Актуализируются аффективно-ассоциативные связи и в научном концептуировании – там, где по тем или иным причинам невозможно объективно исследовать изучаемый предмет. Тогда под видом логических операций, как правило, бессознательно проводятся типичные коллективные ассоциативные связи, которые не раскрывают сущности предмета, а создают представление о нем. Научные концепции в этом случае создаются так же, как и архаические мифологические системы.
Одной из таких мифопоэтических концепций является психоанализ. Его создатель Зигмунд Фрейд настойчиво утверждал: «Деление психики на сознательное и бессознательное является основной предпосылкой психоанализа». Отсутствие четкого понимания, что же такое есть сознание и бессознательное, и, как следствие, отказ от объективного исследования данных феноменов, привели Фрейда и его последователей к неизбежному субъективному их толкованию.
Разделив психическое на сознательное и бессознательное, они не объяснили их сути, а описали их посредством бессознательного ассоциирования с рядом других феноменов. Соотношения между оппозицией сознание-бессознательное и этими феноменами может быть выражено следующим образом:
сознание – бессознательное
верх – низ
культура – природа
свой – чужой
профанный – сакральный
мужской – женский
жизнь – смерть
правый – левый
порядок – хаос
поведение – антиповедение
свет – тьма
добро – зло
В различных психоаналитических концепциях элементы правой колонки ассоциативно связывались между собой, иногда противопоставляясь элементам левой колонки, также ассоциативно связывавшихся в самые различные сочетания. Эти связи в разных психоаналитических системах могли быть весьма устойчивыми и полными или, напротив, зыбкими и фрагментарными. Как бы то ни было, именно аффективно-ассоциативные связи между указанными парами противоположностей формировали представления психоаналитиков о сознании и бессознательном.
И в архаических мифологических системах, и в современных мифопоэтических текстах аффективно-ассоциативные связи между элементами самых различных пар противоположностей играют одну и ту же роль – они объясняют, а точнее описывают неизвестное посредством известного, менее понятное через более понятное. Характерно, что Клод Леви-Стросс не объяснял мифы, а описывал их. Как подчеркивал Е. М. Мелетинский, «на первом плане в „Мифологичных“ – общемифологическая семантика, анализ каждого мифа дается в сопоставлении с другими мифами. По этой причине А. Дандис даже упрекал Леви-Стросса в том, что объектом его анализа являются не конкретные мифы, а отношения между ними… Само исследование в известной мере сводится к тому, что одни мифы описываются как результат трансформации других, причем циклическая замкнутость цепи трансформаций выступает важным критерием правильности анализа… В огромном количестве случаев объединяя различные мифы в системы, Леви-Стросс рассматривает один миф как настоящую „метафору“ другого».
Иными словами, мифопоэтические тексты Леви-Стросса – это бесконечная игра ассоциациями, Игра в бисер, забавная, увлекательная, захватывающая, но по сути своей пустая, лишенная истинных смыслов и, что более важно, самого Человека. Ведь совсем не случайно французский философ говорил не о том, как «люди думают мифами», а как «мифы – людьми» или даже как мифы «думаются между собой». Здесь впору напомнить об эпохальном восклицании Л. С. Выготского: «Человека забыли!» Оно не было услышано современниками мудрого психолога, да и для всего ХХ века оно осталось гласом вопиющего в пустыне. Человек мыслился как сумма инстинктов и рефлексов, как вместилище безличных бессознательных ментальных структур и как угодно еще, но только не как Человек. Хочется надеяться, что XXI век, о котором Клод Леви-Стросс сказал, что либо он будет веком гуманитарных наук, либо его вообще не будет, станет веком не Мифа, но Человека.
Психическое как текст
Психическое выражается через текст. При этом само психическое
может быть воспринято как текст. Речь здесь идет не о травме как
тексте, а о представлении о психическом, создаваемом как текст.
