Вот мы и добрались до еще одного страха, гораздо более близко расположенного во времени к нам, чем истории раскулачивания, революций или послевоенных лет. Это страх быть взрослым. Ваша кинопленка под названием «геном» покажет вам совсем другие картинки в зависимости от того, сколько вам сейчас лет. Она покажет родителей и ваше детство; покупки, которые делала мама; праздничный стол, который будет богат или беден. Ваша память покажет вам папу, потерявшего работу в перестройку или утратившего большие деньги в 1990-е. Вы увидите маленький батон за 20 копеек или мороженое в стаканчике, свежие огурцы на праздник, или бананы в темном шкафу, или жвачку – воплощение мечты детства; поездки на море, если они были, или игры у бабушки в деревне, картошку с селедкой или жидкий суп; маму, которая работала в 3 смены и мыла полы по вечерам, или папу, который начал пить после увольнения.

Глядя на родителей, вам не захотелось зарабатывать. Вам не захотелось быть ими – ходящими на работу как на каторгу ради огурцов к Новому году.

Деньги могли быть проблемой в семье: их не хватало, мама ругалась на отца, они ссорились из-за денег, вечного дефицита всего – даже еды. Или наоборот, папа построил бизнес, было много всего, а потом изобилие в одночасье закончилось, ибо он был разорен. Мы смотрели на родителей, которые строили свои отношения с деньгами и работой, не зная о них ничего, что знаем сейчас. Внутри нас странное послевкусие, которое скорее можно назвать горечь. Это горько до слез: работа, заработки, расходы. Нам не хочется туда смотреть, мы не хотим чувствовать эту горечь, не хотим сдерживать накопившиеся слезы: мы хотим быть в фантазийном розовом мире, где деньги приносит добрый волшебник, прилетающий в голубом вертолете. Как подарок от богатой крестной, папиных друзей или приезжающей с картошкой бабушки.

Так и живем, ожидая подарков, уверовав, что деньги мы заслужили или что они должны просто появится по законам справедливости, мать ее.

Это даже не страх взрослости, я бы его более конкретизировала: страх быть своими родителями в те времена, когда работа не приносила удовлетворения и денег. Да, вот такое длинное название у страха. Но дав ему имя, мы делаем его более понятным, ясным, четко очерченным. Так его будет проще отлепить от себя, ибо как бы мы ни боялись – сейчас не перестройка, не 90-е, а мы – не наши родители. Мы другие, хоть и похожи на них и внутренне, и внешне.

Отношение к деньгам – это то, что можно менять, осознавать, созидать внутри. Есть такая игра «Дженга», когда из одинаковых брусочков вы строите пирамиду, а потом по очереди вытаскиваете из середины отдельные кусочки, пытаясь сохранить ее устойчивой. Одна из моих любимых метафор системы, рода, генома. Один из брусочков, вытащенный, исключенный из общей пирамидки, может уничтожить ее даже при наличии большинства оставшихся. Нам важно быть целыми, хранить внутри свою дженгу, имея в наличии все брусочки на своих местах. Вычеркивая из памяти и жизни нечто пережитое семьей, мы порой стоим на грани разрушения своей жизни и будущего.

«Деньги – это сама жизнь!» – говорил Берт Хеллингер [1]. Он прав, забавно и странно отрицать то, с чем мы связаны каждую секунду в материальном мире. Деньги – это не только выживание, но и жизнь, с ее качеством, наполненностью, насыщенностью и общим состоянием. Важно не переоценить деньги, но и обесценивать их не стоит.

В процессе самопознания мы часто сталкиваемся с разными представлениями о себе. Они могут разниться в зависимости от конкретного контекста. В контексте зарабатывания и обладания деньгами у нас тоже должны быть четкие представления о себе. Какой я в отношениях с деньгами: боящийся, слабый, слепой, бредящий, фантазирующий, нелепый, запутанный: Какой я в отношениях с деньгами: самонадеянный, нерасчетливый или все-таки взрослый, ответственный, последовательный, рассуждающий, трепетный.

Задайте себе вопрос: Какой я в отношениях с деньгами? Совсем не обязательно отвечать вслух – ваше поведение в отношении денег и есть ответ. Если вы думаете о себе одно, а делаете совсем другое, это значит, что у вас есть проблемы.

Многие бизнесмены не считают деньги не потому, что они так расточительны и безалаберны. Они боятся увидеть, что прибыли и дохода нет, сосчитать дебиторку и обнаружить, что это не бизнес, а долговая яма, которую бизнесмен в кавычках копает для себя и своей семьи. Хотя весь процесс изначально как будто бы был сформирован для зарабатывания денег. Но в конечном итоге он тратит деньги, влезает в долги и становится несчастным.

Зато он занят! Очень занят! Чтобы не было ни одной секунды подумать о том, что приносит этот бизнес, зачем он ему и что он в нем делает на самом деле. Это еще один страх – страх реальности, страх обнаружить себя там, где находишься.

Упражнение

Возьмите лист бумаги, разделите на 2 части: одну часть подпишите «какой я богатый», вторую – «какой я бедный». Заполняйте эти колонки прилагательными, которые придут вам в голову, старайтесь дать своей голове свободно фантазировать на этот счет, а не искать правильный ответ, словно вы пишете на оценку. Важно представить себя богатым не чтобы начать бредить, а чтобы осознать, что манит вас в этом состоянии. Состояние определяет мышление, мышление определяет поведение. Нам важно увидеть себя в театре этой роли, которую мы играем с упоением, а всяк смотрящий готов аплодировать нам стоя. В какой роли нам лучше? В какой роли нам на самом деле лучше? Размышляйте, создайте новое нетипичное представление о своих отношениях с деньгами.

Еще один важный момент, который не нравится большинству клиентов в группах по работе с денежным мышлением. Им не нравится идея, что деньги надо зарабатывать. Мы готовы платить за секретный ингредиент, который обеспечит нам отсутствие деятельности. Отчего вы так напуганы работой и деятельностью, которая по факту приносит деньги? Отчасти вы уже ответили на вопрос, когда мы рассуждали о родителях и их взаимоотношениях с деньгами. Вы – не они, и если оставить себя собой, что тогда в деятельности вас пугает, в