— Ты бы здесь жила? — спрашивает Паша, глядя на дом оценивающим взглядом.

— Наверное, да, — пожимаю плечами. — Ферма за домом. Дом дедушки рядом. Зелено. Солнце. Мой рай, — перечисляю и понимаю, что еще немного и заплачу. — Но в России у них дом не хуже.

Иду дальше и чувствую, что слезы катятся по щекам. Грустно от того, что все это мечты.

Мои мечты о райской жизни.

И лишь одно успокаивает. Мы здесь еще как минимум месяц. За месяц я смирюсь. Наверное…

— Надюш, ты не забыла, что мы завтра приглашены на юбилей компании Дорофеева? — Паша вновь меня нагоняет. — Нам нужно быть обязательно.

— Я помню, — отвечаю, стараясь скрыть лицо. Пусть я не плачу, но обычно у меня глаза еще несколько минут заплаканные.

— Не нервничай, — просит меня муж. — Я лишь напоминаю. И мы всего на пару дней. Затем вернемся.

— Паш, все хорошо, — наклоняюсь к дочери, словно чтобы поправить что-то в ее коляске. — К тому же я разговаривала с Морозовым вчера. Он еще вчера мне миллион раз напомнил о юбилее.

— Это когда вы созванивались? — в голосе Паши появляется ревность. — Часто?

— Когда он тебе звонил вчера, — поднимаю на него глаза, позабыв обо всем. Лучше пусть жалеет, а не ревнует. — Он спрашивал, буду ли я. Думаю, из вежливости.

— Я уже ревную.

— Было бы к кому! — восклицаю. — Морозов пусть и симпатичный, но явно не мой вариант. Он слишком активный для меня, — пожимаю плечами. — Я сделаю только шаг, а он уже будет в конце поля с ящиком клубники стоять. Не иначе.

— Ладно, — успокаивает он свою ревность. — Идите домой с Ангелиной. Я пару дел решу и присоединюсь к вам.

— Что за дела? По ферме?

— Ага, иди, — отправляет, поцеловав в висок.

Опять у него секреты какие-то. Они с Ефимом почти каждый вечер шепчутся. Мне оба ничего не говорят. Я даже демонстративно обижалась на эту парочку, но все равно партизаны не выдали себя. Даже и намека мне не дали на свои тайны.

На следующий день ранним утром уже садимся в самолет. В этот раз выбираем лететь бизнес-классом обычным самолетом, а не вызывать частный.

Отчасти это моя просьба. Никогда не летала бизнесом и очень хотелось попробовать. К тому же дедушка Паши сказал, что никакая опасность нам не угрожает и мы можем спокойно контактировать с другими людьми.

— Может, стоило взять Ангелину с собой? — спрашивает Паша обеспокоенный тем, что дочь осталась на ферме. — Познакомить ее с моими родными? Многие ведь даже не знают о ее существовании толком. Устроили бы ей праздник у родителей дома.

— Врач не рекомендовал ей лететь после прививки, — напоминаю ему, улыбаясь с этого папочки. За месяц он очень привык к Ангелине. Даже когда в магазин ездил, всегда брал ее с собой. А здесь его рядом не будет несколько дней. — Да и она после этой прививки капризная была вчера и позавчера.

— Это ведь не день, а целых три без нее. Она будет без нас три дня, Надя! — взволнованно напоминает он. Ножом по больному месту режет.

— Мне тоже сложно, Паш, — даю понять, что разделяю его чувства. — Но в данном случае лучше выбрать ее комфорт и здоровье, а не наши чувства. И я предлагала тебе никуда не ехать. Ты сам настоял и миллион раз напоминал.

— Одно радует, — вздыхает Паша, погладив заставку своего телефона, где мы с Ангелиной на пикнике. — У меня фотографий много.

Сближение отца и дочери произошло даже скорее.

Полет проходит спокойно и совпадает с тем, что показывают в фильмах про бизнес-класс. Не так, как в частном самолете, но тоже красиво.

Успеваю даже немного поспать на плече мужа, пока тот в планшете работал.

В аэропорту нас встречает Денис Богданович и младшая сестра Паши — Лина. Последняя, увидев меня, несется в мою сторону и крепко обнимает.

— Надя! — радостно верещит на ухо. — Как же я рада! Наконец! Как ты похорошела! — отстраняет меня от себя, чтобы немного разглядеть. — И взгляд увереннее стал! Так я и знала, что кто-то из Сабуровых тебя изменит! Но даже не догадывалась, что это будет моя племянница, — не упускает возможности пошутить.

— Я тоже рада тебя видеть, — отвечаю ей, натянув улыбку.

