самые долгие и стабильные были еще в школе. В девятом классе нас с новенькой Дашей, которая переехала из столицы с мамой после развода родителей, посадили за одну парту, и мы быстро сдружились. В одиннадцатом никто не удивился, когда начали встречаться, потому что все свободное время мы проводили вдвоем и нас вроде как уже какое-то время считали парой. Нам было весело вместе, многое для обоих было в первый раз. Мы были на равных, поэтому никогда не ссорились. Но при этом оба точно знали, что после выпускного наши пути разойдутся: я собирался в Канаду, а ее в Москве ждал отец и место в Высшей школе бизнеса МГУ – это чтобы она сумела продолжить семейное дело.

Не помню, говорили ли мы друг другу что-нибудь о любви. Скорее, мы с Дашей были друзьями. С привилегиями. Поэтому решили не затягивать расставание, которое много раз обсуждали и к которому все шло: оборвали общение после ночи выпускного. И даже тот факт, что я никуда не поступил, ничего не изменил. В паршивом настроении я как-то поддался порыву и написал ей спустя время, что мог бы взять ближайший билет до Москвы и приехать, но Даша… осталась Дашей, обрубив меня на корню. Сказала, что занята учебой и отношения ее не интересуют. Через месяц я увидел ее фотки на отдыхе с каким-то бородатым мужиком. Ревности не почувствовал, но все понял и принял, удалив ее номер.

На первом курсе я был так зол на весь мир, что у меня не клеилось ничего. Да я ничего и не хотел. Я себя с трудом выносил, куда мне было еще и девчонку в нагрузку? Была пара попыток вроде тех же Свет-Сонь, одна из которых сейчас вылезла в чате, но все заканчивалось так же быстро и бурно, как начиналось.

Курсе на втором «Неуч» свел меня с Сашей, которая заканчивала магистратуру и помогала нам с переводами на английский и немецкий. По одному из заказов во избежание задержки нам пришлось встретиться лично. После были две недели сумбурных переписок, а затем четыре прекрасных месяца вместе. Это, наверное, первые отношения, которые мне было жаль заканчивать, потому что они не напрягали. С Сашей мы были на одной волне, никто не обижался, оба много работали и периодически уходили в запойный секс. Но год подходил к концу, она выпускалась и хотела четкого понимания будущего, потому что ей предлагали работу в других регионах. Проще говоря, она хотела съехаться, а я не видел в этом смысла, так как ценил именно эту условную дистанцию между нами. За что по итогу был очень экспрессивно послан долбиться в десны с Тимом, после чего решил повременить со связями. Далее была только Лейла, которую я не планировал. Но ни одной из девушек я не изменял. Зачем нужно кого-то обманывать, если можно по-честному закончить отношения и спать с другой?

– Полный бред, – цежу сквозь зубы, по диагонали читая новые и новые сообщения. – Они пишут хрень.

Лиза усмехается мне в ответ.

– Дай мне знать, если не прекратят жестить, хорошо? – прошу ее.

– О'кей, но мне некогда следить за всеми сплетнями. – Теперь моя очередь смеяться, потому что Лиза для такого важного занятия всегда время найдет. Еще и скрины мне, как всегда, скинет. – Может, вступишь уже в этот чат и скажешь пару ласковых? Я серьезно. Мне столько зачетных работ нужно доделать. Одна живопись чего стоит. Я вчера ни фига не успела на паре, препод на мне собрался крест ставить. Сейчас Лиля, кстати, придет помогать мне. И нам с ней еще гравюры доделать надо будет. Может, под кино какое… Ты же не против?

Я против, но меня точно испытывают. Лиза внимательно наблюдает за моей реакцией на Ларину.

– Не против, конечно.

Держу в уме этот чат, разуваясь, а то застыл, как столб. Прохожу в гостиную, прошу колонку сделать музыку тише – сейчас только корейских песнопений не хватало.

– Эй, я вообще-то слушала.

– Я вообще-то оглох.

Падаю на диван, откидываю голову и закрываю глаза. Определенно лучше, но все равно хреново. Лиза через минуту, судя по звуку шагов, ставит передо мной на столик чай; аромат мяты, которую она не забыла добавить, должен бы успокаивать, но я все еще на взводе. Сжимаю кулаки, не могу расслабиться.

– Удивлена, что ты согласился на папину аферу в стиле «мы идеальная семья и каждый год делаем семейное фото».

– Мы и правда каждый год делаем семейные фото, – ненадолго приоткрываю левый глаз.

– На последних трех тебя не было.

– А на этом не будет тебя.

Мы об этом практически не говорим, не обсуждаем. Лиза изображает, что все нормально, совместный с мамой шопинг стоически выдержала, но она точно обижена на нее. За Савельева и за то, что заставила врать отцу, который хотя и козел, но уж точно разнес бы там всю семейку, узнай, что произошло. Потом бы, конечно, и нам всем досталось, но сначала бы Савельев вылетел из универа, а затем его папа засунул бы себе в задницу все угрозы. Лично.

– Я начинаю подозревать, что ты… – вернув меня из мыслей в гостиную, Лиза снова пытается лезть в душу.

– Все просто – мне нужны деньги.

– У тебе они есть.

– Нужно больше.

– Врешь.

– Не твое дело.

– Так чем тебе помогает любимый папочка?

Я бешусь от одного упоминания о нем. Проглотив растущий гнев, что так и просит выплеснуться наружу, порывисто тянусь к чашке и, сделав глоток, конечно же, обжигаю язык почти кипятком.

– Чай горячий, – выдает Лиза дельное замечание.

– Я заметил. Твою ж…

– …МАТЬ! – доносится приглушенный крик из комнаты, где обитает Тим с компом.

Мы переглядываемся с Лизой, потому что непривычно слышать его ругань. Он раз в полгода такое отмочить может, и то когда что-то конкретно навернет в кодах своих. Или было раз, что недельную работу случайно не сохранил. Как-то серверы полетели, и весь процесс застопорился. Что сейчас?

Одновременно подрываемся с дивана и спешим к нему. Я забываю об усталости и злости. Лиза, подрезав меня, оказывается у двери первая. Распахивает ее, я вваливаюсь следом и застаю Тима в темной комнате, куда через тонкую щель между задернутыми шторами едва попадает свет. Он сидит на неразобранной постели, сгорбившись над ноутбуком. Капюшон оранжевой толстовки натянут на голову, сам он в ужасе смотрит на экран.

– Что, «Неуч» упал? – спрашиваю спокойно, хотя сам напрягаюсь, потому что сейчас это будет очень некстати.

Я хотя и соврал Лизе об отце, но мне как никогда нужны