уже зашёл и с идеальной осанкой устроился за столом, заваленным склянками, листочками, сушёными лягушачьими лапками и чем — то кружевным. Он аккуратно снял перчатки и вытянул из внутреннего кармана строгую кожаную папку с серебряной эмблемой Бюро.

— Начнём с лицензии, сертификата соответствия на зелья и журнала продаж, — произнёс он ровным голосом.

Манон скривилась. Лицензии… ну, были. Где–то. Если только Саймон не устроил из них игрушку для швабры.

Манон, неохотно кивнув и подошла к шкафчику в углу. Она потянулась к нижней полке, отодвигая толстую папку с наклейкой «не открывать без бокала вина», как вдруг…

Взвизгнул дверной колокольчик.

В лавку буквально влетела та самая женщина, что купила духи. Её шляпка съехала набок, волосы растрепались, а глаза горели паникой.

— Манон! — выдохнула она с такой интонацией, будто бежала через город.

точно через секунду за ней ввалилось полдюжины мужчин: кузнец, писарь, булочник, два стражника и даже мэр. Все как один, с выражением обожания, переходящего в обожание духовноеи́телесное.

— Богиня! — выдохнул кузнец, хватаясь за сердце.

— Моя муза! — простонал писарь.

— Моя булочка! — возопил булочник.

— Ох, — только и сказала Манон, разводя руками. — Я же предупреждала . Один пшик. Один. Пшик. Рядом с объектом . А вы?

Женщина виновато покраснела, сделала шаг в сторону и прошептала:

— Ну… я думала, чем больше, тем лучше…

— Это не парфюм с афродизиаком, это настоящее боевое зелье! — Саймон демонстративно зашипел, прикрывая лапой глаза.

Манон закатила глаза и посмотрела на Кая. Он стоял, выгнув бровь, наблюдая за сценой с тем самым ледяным, аналитическим спокойствием, которым, наверное, смотрят на драконов в музее под магическим куполом.

— Эффект выветривается, — пояснила Манон, неловко поправляя корсет.

— В течение четырёх–шести часов, может, восьми. Ну, максимум двенадцати… если много напшикать или на голодный желудок.

— Вы занесли в журнал, сколько миллилитров было продано и под каким кодом зелья? — невозмутимо поинтересовался Кай, доставая ручку. — Начнем с него. Вы, вообще, его тестировали?

— Тестировала, — буркнула Манон. — На швабре. Она в меня до сих пор влюблена.

В этот момент из угла прилавка выползла та самая швабра и игриво постучала ручкой о пол, словно подмигнула.

Кай медленно закрыл папку. Его лицо ничего не выражало, но латунная касса нервно дернулась и захлопнула себя на замок.

— А мне что делать⁈ — визгливо вскрикнула дама.

— Наденьте противозачаровательную вуаль и спрячьтесь в подвале, — предложил Саймон, лениво наблюдая за происходящим. — Или скажите, что уже замужем за князем подземного мира, иногда работает.

Кай взглянул на Манон. Холодный взгляд сапфировых глаз стал чуть… задумчивее. Он медленно сделал пометку в папке.

— Мы, определённо, включим этот эпизод в протокол, — произнёс он. — А пока… продолжим проверку.

Манон глубоко вдохнула, стараясь не выдать раздражения. В голове у неё шипели проклятья,