Вокруг них валяется еще несколько прозрачных пластиковых пакетов с порошками и таблетками, а также недопитая бутылка водки. Итан не обращает ни на кого из нас внимания, когда Хэлли спешит в одну из кабинок. Я едва сдерживаюсь, чтобы не спросить его, какого хрена, по его мнению, он делает.

Честно говоря, мне плевать на его безответственность, но я злюсь за своего друга. Расс заслуживает лучшего.

– Закрой чертову дверь, чувак! – кричит он в мою сторону, даже не потрудившись взглянуть на меня.

Я неохотно захожу в туалет и закрываю за собой дверь. Мне неприятно здесь находиться, но и оставлять Хэлли одну не хочу. Я знаю, что Расс подозревает, что с его братом происходит что-то неладное, и он поделился со мной своими опасениями этим летом.

Он сказал, что для его семьи было бы типично найти новый повод для ссоры, теперь, когда отец так успешно справляется со своей зависимостью от азартных игр. Расс предположил, что, возможно, Итан принимает снотворное, которое помогает ему колесить по стране со своей группой, и именно поэтому он выглядел таким взвинченным, когда они встретились летом. Сомневаюсь, что мысль о наркотиках приходила ему в голову, и, по правде говоря, не хочу быть тем, кто откроет ему глаза на очередную семейную проблему, о которой стоит беспокоиться.

Кабинка Хэлли открывается, и, когда она поворачивается ко мне, я вижу выражение ужаса на ее лице. Вряд ли она ожидала таких впечатлений от сегодняшнего вечера. Она избегает смотреть в сторону Итана или его подруги, когда моет руки рядом с ними.

– Что за хрень? – говорит она, вылетев из туалета. Хэлли не знает о семье Расса, кроме того, что знают все остальные, пришедшие сегодня сюда: что у Расса проблемы с братом, но он все равно его поддерживает. Я ей ничего не рассказывал и знаю, что Аврора тоже не скажет.

– Да уж, охренеть, – отвечаю я, не зная, что еще сказать. Весь этот день был утомительным, а когда я устаю, могу сказать какую-нибудь ерунду, и мне это сейчас совершенно не нужно.

Не хочу предавать доверие Расса.

– А Расс об этом знает? – спрашивает она. Я пожимаю плечами. – Ты должен пойти и рассказать ему. Я, конечно, не агент по борьбе с наркотиками, но они не похожи на любителей. Ты видел столешницу? Там столько всего было.

– Рассу это не нужно. Итан взрослый человек.

– Тогда я должна рассказать Авроре, – настаивает она, и внутри у меня все сжимается. – Она так добра ко мне, думаю, мы теперь друзья, и это так опасно. Что, если у него случится передозировка, а мы никому не сказали? Она в состоянии решить, что Рассу нужно знать, но, по крайней мере, мы хоть что-то сделали.

– Нет. – Я не знаю, что делать. – Нам не стоит лезть не в свое дело. Нас это не касается. Если Итан появится в таком виде, Расс и сам наверняка обо всем догадается.

– Но что, если…

– Хэлли, нет. Я знаю их лучше, чем ты. Ты пьяна и не слушаешь меня. Сейчас не время.

Я вижу, как вытягивается ее лицо, и ненавижу себя за это.

– Ладно. Ты прав, они твои друзья, ты знаешь, что лучше.

Хэлли похожа на сдувающийся воздушный шарик, когда вся уверенность, которую она обрела за последние несколько недель, покидает ее.

– Они наши друзья, – возражаю я, но это бессмысленно. Я ее уже расстроил.

Она смущенно переминается с ноги на ногу.

– Я, наверное, найду Ками и вызову такси домой. Я очень устала и не знаю… Не думаю, что тусоваться с группой и наблюдать за всем, что происходит, – это мое. Видимо, я действительно затворница, потому что мне совсем не по себе.

– Мне это тоже не нравится. Я поеду с тобой.

Мы находим Ками в соседнем баре с какими-то ее друзьями, но она не хочет уходить. Всю дорогу до дома Хэлли мы молчим, и наш водитель, похоже, тоже не горит желанием начать разговор, а я рад этой тишине. Машина останавливается перед ее домом, и Хэлли поворачивается к двери. Когда я не двигаюсь с места, между ее бровями появляется небольшая морщинка.

– Ты не останешься на ночь?

– Не сегодня. Хочу поехать домой и поспать. – Если я смогу заставить свой мозг отключиться, то, возможно, не услышу, как остальные вернутся домой позже. – Но я провожу тебя до двери.

– Не надо, сама дойду. Пока, – говорит она со странной резкостью в голосе. – Спасибо за все.

Она закрывает дверь, не дав мне возможности ответить на ее странное прощание, и в этот момент водитель смотрит на меня в зеркало заднего вида.

– Черт, что ты натворил, дружище?

Я не утруждаю себя ответом и мысленно отмечаю поставить ему всего четыре звезды.

Черт бы тебя побрал, Итан Каллаган.

⁂

Мне нужно рассказать Рассу, что произошло прошлым вечером, но я не хочу. Хэлли была права. Расс должен об этом знать, и, если он узнает, что я знал и не рассказал ему, думаю, он может расстроиться. Но, как я уже говорил, я не хочу заводить с ним этот разговор. Я не доверяю себе и могу только усугубить ситуацию, сказав что-то не так, но также знаю, что и Хэлли мне не сможет помочь.

Может быть, именно поэтому мне кажется, что даже пожарная сигнализация не вытащит меня из моей комнаты прямо сейчас.

– Генри? – Расс зовет меня по имени и стучит в дверь моей спальни. – Ты там?

Анастасия сказала бы, что это вмешательство Вселенной.

– Да, заходи.

Расс просовывает голову в мою дверь, прижимая к уху сотовый.

– Ее здесь нет, – говорит Расс в трубку. – Ладно, подожди, Рор, я спрошу его. Ты отвез Хэлли домой прошлым вечером, верно?

– Да. А что?

– Рор, отвез. Перестань паниковать. Наверное, у нее просто похмелье. Нет, нет, я ему скажу. Все будет хорошо, милая. Да, он тебе позвонит. Ладно, я тоже тебя люблю. – Закончив разговор, Расс заходит в мою комнату и садится на край кровати. – Она сходит с ума, потому что вчера вечером некоторым посетителям подсыпали наркотики, и Хэлли не пришла на занятия сегодня утром. Одной из них была Поппи, и Рори очень расстроена из-за этого. Слава богу, с ней все в порядке, и ничего не