После завтрака я решила позвонить Молли. Мне не терпелось услышать мнение подруги о том, что произошло между мной и Итаном.

– Привет, Изи! Как дела? – спросила она с искренним интересом в голосе.

– Привет, Молли! У меня все хорошо! Я прислушалась к твоему совету и дала Итану шанс, – не удержалась я от восторга.

– О-о-о, ну надо же, подруга! И как он тебе? Горячий?

Я засмеялась и в самых ярких красках – иначе и не могла – рассказала ей о прошлом вечере. Молли слушала, не перебивая.

– Боже, детка, я так рада за тебя. Ты сделала правильный выбор.

– Спасибо, Молли. Я чувствую себя такой счастливой. Мне с ним и правда очень легко. Но что мы все обо мне? Как твоя мама себя чувствует?

– Все по-старому… Хотя, знаешь, что произошло? Какой-то меценат, не знаю кто, спонсировал нашу клинику, и теперь мне не нужно искать средства на лечение мамы – доктор сказал, что клиника возьмет все траты на себя.

– Правда? Это же замечательная новость! Теперь она точно скорее поправится. Я очень рада.

– Спасибо, Изи. Для меня это очень важно.

Я попрощалась и повесила трубку.

Осознание, что я смогу помочь хотя бы одному человеку в этом мире, грело сердце. Да, я не раз финансировала различные благотворительные программы, но в этот раз все ощущалось по-другому. Я помогла человеку, которого знала.

Сев за письменный стол, я достала блокнот с набросками песен. Моя жизнь – пусть кто-то скажет, что не круто, – но изменилась за последний месяц, и мне хотелось отразить это в своей музыке. Проведя весь день с гитарой в руках, я даже не заметила, как наступил вечер.

Когда часы пробили пять, в дверь позвонил Итан. Впустив его, я стрелой бросилась в гостиную прятать нотные листы и ставить гитару на место. Итан застал меня, покрасневшую до кончиков ушей, за взбиванием подушек и, улыбнувшись, пригласил на прогулку.

Оранжевое солнце клонилось к горизонту, когда мы шли по улицам и, смеясь, ели сладкую вату. Я чувствовала себя так естественно и непринужденно, словно мне снова было шесть лет и вокруг одно счастье.

– Никогда не думал, что могу так быстро привязаться к кому-то. С тобой все иначе, – сказал Итан, остановившись у фонтана.

Я посмотрела на него.

– Как у тебя это получается? Ты говоришь о том, о чем я сама постоянно думаю.

– Мы чувствуем друг друга, – обняв меня за талию, прошептал он мне на ухо.

Я задержала дыхание.

Эти слова уже срывались с моих губ. Только я говорила о другом человеке.

– Итан, можно задать вопрос?

– Конечно.

– Недавно я случайно наткнулась на одну статью. – Я сглотнула. – Там было написано, что до прихода в фирму отца ты был директором в какой-то другой компании. Почему ты об этом не рассказываешь?

Итан на секунду напрягся.

– Не думал, что это так важно. Я не обманул тебя, когда сказал, что с восемнадцати лет работал с отцом. Сначала мне приходилось быть на побегушках. Я узнавал, с чем мне придется столкнуться, когда встану у руля. Денег платили мало, поэтому мне пришлось трудиться на двух работах. Когда уезжал из Америки, мама дала мне деньги, и я вложил их в ночной клуб. Там я и был директором.

– А почему больше нигде нет информации о клубе?

– Ты пыталась что-то на меня найти? – Итан прищурился, и я растерялась.

– П-прости. Я просто толком ничего о тебе не знала…

– Понимаю. Ты можешь просто меня спросить, Изабель. – Он обнял меня крепче. – Я ничего от тебя не скрываю.

– Тогда ответь, почему общественности о тебе так мало известно? Почему мне удалось найти о тебе всего одну статью?

– Потому что я не люблю быть на виду. Мне комфортно находиться вдали от сплетен и интриг. Я не хочу, чтобы во мне видели только толстый кошелек. Поверь, меркантильных людей намного больше, чем кажется. Жить проще, когда ты просто занимаешься своим делом и держишься подальше от… всех.

Я подняла на него глаза. Итан выглядел задумчивым и немного грустным.

Мне было знакомо это чувство.

Каждая выпущенная мной песня приносила мне большие гонорары. Многие хотели заработать на мне. Продюсеры каждый день присылали на мою почту предложения о сотрудничестве, обещая анонимность, в которую я не верила. Каждый из них мечтал заполучить популярную исполнительницу и купаться в ее славе. Поэтому мне легко было понять Итана. Он тоже прятался от мира.

Только мотивы у нас были разные.

Глава 8

– Вы сияете, Изабель. Мне это нравится.

– Доктор Сток, похоже, я поняла, что такое любовь.

– Это тот мужчина? – заинтересованно спросил он.

– Да.

– Как думаете, он понравился бы вашему брату?

– Знаете, я все эти годы думала, что на свете нет такого человека, которого одобрил бы Оливер. Он всегда опасался, когда видел возле меня парней.

Я неожиданно рассмеялась, представив выражение лица Оливера после встречи с Итаном.

– Вы впервые в нашей беседе произнесли имя брата, – удивился доктор Сток, и я сразу же остановилась.

– Разве?

– Да, и я очень рад этому.

– Беги! – закричал Оливер.

– Зачем? – взволнованно спросила я, оглядываясь по сторонам. – Тут никого нет.

– Я не позволю причинить тебе боль, Изи. Беги!

– Оли, я не понимаю. От кого мне надо бежать?

Ответа не последовало.

Растворившись во тьме, он снова оставил меня одну.

Я резко открыла глаза и начала хватать ртом воздух.

Что это было?

Сердце бешено колотилось, страх сковал тело, не давая сделать полноценный вдох. Стук отдавался в висках, слова эхом звучали в голове.

Я огляделась – знакомая комната, но она вдруг показалась чужой. На стенах играли тени. Чувствовалось чье-то пристальное внимание. Волнение смешалось с тревогой, и я снова вспомнила крик брата.

– Оли, что же ты хотел мне сказать? – со слезами прошептала я в темноту и снова провалилась в сон.

Настал тот долгожданный день, когда я наконец решила навестить родителей. Итан поддержал мою идею, но ехать знакомиться отказался. Я его понимала: знакомство с родителями – это серьезный шаг. Итан был просто не готов к такому резкому повороту в наших отношениях.

Однажды я уже познакомила Эндрю со своей семьей – и к чему это привело? Мы расстались, а мама все равно продолжала звать его сыном, когда звонила мне. Я не спешила расстраивать ее и говорить, что в моей жизни появился другой мужчина. Да еще и так скоро.

– Детка, ты приехала, – радостно сказала мама и подбежала