Сиян, пошатываясь, опустилась на кафель. Её дрожащие пальцы сжали холодный металл. Взгляд, брошенный мне, содержал целую гамму эмоций — стыд, страх, немую мольбу о прощении. Рванувшись к встроенному в стену сейфу, она лихорадочно вставила ключи, карту. Зелёный свет. Глухой щелчок. Её руки выгребали контейнеры, папки, флешки, швыряя их в чёрную тактическую сумку.

— Судьба твоей Лэйн зависит от твоего выбора, — голос Грейсона резал сознание.

Ярость смешалась с леденящим ужасом. «Он забрал Лэйн! Забирает всё!» Мысли бились, как пойманные птицы. Зрение заволокло кровавой пеленой. Костяшки пальцев, сжимающих пистолет, хрустнули. Голос Грейсона превратился в далёкий гул...

— Видишь, Сиян? — его слова прозвучали сквозь туман. — Без твоих ядов он всего лишь тварь в агонии. Жалкое зрелище…

Сиян метнула на меня взгляд, полный того же ужаса, но в нём мелькнуло что-то ещё. Её губы едва дрогнули, шепот был тоньше паутины, предназначенный только мне:

— Выживи... Стабилизатор... обещаю...

Обещаю.Слово кольнуло, как током, сквозь боль. После всего этого... онавсё ещёсобиралась его сделать? Удивление, острый и неожиданный, на миг пронзил ярость и отчаяние. Я едва кивнул, стискивая зубы так, что челюсти свело судорогой, снова захлебываясь волной боли.

— Готово! — Сиян резко дёрнула молнию, застегивая переполненную сумку. Её движение было отчаянным, почти паническим.

— Идём! Сейчас же! — Грейсон резко дёрнул её за плечо, начал пятиться к тёмному проёму запасного выхода. Пистолет в его руке чётко водил стволом между мной и Сиян, не давая ни малейшего шанса.

Грохот разорвал воздух. Дверь лаборатории вылетела с треском. В облаке пыли стоял Леон — его лицо, искажённое чистой яростью, было страшнее любого монстра. Карабин в руках направлен прямо на Грейсона. Рядом был его охранник.

— Так всё это время крыса у меня была под носом. Думал, что просто так украдёшь мои ключи от лаборатории и уйдёшь безнаказанным? Но сейчас настал конец твоим играм! — прорычал Леон.

Но Грейсон лишь ухмыльнулся, спокойный, как удав.

— Марко! — скомандовал он резко.

Все произошло за долю секунды. Охранник, не колеблясь, двинулся — но не на Грейсона. Он выбил ствол Леона в сторону и выстрелил в упор. В плечо. Глухой хлопок. Леон рухнул на колени, алая струя хлынула на стерильный пол, окрашивая его в цвет смерти.

— Спасибо за службу, Марко, — бросил Грейсон ледяным тоном, пока предатель прикрывал его, целясь в сраженного Леона. — Разочарую, старик. Не все твои псы тебе верны. Многие уже давно служат «Фениксу». Это логово слишком пропитано смертью твоего сына. Пора стереть его с лица земли. Вместе со всеми, кто внутри.

Грейсон грубо толкнул Сиян к запасному выходу в глубине лаборатории.

— Двигайся!

— Элай! — её крик сорвался, голос дрогнул. Взгляд метнулся между мной, корчащимся на полу в муках мутации, и Леоном, который, стиснув зубы, одной рукой пытался приподнять карабин, истекая кровью. В её глазах читалось всё сразу — паника, животный страх, и что-то ещё... Беспомощность? Или немой укор самой себе?

Грейсон отступал последним. Теперь его пистолет попеременно целился в нас — в раненого Леона и в меня, беспомощного в тисках проклятой мутации.

— Наслаждайтесь последними минутами, — бросил он напоследок. Ледяная насмешка в голосе резала хуже ножа. — Логово «Шторма» скоро станет братской могилой. Мои люди уже заложили заряд. «Феникс» возродится из пепла. Буквально.

Дверь захлопнулась с окончательным щелчком автоматического замка.

И словно в подтверждение его слов, из скрытых динамиков раздался безжизненный механический голос:

«ВНИМАНИЕ. АКТИВИРОВАНА СИСТЕМА АВАРИЙНОГО УНИЧТОЖЕНИЯ. ТАЙМЕР ЗАПУЩЕН. ДО ДЕТОНАЦИИ: 15 МИНУТ. ПОВТОРЯЮ...»

— Твою ж мать... — вырвалось у меня сквозь стиснутые зубы. Слова повисли в воздухе, смешавшись с запахом крови и страха.

Пятнадцать минут.

Пятнадцать проклятых минут.

Я — скованный мутацией, корчащийся на полу.

Он — истекающий кровью, наш общий враг.

И где-то там, в неизвестности... Лэйн. В руках человека, который только что подписал нам всем смертный приговор.

Тишина. Лишь этот проклятый голос отсчитывал секунды до взрыва.

Нужно было собраться. Подавить мутацию любой ценой. Выбраться отсюда. Если уж суждено сегодня умереть, то я умру, глядя в её глаза, а не в эти стерильные стены, пропахшие антисептиком и кровью.

Глава 18. Отчаяние

Я неуверенно приоткрыла веки, ощущая странную слабость во всём теле. Прошло несколько минут, прежде чем я смогла полностью открыть глаза и хоть немного адаптироваться к окружающей обстановке. Даже просто поднять голову требовало невероятных усилий.

Оглядев себя, я с ужасом осознала, что сижу на жёстком стуле, а мои руки плотно связаны за спиной. На мгновение мне показалось, что это продолжение того кошмара — того, где Элай с кровавой повязкой на глазах. Я даже подумала, что снова оказалась в тот момент, когда ему вкололи вакцину и он похитил меня из больницы, а после привязал к стулу в моей же квартире.

Но нет. Окружающая обстановка была чужой, незнакомой. Это определенно не была моя квартира. И, судя по пронизывающей боли в запястьях, это не был сон.

Когда я наконец подняла голову, передо мной стоял Грей. Его привычно спокойное лицо теперь казалось чужим.

— Грей... это ты? — мой голос звучал хрипло, губы едва слушались.

Он усмехнулся, и в этой усмешке было что-то новое, тревожное:

— Можно сказать и так.

Я моргнула, пытаясь стряхнуть остатки дурмана, затуманивающего сознание. Картина перед глазами то расплывалась, то снова становилась чёткой.

— Почему ты... — голос предательски дрогнул, и я с трудом сглотнула ком в горле, — Почему ты просто стоишь? Помоги мне освободиться.

Его лицо стало невозмутимым:

— Прости, милая, но это невозможно.

— Почему? — мой вопрос прозвучал резче, чем я планировала.

Грей наклонился ко мне, и в его глазах я увидела что-то пугающее:

— Интересно, способна ли ты вообще что-то понять в своём состоянии? Сомневаюсь, что мои слова сейчас дойдут до тебя.

Его голос словно плыл где-то вдалеке, смешиваясь с гулом в моих ушах. Я пыталась сосредоточиться, но мысли путались, как в тумане. А потом и вовсе все звуки исчезли, оставив меня в звенящей тишине.

* * *

Я внезапно очнулась от резкого лязга стеклянных колб, и сознание вернулось ко мне с мучительной ясностью. Это не был сон — холод металлического стула впивался в бедра, а веревки больно врезались в запястья. Передо мной, развалившись в кресле, сидел Грей.

— Ну что,