*

Прежде чем перейти к дальнейшему повествованию, я должен познакомить вас с моими ночными наблюдениями.

Сновидения, наполненные ужасом или блаженством, которые, наверняка, вам также не безызвестны, мне снились с невероятной яркостью. И меня сразу же поразило то, что присутствующие в них сильные чувства — необъяснимого, замогильного, отчаянного ужаса и отвращения, или, наоборот, чудесного, совершенного блаженства — были совсем не пропорциональны тому, что я видел и переживал в самом сновидении, и не могли быть объяснены одними только видимыми образами.

Помню одно сновидение-пустой, серой комнаты, без окон и мебели, в углу которой двигался какой-то неопределённый объект, который производил на меня зловещее, таинственное впечатление, при воспоминании о котором, у меня даже днём пробегали мурашки по коже. Другое сновидение, в котором я оказался на небольшой узкой площади, окружённой высокими стенами, поросшими плющом, также сопровождалось неописуемым ужасом и страхом. И затем сновидение, полное блаженства, в котором мне снилось, как я встретился с молодой незнакомкой в каком-то незнакомом саду или в каменистой долине с огромными золотолистыми ореховыми деревьями, воспоминание о котором наполняло меня сладкой радостью целыми днями и даже неделями, — да, даже сейчас, в своём преклонном возрасте, я испытываю счастье, когда живо вспоминаю о нём.

Простым пересказом таких сновидений не возможно передать тот ужас или ту радость, переживаемые в них.

Для меня ясно лишь одно — что «блаженные» сновидения имеют дело с любовью. Так, в детстве я бывало встречал в своих сновидениях одного мальчика, который, одним только словом, мало что значившим, делал меня чудесно счастливым, а всю картину сновидения восхитительной; позже, это была девочка. Мальчик и девочка появлялись в моих сновидениях многократно, хотя и не так часто, и не были похожими ни на кого из моих друзей из дневной жизни.

Поначалу, леденящий ужас казался ещё более таинственным, так как был связан каким-то непостижимым образом с простейшими и безвиннейшими объектами и сценами, которые мне снились.

Да, я, и в самом деле, говорю сейчас о кошмарах, но, обычно, мы ищем их причину в плохом пищеварении, а ещё врачи много говорят о неправильном кровообращении и предлагают массу лекарств. Но на протяжении долгой жизни я был внимательным наблюдателем и пришёл к заключению, что несварение желудка, нарушенное кровообращение являются причинами этих ночных ужасов не больше, чем дождь и ветер за окном, хотя, конечно, болезненное состояние может сделать невыносимым, как первое, так и другое.

Подожди, мой читатель, пока ты не будешь таким же старым и опытным сновидцем как я, и ты сам увидишь в действии тех вселяющих ужас и леденящих кровь, тех шутов и паяцев, в тех формах, в которых их изобразили Брейгель и Тенирс[5]. Ты научишься распознавать их уловки и их козни, и странную утварь их сферы обитания. Ты научишься выслеживать их по их особому отвратительному запаху, подобно тому, как собака выслеживает добычу. Тогда ты увидишь, как они разыгрывают перед тобой свои омерзительные и чёрные спектакли, показывают свои кровавые побоища, свои заполненные трупами омуты, заляпывая твой путь грязью, и делая тебя жертвой своих невероятных проделок, о которых у тебя не возникает ни малейшей тревоги или страха, или которые тебя совсем не угнетают, хотя должны бы, если бы ты знал причину происходящего, потому что тогда ты понимал бы их зловредность и посмел бы противостоять им и, если понадобиться, задать им взбучку.

Это те создания, которых Шелли[6] называет «жуткие люди царства сновидений», и в чьём жалком существовании и неугомонной деятельности ни он, ни Гёте, ни кто-либо другой из мудрых и видящих никогда не сомневался.

В самом деле, разве сомнение в этом не означает, что мы сами ответственны за ту массу ужасных, крайне низких, отвратительных и пошлых или непристойных иллюзий, которые пугают нас каждую ночь и, всё же, все они несут на себе отпечаток мысли и воображения, связанных со смыслом и рассудительностью, и тем самым выдают, что за этим стоит думающий, хотя и пошло-думающий ум?

Разве вы не помните сновидения, в котором вы чувствовали бы себя виновными в убийстве, кровавом убийстве из-за жадности, воровства; или в планировании убийства и подстрекательстве к этому невиновного со всеми сопутствующими ужасными подробностями, связанными со страхом разоблачения и лжи? Неужели вы считаете ответственной за это свою собственную душу? Или вы верите, что такие искусно изобретённые хитросплетения можно объяснить случайностью?

Именно такой вид морока вызвал во мне негодование. Война, которую я вёл днём против своих назойливых страстей, также перенеслась и на ночь, и я не собирался извинять себя тем, что сон снимает с меня ответственность. Ибо я знал, что это был я, — я, честный, с благими намерениями парень, который в своей ночной жизни в сновидениях совершал и чувствовал все виды порочных и пошлых вещей, но не хотел этого.

Не только пошлость, но также и нелепости сновидений раздражали меня. Из ночи в ночь меня водили за нос самым издевательским образом. Часто мне казалось, как если бы мои самые искренние решения и самые сокровенные чувства были осмеяны. И из утра в утро, не только с удивлением, но также и со всё возрастающим стыдом и негодованием я обнаруживал при пробуждении, как снова глупо был заморочен. Это не могло исходить от меня, это должно было быть внедрено в меня извне; это было внушение, вливание, которое пугало и смущало мой ум и рассудок, и я решил покончить с этим. Я не мог больше этого выносить, и искренне искал средств, чтобы защитить свою здоровую душу и свой свободный рассудок.

ГЛАВА 3

ОБРЕТЕНИЕ СОЗНАНИЯ В СНОВИДЕНИЯХ

Итак, я могу сказать, что моя ожесточённая борьба длинною в жизнь за самоочищение и продвижение к спасению велась на два фронта, ночью и днём, и, должен сказать, с немалым успехом. Ведь это та же самая душа, и те же самые силы, которые действуют как ночью, так и днём; и моя ночная, недоступная органам чувств жизнь делалась для меня не менее ясной, чем дневная, чувственная жизнь.

Я приучил себя каждое утро тщательно запоминать то, что со мной случилось ночью, и вечером, перед тем как отправиться спать, я принимал твёрдое решение, если хотите, самовнушение, которое должно было работать и во время сновидения.

И я узнал, что воля, внимание, самосознание могут действовать также и в сновидениях. Кто не хочет быть замороченным, должен быть на страже.

Таким образом, оказавшись в