До Гутенберга творческое мышление было привязано к одному месту. Рукописи попадали в руки ненадежных переписчиков, в результате чего от копии к копии накапливалось все больше и больше ошибок: тексты менялись, как сообщения в детской игре «Испорченный телефон». Таким образом, новые решения могли появиться только на основе знаний, которые были апробированы и проверены на месте или которые кто-то приобрел во время поездки. Неудивительно, что идеи распространялись медленно.

Только с изобретением печатного станка появилась возможность воспроизводить информацию продуманно и точно, и, таким образом, она больше не теряла своей ценности при распространении. На печатные тексты можно было положиться, если только источник являлся достоверным.

«Черным по белому» превратилось в метафору неопровержимых фактов. Если раньше приходилось довольствоваться слухами или собственным мнением, то теперь стали доступны факты.

Обычаи и традиции потеряли свое значение как источники идей. Мнение авторитетов также становилось все менее важным. Больше нельзя было выступать против идеи лишь на том основании, что она противоречит писаниям отцов церкви или выдающхся древних мыслителей. Новой валютой творческого мышления стали подтвержденные данные.

А поскольку появилась возможность передавать информацию массово, быстро и надежно, местонахождение мыслителей больше не играло роли. Неважно, жили люди в Кельне, Париже или Риме – книги стали связующим звеном между их умами. Мореплаватели распространили изобретение Гутенберга по всему миру. Первая типография открылась в Мехико еще в 1544 году, а вскоре после этого иезуиты основали типографию в Индии. Теперь люди могли вместе развивать идеи на больших расстояниях. Творческое мышление стало глобальным.

Изобретение Гутенберга вызвало третью интеллектуальную революцию. С нее началась эпоха массовой коммуникации, значительно расширились возможности человеческого разума. Лишь немногие события в истории человечества, например появление языка и изобретение символов, так сильно повлияли на наше мировоззрение и сосуществование.

Осознание того, что Земля вращается вокруг Солнца, было одним из многих плодов третьей революции. Это величайшее интеллектуальное достижение человечества показывает, как изменение обращения с информацией открыло новые горизонты.

Еще в глубокой древности некоторые философы утверждали, что Земля не находится в центре космоса. Но они не смогли доказать свои предположения. Только в 1473 году уроженцу польского города Торна Николаю Копернику удалось привести неопровержимые аргументы в пользу гелиоцентрической системы мира. Его открытия стали возможны благодаря не лучшим астрономическим приборам, а книгопечатанию. У Коперника было только примитивное оборудование, да и сам он не слишком интересовался ночным небом. Один из самых влиятельных астрономов в истории сообщил всего о нескольких десятках своих наблюдений.

Его новое мировоззрение возникло преимущественно на основании многовековых данных. Его самые важные источники включали записи испанских астрономов Высокого Средневековья – Альфонсинские таблицы. Но до того, как эти таблицы впервые напечатали в 1492 году, ознакомиться с их рукописным вариантом было весьма затруднительно[128]. Молодой Коперник, тогда еще студент Краковского университета, сразу купил их копию. Он также приобрел книгу арабского астронома Хали Абенрагеля, переведенную на латынь, и печатные таблицы Региомонтана, с которыми Колумб в том же 1492 году плыл через Атлантику[129].

Таблицы, коллекцию которых Коперник постоянно пополнял, были сборниками данных о положениях планет и звезд на ночном небе в течение года. Коперник сравнил эти числа с предсказаниями, сделанными теми, кто считал Землю центром Вселенной. Он понял, что мировоззрение, распространенное в то время, было излишне сложным. Если же рассматривать Землю как планету, вращающуюся вокруг Солнца, движение в небе можно будет легче понять, а положения звезд вычислить более точно.

Таким образом, Коперник объявил Землю такой же планетой, как и все остальные, а Солнце – неподвижным центром. Конечно, эти его заявления противоречили наблюдениям, что солнце движется по небу день за днем, и утверждениям всех авторитетов. Но для него данные, записанные в книгах, имели большее значение, чем интуиция и доктрина. Не только идеи Коперника, но и их обоснование были революционными.

Коперник хранил рукопись, в которой он представил свои результаты, под замком в течение десятилетий. Он боялся не того, что ее запретит католическая церковь, а того, что его объявят сумасшедшим. Когда в 1543 году он, наконец, напечатал свою работу De Revolutionibus orbium coelestium («О вращениях небесных сфер»)[130], он посвятил ее Папе. В письме святому отцу он заявил, что ему хорошо известно, как высмеивали тех, кто утверждал, что Земля имеет форму шара. Возможно, он также имел в виду реакцию на первое предложение Колумба плыть на запад, в Индию. «Вот почему образованные люди не должны удивляться, если такие люди смеются и над нами», – писал Коперник[131]. Любой, кто защищает новый метод мышления, столкнется с сопротивлением.

Чем легче становилось распространять информацию, тем сильнее укреплялось новое мышление. Практически каждый, кто что-то открыл, исследовал или изобрел, начал публиковать свои труды – а если он не публиковал их сам, то за него это делал кто-то другой. Каждое, даже крохотное достижение, записанное на бумаге, в свою очередь могло стать отправной точкой для новых открытий. Количество доступной информации росло лавинообразно.

В начале Нового времени люди впервые смогли получить доступ к большему количеству знаний, чем мог бы обработать один человек. Постоянно появлялись новые и новые идеи. Угроза церкви, что за любопытство грядет расплата на Страшном суде, перестала пугать ученых. Подобно тому, как газ устремляется наружу из баллона при открытии клапана, творческое мышление устремилось к каждому мало-мальски интересному объекту.

Ни в одном произведении эта опьяняющая свобода не ощущается сильнее, чем в работах Леонардо да Винчи, которые устанавливают стандарты как в живописи, так и в черчении. Леонардо стал новатором в области анатомических исследований, изобрел системы шлюзов и даже попытался использовать окаменелости, чтобы показать, как Италия когда-то появилась из древнего океана.

Но записные книжки Леонардо также свидетельствуют о трудностях, с которыми сталкивается творческое мышление при изобилии возможностей. Сохранились почти 6000 из первоначальных 10 000 страниц рукописей. Они содержат размышления о городском планировании и пропорциях растений; эскизы огромной бронзовой конной статуи и проект моста через Босфор; проекты летательного аппарата и идеи искусственных клапанов сердца.

Леонардо претворил в жизнь лишь очень немногие из своих замыслов. Некоторые конструкции в принципе невозможно построить, другие идеи нельзя было реализовать с использованием технологий того времени. На большинство своих проектов у Леонардо просто не было времени. В течение революции знаний эпохи Возрождения даже разум Леонардо да Винчи достиг своих