Аврора угрожает мне насилием, когда я ворчу по поводу первого фильма, который мы смотрим, «Блондинка в законе», так что я не понаслышке знаю, что она страшна в гневе.

Мы с Хэлли устраиваемся на одной из хитроумных штуковин в виде кровати-дивана, расставленных по полу в огромной гостиной пентхауса, и я ловлю себя на том, что рассматриваю различные произведения искусства на стенах, а не смотрю на гигантский экран, который был сооружен специально для этой экстравагантной ночевки.

– Дизайнера интерьеров нужно уволить, – шепчу я Хэлли, которая полностью поглощена фильмом и своим пакетом конфет.

– Хм-м? – бормочет она.

– Картины совершенно не смотрятся в этой комнате, – говорю я.

– Что ты чувствуешь, когда смотришь на них? – спрашивает она, наконец-то отрывая взгляд от экрана, чтобы посмотреть на меня. Одетая в свою розовую пижаму, она заплела волосы в две косы и полностью смыла макияж. Она выглядит такой хорошенькой. И счастливой. Это мой любимый момент.

– Вдохновение, – отвечаю я.

– Что? Я думала, ты сказал, что они тебе не нравятся, – шепчет она, когда Мэтти и Ками оборачиваются к нам со своей напольной кровати и громка шикают.

– Неважно. – Я целую ее в лоб, и ее глаза расширяются, она тут же оглядывается по сторонам, чтобы убедиться, что на нас никто не смотрит. Как бы я хотел, чтобы ее не волновало чужое мнение.

Когда она снова погружается в просмотр фильма, я достаю из кармана свой сотовый.

Я чувствую себя намного лучше, когда выключаю свой телефон и кладу его обратно в карман. Хэлли уснула, и я позволяю Авроре включить еще один фильм, прежде чем сдаюсь и несу Хэлли в постель. Она даже не просыпается, когда случайно выскальзывает у меня из рук из-за этих дурацких пижам, которые на нас, и падает на кровать. Она точно дышит – я дважды проверял.

Как только я устраиваюсь рядом с ней, она, к счастью, подает признаки жизни, устраиваясь у меня на груди и обхватывая меня ногой, как обычно. Я убираю волосы с ее лица, и она издает счастливое «мм-м», медленно открывая глаза.

– Почему ты такая вымотанная?

– Легла поздно. Напряженный день. Мы в нашей комнате? – бормочет она.

– Нет. Ты пытаешься оседлать меня в гостиной на глазах у всех. – Мои слова подобны ушату с холодной водой; она резко открывает глаза и приподнимается на локте, чтобы оглядеть комнату.

– Ах ты засранец, – говорит она, снова ложась мне на грудь. – Отличный способ разбудить меня.

– Хочешь вернуться туда? Ты проспала окончание «Блондинки в законе» и «Жестокие намерения», но думаю, что они вот-вот начнут смотреть «Между небом и землей». Авроре очень нравятся старые фильмы с Риз Уизерспун.

Хэлли зевает и качает головой.

– Я рада быть здесь с тобой. Наедине. В этой огромной кровати.

– Ты пытаешься меня соблазнить? – Она смотрит на меня в ожидании. Я провожу большим пальцем по ее нижней губе и наблюдаю, как замедляется ее дыхание. Я наклоняюсь, а она задирает голову, чтобы нежно меня поцеловать.

– Я понятия не имею, как тебя соблазнять, – отвечает она. Я вспоминаю о том, что она сказала ранее о ее неопытности.

– Когда наших друзей не будет по ту сторону двери, я позволю тебе практиковаться столько, сколько захочешь.

– Мой герой. – Она поднимает глаза, ухмыляясь, но я вижу, насколько она устала, когда она тут же снова устраивается на моей груди. – Как ты думаешь, Авроре нравится ее вечеринка?

– Она сказала, что это лучшая вечеринка с ночевкой, на которой она когда-либо была. Что насчет тебя? Какое место она занимает?

Хэлли прижимается ко мне сильнее, кладет голову мне на плечо, чтобы смотреть на меня, пока мы разговариваем.

– Я никогда не была на таких вечеринках.

– У меня так хорошо получается дарить тебе новые впечатления. – Я закидываю одну руку за голову, чтобы ей было удобнее лежать, а другую кладу ей на бедро. – Мне тоже не разрешали на них ходить. Но я не расстраивался. У меня не было желания спать в чужом доме.

– Э-э, думаю, ты понимаешь, что это я ее спланировала, поэтому сама себе подарила новые впечатления. И дело не в том, что мне не разрешали, просто в детстве у меня не было друзей, кроме Уилла. Грейсон постоянно ходил на вечеринки с ночевкой. Джиджи тоже ходит, но сейчас, после ее недавней выходки, я задаюсь вопросом, ходит ли она туда, куда говорит.

– Слушая про твою семью, я радуюсь, что был единственным ребенком. Я бы не смог присматривать за таким количеством людей.

– Разве быть капитаном спортивной команды не то же самое, что иметь кучу братьев? И моя родня не плохая. Просто я всегда только жалуюсь на них. Надо чаще рассказывать о том, как хорошо они ко мне относятся.

– Это больше похоже на ферму рядом с шоссе, и все животные постоянно убегают. – Мне нравится чувствовать ее тело на своем, когда она смеется над чем-то, что я сказал. Даже в тускло освещенной комнате я могу сказать, что она смотрит на меня так, словно я самый забавный человек на свете. – Расскажи мне, что хорошего твоя семья сделала для тебя в последнее время.

Кажется, она замолкает слишком надолго, потому что, если бы я настоял и у нее был ответ, она бы не стала так мешкать. Я не настаиваю, потому что не хочу, чтобы она замкнулась в себе. Мне нравится слушать, как она говорит обо всем на свете, и я могу сказать такое только о ней.

– Грейсон позвонил мне сегодня утром, чтобы предупредить, что моя мама разозлилась из-за того, что я не поеду домой на День благодарения.

Не думаю, что это можно отнести к чему-то хорошему.

– Почему тебя не будет дома на День благодарения?

– Когда мы с Уиллом расстались, мы знали, что наши родители вмешаются, потому что они всегда так делают. Мы договорились, что, если я не поеду домой на праздники, к тому времени, когда мы в следующий раз встретимся, они забудут об этом. Просто до сегодняшнего дня у меня не было времени сказать маме, что мы расстались.

Все, что она говорит, порождает новые вопросы.

– Почему именно ты не едешь домой на День благодарения? Почему не он?

– Наверное, потому, что у меня есть другие варианты. У меня папа и мачеха