— А Павел Ильич уже несколько раз о Вас спрашивал, — щебечет Анечка. — Но Вы не волнуйтесь, всё только началось. Вы даже не представляете, как все наши будут Вам рады.

Звучит как бред, но я знаю, что сейчас Анюта не пытается мне льстить. А дело в том, что улыбчивый обаяшка Вадим Палыч, на лояльность которого все так уповали, преподнёс нашим торговым сюрприз. И если я, «недотраханная злая сука», предоставляла своим подчинённым полную свободу действий, не контролируя их рабочий режим, и спрашивала лишь по итогам, то «новый» Рябинин мгновенно изменил установленный порядок.

Теперь продажники появляются в офисе не когда им вздумается, а каждое утро ровно в девять, и ещё обязательно — в конце рабочего дня, чтобы отчитаться по итогам этого самого дня. Изменения коснулись и отдела закупок. А Рябинин-старший неожиданно все нововведения поддержал, и народ дружно взвыл. Что называется, прочувствуйте разницу.

Об этом Анечка поведала мне ещё позавчера, немало меня удивив. И ладно Пал Ильич, но подобные драконовские методы вообще не характере Вадика, тем более он ещё не вступил в должность. Ох и чудные дела у нас творятся! Однако вмешиваться в рабочий процесс у меня нет ни малейшего желания — я уже почти целый час в заслуженном отпуске.

— Ой, какое платье! Обалдеть! — обалдевает моя помощница, пока я придирчивым взглядом осматриваю себя в зеркале.

Но придраться не к чему — мой лук безупречен. Блестящие, тщательно отутюженные волосы, вечерний макияж от Инессы и струящееся по фигуре чёрное шёлковое платье превратили меня в женщину-вамп. Такой меня коллеги ещё не видели, и, откровенно говоря, именно поэтому я здесь. Прежде чем обрести что-то новое, сперва надо красиво отпустить старое.

Ну, вперёд, Александрина!

— Старый год спешит проститься, Новый — в дверь уже стучится, — доносится из ресторанного зала задорный голос ведущего. — Пусть же этот Новый год вас избавит от невзгод…

«Му-гу, от заботы, от работы и от бывшего — задрота», — мысленно добавляю я и вхожу в нарядный, сверкающий гирляндами, зал. Меня замечают сразу, и мне нравятся эти взгляды — и восхищённые, и завистливые, и настороженные.

Я сразу же нахожу столик нашей элиты, где пустует только моё место. За столом расположились Рябинины, приклеенная к боссу главбух с башней на голове, и, конечно, наша звезда Алиночка в костюме куртизанки. Она рассисястилась по правую руку от Вадика и что-то нашептывает ему на ухо. К слову, эти двое — единственные, кто не замечает моего появления. И почему я не удивлена?

Не скажу, что мой бывший выглядит в этот момент заинтригованным или довольным… скорее, отсутствующим, но я ничего не могу поделать с яростным желанием выбить из-под Алинкиной задницы стул. Но, конечно, я не стану этого делать. Одарив босса приветливой улыбкой, держу курс на него.

Ага-а, вот теперь меня замечают все. Уже ради этих двух взглядов мне стоило здесь появиться. У Алинки видок, будто она говна наелась, зато Вадик поплыл. Вот он, мой звёздный час! Главное — не погаснуть раньше времени.

— Са-аша, — Пал Ильич подрывается с места и встречает меня с отеческими объятиями. — Слушай, я и представить тебя не мог без твоих кудряшек. Должен сказать, это неожиданно, но… убойно! — он целует меня в щёку и шепчет на ухо: — Я рад, что ты приехала. Отдых явно тебе на пользу.

Вадик запоздало тоже встаёт из-за стола, но я упорно избегаю его взгляда. Здороваюсь с главбухшей, коротким кивком приветствую Алинку и занимаю свободный стул — прямо напротив бывшего. Оба Рябинина спешат за мной поухаживать. Старший даёт указания официанту обеспечить меня свежими блюдами, а младший наполняет мой фужер шампанским.

Набивать желудок едой не входит в мои планы, да и аппетита нет, а вот выпить — самое то.

После затяжного тоста от ведущего мы дружно чокаемся фужерами, а Вадик тянется повторно и трёт свой фужер о мой, словно надеется высечь искру. И я даже не отстраняюсь — я сегодня щедрая.

Отпив несколько глотков сладкого пузырящегося напитка, я ставлю фужер на стол и доливаю в него водки.

— Ты что делаешь, Саш?.. — беспокоится Пал Ильич. — Такое нельзя мешать… ты хоть покушай сначала.

— Без паники, босс, сперва я поздравлю своих коллег.

* * *

— А хотя нет, давайте сначала выпьем за мою сестрёнку Стефанию, которой сегодня исполнилось двадцать лет!

«А я с вами тут торчу», — добавляю мысленно и залпом выпиваю свой игристый чудо-коктейль. Снова наполняю фужер и, судя по тому как пригорюнились оба Рябинина, ничего доброго от моего поздравления они не ждут. Даже обидно.

Я зажимаю под мышкой клатч, беру в руку фужер и походкой от бедра направляюсь к ведущему. Он как раз играется с микрофоном, разогревая публику, а на его роже ясно читается, что моё выступление вообще не в кассу. Похоже, этот олух не в курсе, что я тут главная.

— Одну минуточку, Фёдор, — прерываю его увлекательную речь.

— Я Пётр…

— Тем более, — я улыбаюсь и забираю у недовольного Петра микрофон.

Коллеги!..

Нет, это будет слишком сухо, а у нас всё же праздник.

Дорогие друзья!

А с хрена ли они мне друзья? Да и никто из этой публики мне не дорог. Однако пауза уже затягивается.

— Дамы и господа, добрый вечер! Ещё вчера я не знала, что буду на этом замечательном празднике, но поскольку я всё же здесь, то должна вам сказать…

Как же вы меня заебали!

Но я понимаю, что мои улыбающиеся нарядные коллеги не заслуживают подобных откровений. И, глядя на их доброжелательные лица, вижу, что многие уже переобулись и больше не жаждут моей отставки. Неужто Вадик целенаправленно настроил против себя коллектив? Вон как мне улыбаются! Ещё неделю назад я была бы этому рада, но теперь мне всё равно. И все же…

— Я поздравляю вас с наступающим Новым годом! И от души желаю оставить в уходящем году всё плохое. Выбросьте без сомнений из своей жизни подлецов и предателей и шагайте без них с лёгким сердцем. Я желаю вам мирного неба, верных друзей и искренней взаимной любви. Цените то хорошее, что у вас есть, берегите своих близких и пусть каждый из вас точно знает, что для своей половинки — вы единственный маяк. Будьте здоровы и счастливы! И пусть доброта и любовь