Внезапно он остановился и убрал пальцы.

— Встань, но лицом к экрану.

Шатаясь, я поднялась на ноги и услышала, как он расстегивает ширинку и спускает брюки. Неужели.

— Теперь ты будешь скакать на мне, Агата.

Его руки, лежащие на моих бедрах, придали мне нужное положение, и я почувствовала, как толстая головка его члена начала раздвигать меня. Я застонала, желая большего. Он резко дернул меня вниз, насаживая на свой член одним грубым движением. И я кончила. Сильно. Громко. Спина выгнулась дугой. Пальцы впились в подлокотники.

Он провел рукой по моей спине, схватил в охапку волосы и откинул голову назад.

— Я не говорил, что ты можешь кончить, — сказал он мне на ухо.

Я сглотнула, почувствовав сухость в горле.

— Ты не говорил, что я не могу.

Он усмехнулся.

— Это правда, так что я оставлю твой промах без внимания. Но ты больше не кончишь, пока я не скажу. Поняла?

— Поняла.

— Хорошо. А теперь делай то, что я тебе сказал, — он отпустил мои волосы и зажал мне горло. — Медленно.

Опираясь руками на подлокотники, я начала медленно подниматься и опускаться на его член.

Его рука крепко, по-хозяйски сжимала мою шею, что должно было бы раздражать меня, но делало еще горячее, еще жарче. Мои глаза закрылись от ощущения его длинного, толстого члена, проникающего в меня снова и снова, растягивая сверхчувствительные мышцы.

Он ущипнул и погладил мой сосок.

— Мне нравится, как твоя киска пульсирует вокруг меня, — он простонал, когда я медленно, по спирали, направила его вниз. — Ты хочешь оседлать меня сильнее, правда?

Я кивнула, насколько позволяла его хватка на моей шее. Мне очень хотелось увеличить темп и насаживаться на его член, пока мы оба не кончим.

— Но ты не пыталась ускориться. Ты сделала именно то, что я просил. А я всегда награждаю свою девочку, когда она ведет себя хорошо, да? — он обхватил губами мочку моего уха. — Встань и перегнись через спинку кресла.

Бедра задрожали, я осторожно встала, а затем наклонилась, ухватившись за бока сиденья перед собой.

Его руки плавно прошлись по моим ягодицам и спине, когда он встал позади меня.

— Ты чертовски хороша, Агата. Внутри и снаружи, — его руки обвились вокруг моих плеч. — Самая совершенная вещь, которой я владею.

Он ворвался в меня, одним толчком вогнав свой член на всю глубину, наполняя меня до тех пор, пока мне не показалось, что я сейчас лопну. Моя киска сжималась и разжималась вокруг него, и мы оба застонали.

Мои пальцы впились в сиденье, когда он начал бешено колотить бедрами, трахая меня жестко и глубоко. Так сильно, что я бы опрокинулась, если бы его хватка на моих плечах не была такой крепкой. Но я доверяла ему, он меня удержит; я знала, что он никогда не даст мне упасть. И, честно говоря, я была слишком захвачена ощущениями, чтобы заботиться об этом или о том, как верхняя часть сиденья впивается мне в ребра. Прошло совсем немного времени до моего приближения к новой разрядке.

Тело Германа накрыло мое, и он прорычал:

— Если бы здесь был кто-то еще, они бы увидели тебя нагнувшуюся, с колышущимися сиськами и твердыми сосками. Они бы увидели, как тебя безжалостно трахают; как ты принимаешь мой член, хорошая девочка. И мужчины там... они бы захотели тебя. Они захотели бы подняться сюда и побаловаться с тобой. Некоторые даже захотели бы воспользоваться твоим ртом, пока другие трахали твою киску. Думаю, они бы предложили мне все, что угодно, лишь бы заполучить тебя. Я бы позволил им?

Я сглотнула.

— Нет.

— Даже если бы у тебя была запретная фантазия о том, как куча парней берут тебя таким образом, а я наблюдаю, я бы позволил им?

— Нет.

Он прикусил мочку моего уха.

— И почему же?

— Я твоя.

— Правильно, Агата. И так будет всегда. Я единственный мужчина, который будет владеть тобой. Прикасаться к тебе. Трахать тебя. Пробовать тебя на вкус. Есть только один человек, которому я позволю заставить тебя кончить... и это ты. Сделай это сейчас, Агата, заставь себя кончить.

Доверившись ему, я переместила руку к своей киске и нашла клитор. Я потерла его раз, два и, черт, взорвалась. Оргазм пронесся по мне с силой урагана, опустошая меня. Моя спина выгнулась, рот открылся в беззвучном крике, и моя киска сжалась на его члене.

Глава 32

На следующее утро, когда мы с Германом завтракали, я буквально замерла с ложкой на полпути ко рту.

— Герман, я не думаю, что это хорошая идея.

— Слушай, Агата, почему мы вообще должны думать о том, кто и что подумает, — он откусил кусочек тоста. — Ты уже и так живешь со мной. Почему бы тебе не переехать ко мне насовсем?

— Есть большая разница между пожить какое-то время и переехать насовсем.

— Я знаю. Меня эта разница устраивает, — он отпил немного кофе. — Почему бы тебе не сказать, в чем на самом деле проблема, Агата? — его пристальный взгляд изучал мое лицо, пока я ела хлопья. — Дело не в том, что ты слишком любишь порядок. Нет, — на его лице промелькнуло понимание. — Ты волнуешься о деньгах, правда?

— Я очень сомневаюсь, что ты позволишь мне платить половину за квартиру, если я перееду сюда. А для меня очень важно не быть чьей-то нахлебницей.

— Квартира принадлежит мне, Агата. За что ты собралась платить?

— Я могу хотя бы платить по счетчикам.

— Ты серьезно что ли?

— А что в этом такого? Я хочу вносить свой вклад тоже. Если я буду платить хоть за что-то, то тогда не буду чувствовать, что я живу в твоей квартире. Может, даже смогу чувствовать себя здесь, как дома

Вздохнув, он взял мою руку и прижался поцелуем к внутренней стороне запястья.

— Я знаю, что ты всегда была очень самостоятельной. Я уважаю это, родная. Но почему бы тебе просто не расслабиться и не позволить кому-то хоть раз позаботиться о тебе? Это не нахлебничество. Это не слабость.

— Эта квартира не будет моим домом, если я не буду за нее платить, Герман. Просто не будет, — я запихнула в рот еще хлопьев, бросив на него взгляд, который говорил о том, что я не собираюсь отступать.

Задумчиво нахмурившись, он отпустил мою руку и снова укусил свой тост.

— Я придумал, — сказал он наконец. — Ты можешь платить за продукты. Еда — это важный вклад, учитывая,