В одном из современных руководств по психоанализу, принадлежащему авторству Валерия Лейбина, содержится утверждение: «Психология сознания воспаряла к вершинам духовного мира личности. Психология бессознательного предполагала обращение к низменным страстям человека». В этом характерном высказывании нашло отражение мифопоэтическое представление о психическом, предложенное Зигмундом Фрейдом и его последователями, представление, созданное не путем логических умозаключений, а посредством мифопоэтического восприятия психического пространства.
Один из восторженных последователей Фрейда, А. И. Белкин, как-то заявил неосторожно: «Специфика трудов Фрейда – это не научная логика, а скорее неведомый до сих пор стиль мышления, дающий обильные всходы». Действительно, работы Фрейда, Юнга и других психоаналитиков основываются не на объективном анализе психического, а на субъективном его восприятии, так же как мифологические тексты основываются на субъективном восприятии пространства архаичным человеком.
Известно, что архаичный человек представлял окружавший его мир через систему ассоциаций, связанных с оппозицией верх-низ. Архаический космос, как правило, состоял из верхнего, среднего и нижнего миров, ценностная значимость которых проявлялась в полной мере в тех божествах, хтонических существах и духах, которые населяли соответствующие миры: «покойники, души предков, демоны, злые божества (включая самого повелителя нижнего мира) – внизу; люди, животные – посередине; птицы, ангелы, высшие божества (включая главного бога), мифологизированные светила – вверху».
Так, эвенки представляли себе верхний мир (угу буга) населенным
могущественными верховными духами, хозяевами явлений и стихий
природы, тайги, животных и людей. Им поклонялись, у них просили
помощи и защиты. «Прочие жители верхнего мира также признавались
за благожелательные существа, но, по сравнению с верховными духами, меньшей силы. Поэтому им не оказывалось со стороны эвенков какого-либо почитания. Их называли просто существами верхнего мира, небесными людьми, небожителями». В нижнем мире обитали умершие сородичи, духи болезней и смерти, хозяева нижнего мира. «Нижний мир – это мир мертвых, буни (от бу-ми – умереть). Жители нижнего мира – существа без дыхания, без биения сердца, без горячей крови… В этом смысле их субстанция отлична во всем от живых людей, более того – она во всем им противоположна».
В других архаических космологических системах верхний мир могли населять души умерших, но это были праведные души. Преступившие нормы традиционной морали люди после смерти отправлялись в нижний мир. Так, айны представляли себе «низ вселенной» как область, где обитали души плохих людей и злые духи, потерпевшие поражение в борьбе с добрыми духами. Они подвергались там всевозможным наказаниям и претерпевали невыносимые мучения. Подобные космологические представления характерны и для развитых мифологических систем (греческой, иудейской и др.).
С верхним миром, таким образом, архаичный человек ассоциировал позитивно маркированные явления, с нижним – негативно. Через подобное ценностное отношение верха-низа интерпретировали психическое (сознательное-бессознательное)
Фрейд и его последователи.
В свое время Фрейд отказался от деления психического на верхнее
и нижнее сознание, «так как оно подчеркивает, по-видимому, именно
тождество психического и сознательного», и разделил психическое на сознательное, предсознательное и бессознательное. Этот факт, впрочем, не помешал некоторым исследователям отождествить «бессознательное» Фрейда с «нижним сознанием» или «низшим психизмом».
Предсознательное – это область скрытых психических содержаний, которые могут быть осознаны. Бессознательное – область вытесненных психических содержаний, а раз «теория психоневрозов утверждает с полной категоричностью, что сексуальные желания из периода детства могут претерпевать в ходе развития процесс вытеснения», то отсюда очевидно сведение бессознательного к сексуальному.
Позднее Фрейд отказался от трактовки бессознательного как области только вытесненных сексуальных желаний, но и в его более поздних концепциях связь бессознательного с сексуальным прослеживается вполне определенно. Как точно отметил Л. С. Выготский, именно учение о сексуальности «составляет