— По тебе не скажешь, — отлипает от меня полностью. — Ты чего мне не звонила? Ладно, когда с Пашкой были, в каком-то роде, в разводе, но после? Я же тоже скучала!

— Да там Ангелинка и… — отмазываюсь, хотя вину полностью осознаю. И правда, ни разу ее не набрала, хотя она как-то через Пашу просила меня об этом. Позвонить, когда я буду чуть свободнее. А я забывала…

— А точно! — восклицает она. — Где моя племянница, дорогие? Кого мне тискать? — смотрит на Пашу. — Куда ты ее дел? С няней сейчас подойдет?

— Она осталась на ферме, — отвечаю ей я. — Ей после прививки сказали, что нельзя летать.

— Ну вот! Самое интересное не привезли, обломщики! — цокает она языком недовольно. — Ну хоть магнитик привезли, а?

— Неа, — мотает головой Паша. — Прости. Там из магнитиков только живые кролики и куры.

— Но мы привезли подарки от моих бабушки и дедушки, — вступаю я на нашу защиту. — Там куча угощений. Сладкого, соленого и даже острого.

— Ладно, прощены, — тянет она, взяв меня под руку. — Ну, поехали, подруга. У нас нет времени. Нужно купить тебе платье, украшения, обувь и еще в салон успеть. А времени-то каких-то девять часов осталось!

Каких-то девять часов! Это куча времени!

Это она мамой не была. Там даже пятнадцать минут на себя — роскошь. А здесь целых девять часов. И я даже не знаю, счастлива этому или уже отвыкла от такого женского отдыха.

Но с сестрой Паши не спорю. Ей лучше знать.

Обмениваемся с Пашей кивками, и я покидаю его. Денису Богдановичу лишь успеваю бросить короткое приветствие. Больше мне Лина не позволяет сделать ничего.

Как танк тащит меня на выход из аэропорта.

Садимся в машину, и девушка тут же начинает меня обо всем расспрашивать. Об Ангелине. О ферме. И пожалуй, Лина одна из троих рыжих, которая мне приятнее и мягче.

Она хоть не ругает и не осуждает.

Помню, когда впервые была на мероприятии в качестве Пашиной невесты, мы с Линой сбежали в свободную комнату особняка и смотрели мультфильмы про принцесс.

Думаю, в тот момент между мной и Линой возникла особая связь. И спустя столько лет длительного перерыва, она не оборвалась.

Мы так же свободны друг с другом.

— А ты как? — интересуюсь у нее, когда она заканчивает мой допрос.

— У меня все стабильно, — отвечает, загадочно улыбнувшись. — Но есть один кандидат в супруги, — хлопает она ресницами. — Потом познакомлю. Он точно тебе понравится. Такой весь из себя правильный, красивый и потрясающий. И лишь с одним недостатком.

— Каким?

— Ест, как десяток медведей за раз, — с хохотом бросает.

***

В отличие от моих первых сборов на мероприятие в качестве спутницы Паши, в этот раз платье мы едем покупать лишь с одной Линой.

Алиса Олеговна, Кристина Рустамовна и мама Паши наряды выбрали заранее, а стилистов заказали на дом.

Лина же решила поддержать меня в моих сборах. К тому же ее визажист на дом не выезжает, а другим она не доверяет после того, как ей испортили последний образ, неправильно подобрав тон.

Платья покупаем простенькие и без особого пристрастия. Выбор Лины падает на черное элегантное платье, маленький клатч и лаконичные, классические туфельки на каблуках. Я беру желтое платье с немного рисковым вырезом на груди и более провокационным на половине бедра. Почему-то хочется какого-то бунта. Празднования небольшой победы после всего того, что я пережила за последние полтора года.

Поэтому я позволяю себе эту провокацию, а Лина ее одобряет.

— Надь, можно тебе честно признаться? — спрашивает Лина, пока ей делают локоны. Девушка тяжело вздыхает со своего места, чем вызывает жалость даже у своего стилиста.

— Признавайся, — бросаю, пока вторая девочка, которую Лина рекомендовала, колдует над моей прической.

— Я не хочу никуда идти, — выпаливает она быстро. — Вообще никуда. Я бы лучше дома осталась. Кино бы посмотрела, книгу почитала или устроила домашнюю вечеринку с тобой, Снежей и еще двумя девчонками. А не вот это мероприятие, где всем опять нужно лезть к тебе в трусы, чтобы после иметь, о чем пошептаться с подругами, — заканчивает она сморщившись. — Или после услышать от мужчин, сколько ты стоишь. Фу, мерзость!