Разместились мы довольно быстро, да и что там церемониться — покидали рюкзаки на кровати, и атаковали розетки. Да-да — розетки здесь тоже имелись — аж две штуки. Правда, время пользования ими ограничено, поскольку имеющийся на территории генератор врубали только на несколько часов, чтобы туристы успели зарядить телефоны, камеры и другие гаджеты, ну и поужинали не при свечах.

А ужин предполагался… внимание! — в ресторане! Это отдельная палатка, стоящая чуть поодаль, из которой уже доносились дразнящие ароматы. Эдак они всех обитателей заповедника привлекут.

Приятным бонусом стало наличие биотуалета (по кабинке на каждую палатку) и нехитрого душа — простенькой конструкции, состоящей из накопительного бака с лейкой и ширмы, дабы укрыться от чужих глаз.

— Мы пойдём уже есть или как? — нетерпеливо рыкнул Геныч.

— Или как, — завредничала Сашка. — Мы решили, что девочки охраняют очаг, а мальчики отправляются на охоту за мамонтом. А вообще, я сперва хочу принять душ. И свалите уже отсюда, нам надо переодеться.

Мы с Генычем переглянулись и послушно покинули палатку. А следом выскочил довольный Жора с полотенцем через плечо.

— Ты куда, Жор? — задал я тупой вопрос. Чего спрашивать, и так понятно, что в душ.

— Туда, — кивнул он в том самом направлении и поскакал за палатку.

— Ты это… — окликнул его Геныч, — смотри, чтобы тебя какая-нибудь тигра за жопу не прихватила.

— Что-то мы с тобой сегодня не при делах, — усмехнулся я.

— Успеем, — отмахнулся Геныч. — Мне бы пожрать первым делом, а то уже терпежу нет никакого… хоть в натуре иди за мамонтом.

— А я вот думаю, как древние мужики заваливали мамонта? Ты ж слона видел?.. А мамонт-то посерьёзней будет.

— А хер его знает, — пожал плечами Геныч. — Это вон у Инессы надо спросить, может, она ещё помнит…

— Да и я уж запамятовала, сынок, — раздался за спиной насмешливый голос Германовны.

Я аж дышать перестал, а Геныч смущённо пробасил:

— Я в смысле, что Вы намного мудрее и вообще больше нас знаете.

— Это несомненно, — весело пропела Инесса и, помахивая полотенцем, тоже отправилась в душ.

— Блядь! — с чувством прорычал Геныч. — Похоже, я сегодня победитель на конкурсе мудаков, задрать мен…

Но окончанием Геныч подавился, потому что в этот самый момент всё пространство вокруг нас взорвалось таким леденящим душу звериным рёвом, что у меня вздыбился весь волосяной покров. Это лев или… кто?..

И тут начался такой невообразимый кипиш!..

— Задрать его в глотку! — прохрипел Геныч, но его заглушил дикий визг.

Уши мгновенно заложило, а мы даже не поняли, из какой это палатки, и ломанулись в свою. Но наши девчонки уже выскочили навстречу, да в таком живописном виде!.. Впереди Стефания с горящими глазами, в нижнем белье и с камерой, а за ней моя Аленькая — в белых трусиках и с прижатым к груди полотенцем. К самой прекрасной груди!

И пока Геныч пустился вдогонку за своей безумной фотоохотницей, я поймал в объятия мою любимую Рыжулю и возблагодарил то грозное чудовище, что спровоцировало общую панику. Потому что Сашка совсем не сопротивлялась моим рукам, а дрожала и прижималась ко мне всё теснее. И в слабом свете фонаря я успел заметить, как сильно она побледнела, даже веснушки исчезли.

Между тем рычание повторилось снова, но уже чуть тише и не такое протяжное, как в первый раз.

— Не бойся, моя маленькая, я с тобой, — я крепче прижал к себе Сашку, целуя, вдыхая и успокаивающе поглаживая её ароматные кудряшки. Страшно мне уже не было — стало охренительно. Аленькая моя!..

— Стешка… — прохныкала она и попыталась вырваться из моих рук, но я удержал.

— Да вон она, успокойся. Полагаю, что это зверю стоит спасаться от твоей сестрёнки, — я кивнул на Стешку, придерживаемую Генычем и шарящую взглядом по округе через свой объектив.

Охренеть — маньячка, а не девка! И где только всё это скрывалось⁈

А рядом с нашей парочкой обнаружилась ещё одна, и тоже наша — немного взъерошенная Инесса и совершенно голый Жора. И у меня случился очередной шок.

Нет, обычно гениталии других представителей мужского пола не вызывают у меня никакого интереса, но ЭТО… Такому прибору и племенной жеребец позавидует. Так вот почему наш Жорик на пляже всё время в шортах. А мне как-то и смотреть неудобняк, и в то же время взгляд так и соскальзывает, дабы убедиться, что это не глюк.

А, впрочем, не я один такой любопытствующий — вытаращились все без исключения. И вот чёрт!.. — даже моя любимая женщина заинтересовалась, и сразу перестала дрожать.

А Тайо (оказывается, он тоже был здесь), опустив ружье, даже подошёл ближе к Жоре и, уронив глаза ему на хер, восхищенно поцокал языком — вот же простота!

Зверюга, кем бы он ни был, из-за которого мы все здесь собрались, как-то сразу перестал быть в почёте, потому что теперь гвоздём сегодняшнего вечера стал наш уважаемый грек Жора. Я бы даже сказал — Георгиос.

И всё бы хорошо, если бы не истошный визг, прерывающийся только для очередного вдоха. Теперь он, кажется, стал ещё ближе и громче, и мы все обнаружили его источник. Мадам Французская булочка, чтоб её!..

— Да заткните эту гребаную сирену! — раздражённо рявкнула Инесса.

Но обошлось без нашей помощи — визг резко оборвался, когда мадам заметила Жору.

— Жорик, высший пилотаж! — восхитился Геныч. — Твой чудо-кляп даже дистанционно работает.

— Да! — Георгиос расплылся в белозубой улыбке.

— Так, Жоржик, сматывай шланг и пойдём ужинать, — скомандовала Германовна. — Завтра помоешься.

А тем временем в семействе Цветаевых снова вспыхнула борьба.

— Да отпусти меня, медведь, п-поломаешь!

И мимо нас протопал оный медведь, зажав под мышкой ожесточённо брыкающуюся хрупкую Стешку.

— Должен признаться, что моя холостая жизнь была гораздо безопаснее, — прогудел Геныч.

— Х-хочешь развод?

— Только через мой труп! Хотя чует моё сердце, что к этому всё и идёт.

— К разводу? — упавшим голосом пролепетала Стефания.

— К трупу!

— Генка, ну п-прости… — донеслось уже из палатки. — Я тебя так люблю!..

А Инесса придержала Жорика.

— Да стой, не мешай милым браниться, на-ка вот лучше полотенчиком прикройся.

А моя сладкая девочка и не думала никуда торопиться — она не вырвалась из объятий, и даже не возразила, когда я, подхватив её на руки, направился к душевой ширме.

* * *

Нагретая южным солнцем вода ещё не успела остыть и сейчас тёплыми струйками ласкает наши разгорячённые тела.

— Сашка… Аленькая моя! — я скольжу подрагивающими ладонями по гладким упругим бёдрам, по охренительному изгибу талии, по