– Опустись на него. Медленно. Можешь попрыгать даже.

– Хм… я же сломаю!

Чувствую, как горят щеки: боже, что мы творим!

– Не сломаешь – усмехается. – Поверь мне, ты не сломаешь его.

– Я не знаю как…

– Надо было кассету до конца смотреть, – усмехается, а после делает движение бедрами вверх, насаживая меня на себя, и я чувствую. Его всего так сильно и остро, машинально прогибаю спину.

– А-а-ах! Так?

Подаюсь к нему бедрами, насаживаясь на него. Бакиров прикрывает глаза, и я вижу, как трепещут его ресницы.

– Да… Так… Твою ж ма-а-ать!

Обхватывает меня с силой за талию, рычит, а после мы начинаем делать это. Любить друг друга, касаться, двигаться. Я быстро улавливаю принцип, ловлю такт, параллельно расстегиваю рубашку на его груди, кусаю Мишу за шею, зализываю, трусь об него, я его хочу!

Мы двигаемся сначала медленно, а после быстрее и быстрее. До дикости, до упоения, забыв о стыде, хотя Бакиров, кажется, о нем и не вспоминал.

– Миша… о боже! А-а-ай! А-ай-ай-ай-йй!

Я вся мокрая, аж по бедрам течет, но мне плевать, потому что я чувствую его в себе, и иначе как счастьем это не назвать.

Я его, я с ним, для него. Я хочу быть его снова.

В какой-то момент лавина накрывает меня, и я взрываюсь ярким оргазмом, а после Бакиров изливается в меня, и я чувствую это в себе.

Немного липко, без прикрас, но настолько правильно, что я не могу это контролировать. Я хочу его. Мамочка, как же сильно я его хочу!

Я хочу от него детей. Эта мысль впервые приходит мне в голову и бьет, как разряд тока. Я хочу малыша от Миши, очень хочу.

– Ангел мой. Ты молодец.

Я поднимаюсь с него и кладу голову Мише на грудь, пока он застегивает ширинку и убирает следы нашей страсти. Мне хорошо с ним, и я чувствую, как гулко сейчас бьется его сердце. Тянусь к его шее, целую, утыкаюсь носом в волосатую грудь, касаюсь щекой.

– Спасибо…

Чувствую его теплые руки на своей спине, Миша к себе меня прижал и гладит по волосам.

– За что?

Поднимаю голову, он коротко улыбается мне, но как-то грустно. Его глаза почему-то блестят.

– За этот день. Я давно так счастлива не была, – шепотом, чтобы не спугнуть счастье. – Миша, ты всегда будешь со мной?

– Буду, – отвечает серьезно, тянется и целует меня в губы, проталкивает язык мне в рот, ласкает, прикусывает губу, а после открывает дверь.

– Все, вылезай. Дальше сам поведу. Ты раскисла совсем.

– Подожди, Миша. – Смотрю в его строгие карие глаза, упираясь ладошками Михаилу в грудь, чувствуя тепло и бархат его кожи. – Я хочу, чтобы ты знал: без тебя нет меня.

– Я знаю, Ангел. Я знаю.

Кивает коротко, а я любуюсь Бакировым. Красивый он, хоть и опасный очень.

Миша садится за руль, а я закутываюсь в его пиджак, вдыхая любимый запах. Мы катаемся до самого вечера, Миша все время не отпускает моей руки.

Я никогда еще не видела его таким нежным со мной, мы никогда не были так близки. Миша спрашивал меня о моем детстве и родителях, лекциях, интересах, я щебетала, а он слушал и смотрел на дорогу.

Этот день пролетает как миг, но он один из самых счастливых в моей жизни, если не самый счастливый.

Я довольна как слон тем, что Миша весь этот день уделил только мне, не отвлекался и никуда не срывался. Он был со мной сегодня каждую секунду, часто целовал меня и неизменно заставлял смущаться, а после смотрел на мои ямочки, улыбался и гладил костяшкой руки по щекам.

Когда темнеет, Миша довозит нас до дома. Ему кто-то звонит, и он уезжает. Я же принимаю душ и, укутавшись в полотенце, сладко засыпаю прямо на кровати в нем.

Мне кажется, я исцелилась. Я давно не была так счастлива, как с Мишей сегодня. Как жаль, что я не умею видеть будущее, потому что у будущего уже были на нас свои планы.

Глава 33

Я просыпаюсь тем же вечером от хлопка двери. В окне вижу машину Михаила. Он вернулся, и я вскакиваю, когда Бакиров заходит прямо в обуви в комнату. На часах двенадцать ночи.

– Одевайся, Ангел. Поедешь со мной.

– Куда? Уже так поздно.

Вылезаю из-под одеяла, я в одних только трусиках и майке, сонная и всполошенная, еще не понимающая, что случилось.

– Боишься?

Прищуривается, и я открыто ему улыбаюсь.

– Нет, конечно. Я же с тобой.

Я летаю в своих мечтах, снова по уши влюбленная, и не замечаю, что Миша очень напряжен. Он держит в руке телефон, и кажется, ему все время кто-то звонит.

– Что-то случилось?

– Нет. Я хочу показать тебе кое-что. Поехали.

Быстро набрасываю одежду, после чего Миша берет меня за руку. Крепко сжимает ладонь. Мы вместе выходим из дома, я краем глаза замечаю, что по периметру снует еще больше охраны и появились новые собаки. Огромные свирепые овчарки с красными глазами.

Кажется, мы очень спешим, так как Михаил идет быстрым уверенным шагом, и я едва успеваю за ним. Он открывает мне дверь машины и, не дожидаясь, пока я размещусь, сразу меня пристегивает.

Дрожь пробегает по позвоночнику, но вида я не подаю, я же с ним. Все нормально, у меня уже просто шалят нервы.

Михаил заводит машину, и мы быстро выезжаем со двора.

– Что за спешка, куда мы едем?

– Скоро узнаешь.

Коротко и холодно, даже не смотрит на меня, не касается, и я не понимаю, что изменилось. Еще вечером все было прекрасно.

Обхватываю себя руками от внезапно пробравшего холода, сердце начинает стучать чаще.

Всю дорогу мы молчим. Михаил напряжен, я сразу это замечаю. Он крепко держит руль и смотрит вдаль, тогда как я начинаю нервничать. Что-то не так, куда мы едем ночью в такую даль?

На мне простые джинсы и тоненькая кофточка. Я не одевалась сильно, однако сейчас мне холодно, и этот холод продолжает накатывать с новой силой.

Мы заезжаем в город, а после попадаем в новый район. Многоэтажки, охрана, кристально чистые парковки.

– Приехали. Идем.

Миша помогает выйти из машины, и мы поднимаемся