И быстрым шагом направилась вперед по тропинке, чтобы вскоре скрыться за деревянной постройкой, именуемой туалетом для посетителей.

Тишина между нами казалась оглушительной. Я не выдержала первой.

— Нам нужно поговорить, — тихо сказала я, обращаясь к пока еще мужу.

— Аля, это было ошибкой. Одномоментным безумием. Я… — моментально начал он оправдываться.

— Я подала на развод.

Максим замер, будто не расслышал. Ослабив узел галстука, он сел обратно на скамью. Его руки подрагивали, когда он открывал бутылку с водой.

Неужели ночь была тяжелой? Неужто шампанское по голове вдарило?

— Ты не думаешь, что перегибаешь палку? — его голос стал опасным, низким, предупреждающим. — Из-за одной глупости рушить пятнадцать лет брака?

— Глупости? — от удивления я нервно рассмеялась, и этот смех звучал чужим даже в моих собственных ушах. — Ты прижимал свою любовницу к столу в своем же кабинете!

Бутылка с водой грохнула о скамью, а Максим в ярости вскочил на ноги.

— Черт возьми, Алиса! — он внезапно взорвался, побагровевшее лицо исказилось страшной гримасой. — Ты забыла, как я тебя содержал все эти годы? Дом, машины, частная школа для Кати! Ты хоть раз задумывалась, чего мне это стоило⁈

Я отступила на шаг, будто от удара. Во рту стало сухо, а пульс словно застучал прямо у меня в ушах. Я не слышала ничего, кроме собственного дыхания.

— Содержал? — мой голос дрогнул. — Ты думаешь, я была твоей содержанкой?

Калейдоскоп нашей совместной жизни снова откатился назад на первый год, когда у нас появилась Катя. Я не спала ночами: кормила дочь, меняла ей мокрые пеленки, укачивала, когда полезли первые зубы, и стирала бесконечные ползунки.

Температура, сопли, кашель, газоотводные трубки и ротавирус. Я пережила все. Максим тогда только начинал свой бизнес — уходил рано утром, а возвращался за полночь. Я буквально валилась с ног, чувствуя, что нахожусь на пределе, но каждое утро готовила ему завтрак, собирала с собой обед и гладила ему рубашки, чтобы он выглядел безупречно.

Мы провожали его на пороге квартиры. Всегда желали успешного дня.

— Ты наша героиня, — целовал он меня в макушку и снова убегал на бесконечные встречи.

Я никогда не была его содержанкой.

— Я бросила карьеру, потому что ты попросил, — я говорила медленно, тщательно подбирая каждое слово. — Я растила твою дочь, вела твой дом, принимала твоих партнеров. И все это время ты считал, что… содержал меня?

Максим заметно побледнел. Он открыл рот, чтобы что-то сказать, но в этот момент я увидела у сарая Катю. Она стояла рядом с уличным туалетом и сжимала в руках мобильный телефон. Ее лицо было мокрым от слез.

— Я ненавижу вас обоих! — крикнула она и бросилась вперед по тропинке.

Я рванула за ней в попытке догнать, объясниться, сказать хоть что-то, но Максим схватил меня за руку.

— Пусть остынет, — прошептал он.

Его пальцы сжали мое запястье до ощутимой боли. Настолько сильно, что наверняка останутся синяки.

Вырвавшись, я отступила на несколько шагов.

— Ты больше не имеешь права меня касаться, — припечатала я холодно.

Пожалуй, сейчас я и правда его ненавидела. Не знаю, что он увидел в моем взгляде, но в его глазах что-то изменилось. Неужели осознал, что потерял свою семью? То единственное, что вообще имело смысл.

— Ты серьезно хочешь разрушить нашу семью? — спросил он, словно не веря.

Взглянув туда, куда убежала Катя, я перевела взгляд на пока еще мужа, а затем на свою дрожащую от напряжения руку.

— Ты уже сделал это за меня, — ответила я, повернулась к нему спиной и ушла.

Эти осколки уже точно было не склеить.

Когда я села в машину, на улице снова начался дождь. Никогда не водила в ливень раньше, а теперь ехала, не разбирая дороги. Ехала долго, то набирая скорость от злости, то сбрасывая ее до самого минимума.

Шутить с судьбой и мысли не возникало. У меня была Катя. Она нуждалась во мне, а значит, быть идиоткой на дороге в мои планы не входило.

Добравшись до города, я уперлась в забор детской площадки в первом же дворе. В своей жизни я повидала таких немало. Мы часто гуляли с Максимом и Катей, когда дочка была маленькой.

Телефон в сумке завибрировал. Достав его, я прочла сообщение от Ирины:

«Заявление приняли. Готовьтесь, я таких повидала немало. Он так просто не сдастся».

Выбравшись из машины, я подняла лицо к небу, позволяя дождю смешаться со слезами.

Впервые за последние шестнадцать лет я не знала, где теперь мой дом. Идти мне было, в общем-то, некуда.

Глава 4. Бегство

Дверь в квартиру Лены открылась еще до того, как я успела нажать на звонок во второй раз. Подруга стояла на пороге в растянутом свитере и спортивных штанах. Было непривычно видеть ее без макияжа и с растрепанными волосами. Она совершенно не походила на ту гламурную бизнес-леди, какой я привыкла видеть ее в наши редкие встречи.

— Заходи. — Лена отступила, пропуская меня внутрь.

Натужно выдавив из себя жалкую улыбку, я вошла.

Сколько я ее помнила, в квартире подруги всегда пахло по-особенному. Ленка имела непреодолимую слабость к ароматам лаванды и свежесваренного кофе. А еще любила мягкие декоративные подушки во всех их проявлениях и панорамные окна, чтобы объединить все это в единую картину и с наслаждением в комфорте наблюдать за шумным городом прямо со своего двадцать шестого этажа.

Кофе и правда был только сварен. На кухонном острове дымилась большая красная кружка в белый горошек, а рядом стоял раскрытый ноутбук. Видимо, до моего появления Елена, как трудоголик со стажем, опять работала.

И это в свой законный выходной.

Поставив спортивную сумку у двери, я вдруг поняла, что почти ничего с собой не взяла. Собиралась впопыхах, переживая, что Максим может заявиться в любую минуту, а потому схватила всего ничего: два свитера, джинсы, зубную щетку, смену белья и дорожный набор, куда переливала свои средства для ухода, чтобы использовать их в бассейне. Последним элементом нехитрого скарба стала фотография с Катей. Это все, что я успела схватить за десять минут.

Документы и небольшое количество наличных, снятых с карты, уже лежали в машине.

— Спасибо, что… — голос предательски дрогнул.

— Да ладно тебе, — Лена махнула рукой и достала из шкафа вторую кружку. На этот