Странно, но на конференции свербело желание набить ему морду, а сейчас, пережёвывая кусок безвкусной пиццы и проталкивая его в горло, ловлю себя на мысли, что те остаточные разряды тока, всё ещё подогревающие кровь после крышесносного оргазма, образовались только благодаря слаженному соединению трёх тел.

Насколько это этично и приемлемо в нашем обществе? Такие отношения противоречат закону и воспитанию, принятому в стране, но, с другой стороны, есть прекрасное определение интимной жизни, что за закрытыми дверьми спальни существует отдельный от всех мир, где всё, что приемлемо между партнёрами — не возбраняется.

— Ты так и не ответила, — давит на Аниту Марат, убирая пустую коробку и наливая ей в стакан сок. — Как будем финалить книги?

Она часто моргает, заливается румянцем и бегает по поверхности стены испуганным взглядом. Несколько раз открывает рот, чтобы что-то сказать, и захлопывает его, не проронив ни слова. Я же весь превращаюсь в одно большое ухо, боясь пропустить хоть один звук или упустить малейшую мысль.

— Что ж, если ты ещё не готова задать нам направление, продемонстрируем тебе ещё раз товар во всей красе.

Марат подхватывает Аниту на руки, несёт в сторону кровати и роняет на постель, усмехаясь и пригвождая её к матрасу своей аурой хищника. Из меня хищник так себе, но уступать своё право на самку я не собираюсь. Как бы Башар не пытался вести в нашей игре, эта женщина хочет и меня, просто запуталась в ощущениях и ещё не определилась.

Срываюсь к ним, на ходу стягивая рубашку и брюки. Туманова отползает к изголовью, путаясь ногами в покрывале, а глаза мутно плывут, то ли от наглости Марата, то ли от обволакивающего возбуждения. Им пропах весь номер, сшибая с ног и накаляя и так не холодный воздух.

— Вы что… Я не могу… Мой мозг и так плохо соображает… — вяло мотает головой Анита, упираясь лопатками в спинку.

— Ничего, — забирается на кровать Башаров и ползёт к ней. — С дезориентированными тараканами проще принимать правильные решения.

Дёргает её за щиколотку и подтаскивает к себе, пошло улыбаясь. Подхожу сбоку, помогаю вытряхнуть ошеломлённую Аниту из халата и присасываюсь к груди, пока Марат ползёт губами по ножкам. От пульсирующих толчков крови у меня кружится голова, вдоль позвонков бегут лошадиные мурашки, а суставы выкручивает от желания оказаться быстрее в тугом тепле плоти.

Отрываюсь от сосков, рисую влажную цепочку по шее, прикусываю кожу и с жадностью набрасываюсь с поцелуями, сминая пухлые губы. Анита стонет мне в рот, извивается, широко раздвигает ноги, позволяя Марату ласкать её складочки языком, а я весь накаляюсь от происходящего. Это срывает похлеще просмотра порно, обостряет движение мельчайших частиц, оседает на кожу шпарящими искрами.

Муза напрягается, скребёт ноготками по моим плечам, прогибается в спине и кончает, протяжно дыша мне в рот. У неё закатываются глаза, тело мелко подрагивает, пальцы судорожно царапают иероглифы удовольствия по спине. От её оргазма простреливает и меня, будто мы одно целое и неразделимое.

Башар больше не медлит, выпрямляется и натягивает Аниту на член, вколачиваясь ритмично и со всей дури. Туманова вскрикивает, хаотично цепляется руками, от толчков скользит по простыне, и я, компенсируя жёсткость нежностью, ласково поглаживаю грудь и осторожно касаюсь губами губ.

Перехватываю после Марата, прикрываю собой и медленно вхожу, замирая на несколько секунд и впитывая внутреннюю вибрацию. Анита почти готова сорваться с обрыва, и я продлеваю этот предполётный кайф. Полностью выхожу, резко подаю бёдрами и под громкий стон насаживаю на всю длину.

Сам уже в паре толчков от разрядки, но хочу туда прыгнуть вместе с ней, поэтому протискиваю между нами руку, нахожу чувствительный бугорок и подушечками обвожу по кругу, продолжая плавно, но с отдачей долбить. Ловлю первое её сокращение и отпускаю себя, чувствуя, как разрывается не только в паху, но и в затылке срабатывает ядерный заряд, полностью опустошая голову.

Не отстраняюсь, лишь слегка приподнимаюсь на локтях, стараясь не вдавливать Аниту в ложе своим весом. Мне нужна хотя бы минута эгоистичной тактильности, чтобы на мимолётное мгновение представить, что в постели мы с ней одни.

Выравниваю дыхание, ласкаясь щекой о её щёку, нежно прикусываю нижнюю губку, чмокаю в нос и скатываюсь, подхватывая совсем разомлевшую Музу и притягивая спиной к себе. Она доверчиво вжимается попой в пах, выгибается в спине и укладывается на предплечье, прикрывая утомлённо глаза.

— Замучили мы тебя, — шепчу ей, касаясь мочки ушка. — Поспи. Через час я тебя разбужу.

Дожидаюсь, когда Анита полностью обмякнет и тихо засопит, осторожно поднимаюсь и собираю свою одежду. Киваю Марату на дверь, предлагая выйти.

— Мне кажется, мы свернули куда-то не туда, — облокачиваюсь на перила и чиркаю зажигалкой, пытаясь прикурить. — Так Туманова никогда не выберет.

— Ты до сих пор не понял, что она не собирается делать выбор? — выдёргивает у меня пачку сигарет и зажигалку. — Либо один из нас устраняется сам, полностью обрубая общение, либо тянем интим на троих, пока карамелька не выдохнется.

Глава 42

Анита

Господи! Во что я ввязываюсь⁈ Разумнее было бы остановиться и всё прекратить, сбежать куда-нибудь заграницу и затихориться, но разве от этих сталкеров спрячешься. Ощущение, что у них встроенный радар на меня, и мои попытки — всего лишь пустые потуги.

Да и не могу я уже остановиться. Хочу, но тело предало и бросило в ненормальные отношения без будущего. Проще выдрать из сердца, переломать, переболеть, только не выбирать. Не представляю, как остановиться на одном, когда они оба вызывают тянущее чувство в груди. Такие разные и такие необходимые. И Артём со своим интеллигентным спокойствием, и Марат с взрывной похабностью.

Где-то внутри осознаю, что эта связь сломает нас, перемелет и изуродует, но как мазохистка прыгаю в омут, зажмурив глаза. Какой финал? Разве может быть «хеппи энд», когда двое мужчин всё время соперничают, перетягивая на себя женщину? Они, может, и не замечают этого, пока тестостерон с эндорфинами мутят сознание, но такой хмельной переизбыток сойдёт когда-нибудь на нет, и мы все окажемся в эпицентре разрушений. Удастся ли нам собрать свою жизнь из обломков? Не факт…

Мы говорим ни о чём и обо всём, избегая острые углы и нестабильность будущего. Для нас есть только сегодня и сейчас, и совсем отсутствует послезавтра. Просто умалчиваем результаты развивающихся событий и про себя проглатываем последствия.

Покидаем гостиничный номер и едем за моими вещами. Стараюсь не акцентировать внимание на дискомфорте между ног после чрезмерного