— И все-таки обязательно прочтите ее карту и документы, у нее есть некоторые проблемы с нервной системой. — Продолжала воспитательница, нервно стиснув зубы. — Вы будете удивлены особенностями организма этой девочки. Они очень нетипичные… рекомендую оставить ее в заведении, где училась до этого. Максимальный контроль, сейчас это просто необходимо.

— Я понял. Поверьте, меня ничто не может испугать. Слишком много таких я видел за свою жизнь.

— Вот поэтому и не отговариваю… это ваша специальность, отчего-то вериться, что справитесь именно вы. — Она облегченно выдохнула и улыбнулась в ответ.

— Рал, подождешь меня в машине, хорошо? — Декан внимательно осмотрел свою бывшую ученицу, и неосторожным жестом указал ей на дверь. — На парковке лишь одна машина, не перепутаешь.

Когда та проходила мимо, он с той же слащавой улыбкой протянул ей автомобильные ключи, а как только та их взяла, вновь повернулся к воспитательнице, продолжая диалог. В карту он, разумеется, так и не взглянул, считая это бесполезными мелочами и утрированным отношением сотрудников приюта. Действительно, сколько трудных подростков он успел увидеть за всю свою жизнь? Его уже ничем не удивить, во всяком случае так он думал.

Иида никогда не видела, и не думала, на чем ездит ее декан, и вообще, до сего момента она думала, что он ходит пешком. Так или иначе, ни в фирмах автомобилей, ни в типах кузовов она не разбиралась. Молча влезла в единственную иномарку, стоящую на стоянке, отперев ее кнопкой на ключе. Черная. И ничего лишнего внутри — ни брелоков на зеркале, ни маленьких уютных чехлов на рычагах, ни предметов декора… ничего. Черные кожаные кресла, идеально отрегулированные зеркала… регистратор, и все настолько чисто и правильно, что аж сводило зубы. И пахло, так знакомо… автомобилем. Никаких ароматных елочек, или чего-то в этом духе. Сухо и тривиально, собственно, как и сам хозяин машины, сух и тривиален.

Закатив глаза, девушка едва ли сдержала позыв нервенной тошноты. Возможно, она еще даже не до конца осознала, что ее забрал бывший декан. Понятное дело, зачем. Просто поиграть. Но эмоций больше не было, они будто бы отключились, уступив место странной, навязчивой пустоте, тяжести. Боли. Все-таки думать о влюбленности со стороны препода — верх наивности. Хотя, наверное, могло быть и хуже. Он, вроде бы, не тиран. Хотя о том, какой ее учитель дома, она могла только гадать. Но, так или иначе, скоро это станет известно.

Ей казалось, прошел час, или даже более того, прежде чем Юрала увидела его одинокий силуэт в воротах приюта. Задумчивый, слегка ухмыляющийся… она не могла с такого расстояния разглядеть его выражение, но чувствовала его, очень точно.

Иллюзорный смысл

«Мое одиночество — плоды моих же стараний, хотя я совершала это непреднамеренно. Отношение ко мне, столь однозначное, мерзкое… это все моя вина, и нет смысла над этим работать. Раз жизнь дала возможность начать все заново, я воспользуюсь этим шансом, и гори оно все, что было у меня за спиной. Быть может, мне вовсе не нужна семья, раз уж так получалось? В своем одиночестве я больше никого не расстрою, никого не разочарую, никого не обижу и задену. Я сама себе отец, сама себе мать, сама себе муж и сама себе сын. Все что нужно, у меня уже есть, внутри, воздух, которым я дышу, цели, которыми я живу, мечты, к исполнениям которых стремлюсь. Я это все что мне нужно. Впереди дальняя дорога, множество непрочитанных книг, неопробованных пирожных, неиспытанной нежности… которая уже есть, и будет частью меня. Мрак, темнота и предательство, есть силы простить их всех, простить, отпустить, забыть. Всех, кроме одного. Хватит мне сниться, я устала.»

— Красивая квартира. Если честно, никогда таких не видела, хотя бывала во многих семьях. Похоже, деканы неплохо получают. — Рал покачала головой, и поставила рюкзак у входа, наблюдая за своим новым «отцом».

— Думала я просто так, от большой любви на этот выводок время трачу? — Габриэль сузил глаза и усмехнулся.

— Ты же не положишь меня у входа, да? Не положишь? У меня аллергия на пыль, я буду чхать всю ночь, и залью соплями твой ковер.

— Любопытный факт. По коридору налево — твоя комната, будешь спать там. И никакого мусора, никаких раскиданных вещей, остатков еды или грязных тарелок. Увижу — куплю перед дверью резиновый коврик, и делай с ним что хочешь. Хоть жуй. Второго шанса не дам.

— Гостеприимно… — Вздохнув, девушка прошла внутрь и посмотрела по сторонам. И направо, налево были комнаты, всего в квартире их было три, без учета кухни, и довольно просторный коридор с неудобным, но красивым бордовым диваном и гардеробом со стайлером для одежды. Зачем он нужен, и как им пользоваться, Ииду не интересовало, но интересовало, есть ли игрушки и теплые пледы. Как оказалось, нет, ни того, ни другого. Это, в общем-то, было ожидаемо, но все равно обидно.

Белый, бежевый, и темно-коричневый, почти черный. Пространство было использовано с умом и стилем, а спрашивать, нанимал ли он дизайнеров, ей было неловко. Казалось, каждая вещь, что была в доме — имела свое назначение и место, все было куплено и поставлено для чего-то, с какой-то целью. Никакой старой техники или приборов, складывалось впечатление, что, либо он переехал недавно, либо принципиально обновлял их на более новые модели. Никаких раскиданных носков или висящих на стульях рубашек — все слишком рационально, настолько, что, буквально, сводило зубы.

— Здесь настолько все правильно, что мне даже неловко трогать что-либо. — Юрала сильно сконфузилась и, рефлекторно, закатила глаза.

— Вот и не трогай. — С ухмылкой ответил декан, хотя был вполне серьезен.

Комната, куда он ей сказал идти, оказалась довольно просторной, и даже с балконом, но на удивление холодной. Иида сделала вывод, что все комнаты здесь такие, но насколько холодные остальные — не знала, и спрашивать не хотела. Одинокая, широкая кровать, накрытая тонким, бежевым, синтетическим одеялом была придвинута к стене, и лишь с одной стороны стояла светлая прикроватная тумбочка. Судя по всему, место было односпальным, просто немного больше, чем обычные. Напротив, стоял практически белый деревянный шкаф, который, как оказалось, был совершенно пуст. Ближе к балкону, по стене стояла высокая тумбочка с зеркалом, и внутри нее так же ничего не лежало, а ближе к окну расположился стеклянный журнальный