Казалось бы, с погружением на дно советской Атлантиды утопические задачи «перековки» людей и «формовки» нового советского сверхчеловека безвозвратно канули в прошлое. А вот и нет. Рецидивы этих примитивных воззрений, где ребенок представляется неким фаршем, заправив который в хорошо отлаженный конвейер, можно на выходе получить колбасу со знаком качества, дают себя знать вновь и вновь. Конвейер со временем модернизируется, оснащаясь современными цифровыми технологиями, но суть подхода от этого не меняется.

Примеров предостаточно. В городе N возникает инициатива «Парта героя». В школе X действительно учился Герой Советского Союза, совершивший подвиг. Святое дело – сохранять о нем память. Но местные чиновники требуют от учителей отчета о количестве школьников, отсидевших за этой партой. Вероятно, они всерьез убеждены в том, что количество таких учеников переходит в качество воспитания, а желанный патриотизм проникает в сознание ребенка через пятую точку и спинной мозг. В другом случае количество компьютерных презентаций о нашей победе, которые должны подготовить школьники по разным предметам, зашкаливает настолько, что дети начинают тихо ненавидеть эту сокровенную тему. Так рождаются скверные анекдоты и отравляющий душу цинизм. Но зачастую администраторы и педагоги, выполняющие их указания, не задумываются над тем, что именно их действия являют собой скверный анекдот, провоцирующий моральную деградацию воспитанников.

В заключительной части этой книги, «Публицистика», рассматриваются реальные истории, приводящие учителей и администраторов школ в тупик по той причине, что они не видят глубинных оснований возникающих острых коллизий, пытаясь разрешить их, исходя из обыденных житейских представлений, административными инструментами. Но такой подход зачастую лишь обостряет ситуацию и приводит к новым конфликтам.

Легче всего обвинить в этих казусах начальство. Но обвинять во всех случаях начальство и обстоятельства жизни есть умственная и нравственная лень, рудимент рабской психологии. Похоже, что дело прежде всего в нас самих. Мы не можем ни полностью все принять, ни полностью все отвергнуть в прошлом, настоящем и будущем. Эта межеумочная позиция характерна не только для нас, жителей канувшей советской Атлантиды, но и для наших детей и внуков, ибо запутанный, переходный исторический период продолжается. Он и не может быть кратким. Однако это не означает, что нам остается сидеть на берегу в ожидании благоприятной погоды. Как точно заметил поэт: «Времена не выбирают, в них живут и умирают» (А. Кушнер).

Надо дать себе труд прежде всего разобраться самим в трудных вопросах, чтобы перестать путать детей. Учителю это дается крайне сложно, поскольку педагогика неизбежно должна содержать в себе здоровый консерватизм. Дети – не подопытные кролики. Нельзя пускаться во все тяжкие, предварительно не оценив последствий тех или иных инноваций. Кроме того, не от всякого прошлого следует отказываться. Во все времена, включая советские, накапливался ценнейший педагогический опыт, который вошел в сокровищницу педагогики.

Так, например, непререкаемой ценностью советской педагогики считался коллективизм. Но власть коллектива не всегда была мудрой, по определению В. А. Сухомлинского. Слишком часто складывалось так, что коллектив подавлял личность. Достаточно вспомнить те времена, когда от подростка на комсомольском собрании требовали отказаться от отца, объявленного врагом народа. После краха СССР педагогический маятник качнулся в другую сторону – гипертрофии индивидуализма. Ориентирами, которые нынче предлагаются молодежи, стали карьерный рост и наличие амбициозных планов. У людей моего поколения этот тренд вызывает вполне понятное раздражение, поскольку в нашем сознании карьеризм – это циничная готовность идти по трупам, расталкивая локтями конкурентов, а амбиции – синоним нескромности и тщеславия. Со временем «вдруг» выяснилось, что в современных условиях для достижения успеха в любой сфере (бизнесе, науке, искусстве) необходимо умение работать в команде, постоянно взаимодействуя с коллегами и партнерами, иначе инновационный прорыв невозможен. Но командная работа, командный дух есть не что иное, как коллективизм, освобожденный от идеологических и иных догматических шор. Поэтому приемы и методы по сплочению коллектива, выработанные в предшествующую эпоху, прекрасно работают и сегодня.

Повторяю, здоровый консерватизм – неизбежная составляющая профессии педагога. Однако педагог должен идти в ногу со временем и даже его опережать. В противном случае мы не подготовим учеников к жизни в принципиально новых условиях. Иными словами, традиции и новаторство – это два плеча коромысла, которые необходимо держать в равновесии. В этом и состоит искусство просвещения. Невероятно трудно, но другого не дано.

Эта книга – приглашение к совместному мужественному, трезвому размышлению. Сталкиваясь с очередной конфликтной педагогической ситуацией, мы порой запутываемся в трех соснах, не находя оптимального выхода. Почему? Учитель, подобно врачу, видит симптомы заболевания, но, в отличие от медика, начинает их лечить, не задумываясь о глубинных причинах болезни. Происходит это оттого, что за каждым конкретным педагогическим затруднением, порой рождающим конфликты, стоит непросвещенность самого учителя, непроясненность для него фундаментальных вопросов культуры.

Отмахнуться от осмысления коренных вопросов философии и культуры педагогу не удастся. Отсюда – учитель призван становиться практическим культурологом. Вопросам практической культурологии и посвящена данная книга. Я не призываю во всем со мной соглашаться. Каждый вправе иметь и отстаивать свою собственную точку зрения. Но при этом сегодня как никогда важно быть открытым к диалогу с людьми иных взглядов. К откровенному диалогу я и приглашаю читателей книги, являющейся продолжением двух предыдущих: «Беспощадный учитель» и «Третий звонок».

В приложениях к книге я даю две последние пьесы: «Забор» и «Бледная Лиза». В «Третьем звонке» я подробно разъяснил, каким действенным инструментом погружения юношества в контекст культуры является школьный театр. Признаюсь, что, воплощая один за другим театральные проекты, я, по сути дела, ставлю с подростками один бесконечный спектакль, осуществляя сквозное действие. Напомню, что, по Станиславскому, сквозное действие сводит воедино, пронизывает все элементы спектакля и направляет их к общей сверхзадаче. Культурологическая, она же педагогическая, сверхзадача очевидна. Она состоит в разрушении всяческих заборов, стен и прочих препятствий, мешающих людям расслышать друг друга.

Искусство просвещать

Школьный проект: встреча учеников на «чистых четвергах». Школа № 109

Тяготы жизни

Раскрывать ли перед детьми драматизм человеческого существования?

Мир прекрасен – это факт, хоть и безобразен.

Дмитрий Пригов

Осторожно – люди

Убежден в том, что любые темы с подростками надо обсуждать серьезно, без скидок на возраст. И дело не только в том, что они не признают сюсюканья, предполагающего снисходительную позицию по отношению к малым сим. Противно, когда к тебе относятся как к неразумному, неполноценному собеседнику. Надеваемая взрослым фальшивая маска мгновенно распознается и напрочь исключает искренность во