— Как это могут не принять? — охаю в ужасе. — И что тогда?

— Думаю, все обойдется, — вздыхает Проскурин. — Иначе бы уже нам сообщили. Но по-любому, крыша над головой есть. Пожрать тоже. Так что не боись, девонька, прорвемся.

— Мне к Даше надо. Мы с ней никогда не расставались, — говорю, стараясь сдержать подступившие слезы. — Даже не представляю, как там она…

— Не у чужих, небось, — ворчит добродушно дядя Петя. — Поверь, у нас Дашке скучать будет некогда. Инна обожает девчонок.

«Вот этого я и боюсь», — скулю мысленно. Но уже ничего изменить нельзя. Надо получить эту дурацкую дарственную, вернуться домой, забрать ребенка у Проскуриных и спокойно жить дальше.

Одно хорошо, Слава к нам больше не сунется. С родственниками отца он не общается. Самого Боброва, как я поняла, не уважает, но побаивается. Жильем мы с Дашкой будем обеспечены, а алименты пусть Слава засунет себе…

В сумке тренькает сотовый. Выуживаю его поспешно. Вдруг что-то с Дашей, и Инна мне звонит. Но нет… На экране высвечивается фотка бывшего. Красивый Слава в черном пальто и белой водолазке смотрит на меня с восхищением и любовью. Я даже помню день, когда фотографировала его. Мы только узнали пол ребенка и возвращались домой из перинатального центра.

— Кто там? — отвлекает меня от размышлений Проскурин.

— Слава.

— Не отвечай. Напиши, что не можешь говорить, и сведи разговор к переписке. Не надо ему знать, куда ты едешь и зачем. Поняла? — просит мягко. Инструктирует. Но в каждом слове мне чудится строгий приказ. И я не смею ослушаться.

Обрываю звонок. Пишу бывшему коротко.

«Не могу разговаривать. Что ты хотел?»

«Я приехал, София. Открой мне. С какого хрена ты поменяла замки?»

«Дом мой! Что хочу, то и делаю!» — отвечаю порывисто. Перечитываю сообщение бывшего вслух для Проскурина.

— Странно. Очень странно, — жует он губы в кривой усмешке. — Что ему понадобилось, придурку?

«А зачем ты приехал?» — отправляю сообщение.

«Хотел погулять с Дарьей», — тут же приходит ответ.

«Ты же отказался от ребенка!» — печатаю гневно.

Телефон снова взрывается трелью. И я снова сбрасываю вызов.

«Ты что придумала, сука? Я никогда не откажусь от Дарьи. Дверь мне открой, тварь. А то пожалеешь. Судиться со мной захотела? Да я урою тебя, идиотка».

Хочу отправить эсэмэску, но ничего не вижу от слез, пальцы трясутся, а горло перехватывает спазмом.

«Слава, милый, почему ты так со мной?» — всхлипывая, прикусываю губу.

— Что там? — рычит Проскурин. Технично вынимает трубку из дрожащих пальцев. Читает и присвистывает.

— Ну, урод! И в кого он у нас такой уродился? Не возражаешь, я ему сам отвечу? — лениво интересуется Петр.

Киваю на автомате. Мне самой сейчас точно не справиться.

— Вот и хорошо, — усмехается он и быстро печатает сообщение и дает мне почитать.

«Жалею, что с тобой вообще познакомилась, Слава. Ты же урод конченый. Дверь открыть не могу. Мы уехали с Дашей. В следующий раз обязательно предупреди заранее».

— Конченого сотрите, пожалуйста, — сквозь слезы прошу Проскурина. — Стилистика не та. Я такие слова не употребляю. Слава догадается.

— Как скажешь, — тут же соглашается со мной дядя Петя. Стирает «конченого» и нажимает на кнопку отправки.

Слава долго не отвечает. Видимо, шокирован моим резким ответом. Но когда машина въезжает в небольшой поселок, от бывшего приходит короткое «Ок». Выдыхаю. Кладу телефон в сумку и зачарованно смотрю на длинный беленый забор, на частные домишки с другой стороны дороги. На очередь на крыльце около большой металлической двери. И сердце екает от тревоги.

Все. Приехала. Дальше дороги нет.

Глава 14

— Как так? Почему? — возмущается Харитонов. Разводит руками, что-то доказывает суровому худощавому майору у стойки выдачи пропусков.

— У нас приказ. Не велено, — мотает тот головой. — Если не член семьи, на свидание только по одному. Идите вы, если так срочно. А девушка в следующий раз приедет. Через месяц.

— Нет, я не могу, — шепчу в спину нотариусу. Утыкаюсь взглядом в кашемировое пальто и боюсь поднять глаза. Мне срочно надо повидаться с Бобровым. Но без нотариуса наша встреча бессмысленна.

Ему идти одному тоже нельзя. Бобров ясно дал понять, что хочет видеть меня и лично вручить документ.

Что же делать? Ситуация странная. Как в той загадке про лодочника, козла и капусту.

— Сейчас, — вздыхает Харитонов, невысокий сухопарый мужчина в годах. Зажимает под мышкой дорогой портфель и, отойдя чуть в сторону от стойки, звонит Проскурину. — Петя, что делать?

Из трубки слышатся отборный мат и короткое указание отдать мне книгу и документы.

— У входа ее жди, — рявкает дядя Петя. — Никуда твои бумажки не денутся. Катран велел привезти к нему Софию. Что тебе непонятно, Миша?

— Да, хорошо, — быстро, как мальчик-отличник, соглашается Харитонов. Закончив разговор, поворачивается ко мне. — Значит так, София…

Открывает портфель. Выдает мне какие-то папки, нервничает. Потом снова все складывает обратно.

— Берите так, София. Так точно ничего не потеряется, — заявляет расстроенно и нервно. — Сколько езжу к Евгению Николаевичу, впервые такое, — бросает обреченно и решительно кивает на зарешеченное окошечко и стойку. — Идите быстрее, пока наша очередь не прошла. Сейчас вам пропуск выпишут и проводят. И, пожалуйста, не забудьте. Кроме вашего вопроса, еще две папки, — передает мне свой тяжелый портфель. — Евгений Николаевич должен расписаться. Там везде наклеены пояснения. Он разберется. Только вы ему отдать не забудьте.

— Хорошо. Не забуду, — замечаю коротко. Уже хочу возмутиться. Не надо со мной как с идиоткой разговаривать. Но Харитонов уже проходит к стойке. Оттесняет какую-то женщину в пуховом платке и громко заявляет.

— Сейчас наша очередь, гражданочка! Мы посоветоваться отходили…

— Ну конечно! — возмущается та громко. А завидев, что я протягиваю майору паспорт, хохочет нервно. — Естественно, шлюшка молоденькая пойдет! С засушенным тараканом что нормальному мужику делать?

Народ сзади смеется в голос, а я опускаю глаза. Лицо горит румянцем стыда. Ноги подгибаются. Умом понимаю, кто ходит на свидания к зекам, но сердце сжимается от нестерпимой обиды.

Я не такая! У меня только один мужчина был. Мой муж.

— Пожалуйста, — протягивает мне мой паспорт и пропуск майор, — вторая дверь направо. Там конвойный. Проводит.

— Да, спасибо, — поудобнее подхватываю неподъемный портфель.

— Я вас здесь жду, София, — несется мне в спину напутствие нотариуса.

«Бедный человек, ему почти час тут сидеть», — думаю, открывая тяжелую дверь. И почти сразу же врезаюсь в улыбчивого дядьку в военной форме.

— Вы куда, девушка? К Боброву? —