И через полчаса нашла.

Серия из пяти платежей за последние полгода. Получатель ИП Громов С.А. Громов Станислав, финансовый директор и правая рука Марка. Платежи были оформлены как «премии за успешное завершение этапа проекта». Но я знала, что никаких премий в это время не было. Суммы были крупными и неровными. Они совпадали с теми деньгами, которые, по версии следствия, выводились на мои оффшорные счета.

Они пропускали деньги через личное ИП своего финансового директора. Это было грубо, но под прикрытием его полномочий почти незаметно. А уже оттуда, скорее всего, деньги уходили в «Фин-Стратегию» Тарасова.

Я хотела позвонить Закревскому, но решила сначала проверить новостные ленты. И увидела это: на главной странице одного из ведущих деловых порталов страны красовалась фотография Марка. Он сидел в своем роскошном кабинете, на его лице была написана благородная усталость и стальная решимость. Заголовок гласил: «МАРК ЗАХАРОВ: «МЫ ПЕРЕВЕРНУЛИ СТРАНИЦУ И СМОТРИМ В БУДУЩЕЕ».

Я открыла статью. Это был шедевр PR-войны. Марк рассказывал о том, как он «с болью в сердце» столкнулся с предательством партнера, но сумел сохранить компанию на плаву. Он говорил о новых контрактах, о планах по расширению. В статье была и цитата Ольги, представленной как «блестящий юрист, чьи решительные действия помогли стабилизировать ситуацию». Вся статья была пропитана одним посылом: Елена Сокольская – это досадное прошлое, ошибка, сумасшедшая, пытавшаяся разрушить то, что создал ее гениальный муж. А он, благородный рыцарь, все спас.

Я смотрела на его глянцевое, лживое лицо на экране, и меня накрыла волна чистой, незамутненной ярости. Они не просто хотели посадить меня в тюрьму. Они хотели стереть меня из истории моей же компании. Вычеркнуть мое имя, присвоить мои заслуги, мою жизнь.

В этот момент зазвонил кнопочный телефон.

– Нашел, – коротко сказал Закревский. – Тарасов Руслан Игоревич. Личность примечательная. Два условных срока в девяностых за рэкет. Потом легализовался. Стал «решалой». Фирма его – классическая «прачечная». Нулевые отчеты, меняющиеся юридические адреса. Но! Год назад эта фирма приобрела на подставное лицо два гектара земли в Одинцовском районе. Как раз рядом с тем местом, где Марк планировал строить новый загородный клуб. Земля оформлена как сельскохозяйственная, но я уверен, что ее назначение вот-вот изменится. Он купил ее для Марка на грязные деньги. Наши деньги.

Я слушала его, но перед глазами все еще стояла фотография Марка.

– Он дал интервью, – тихо сказала я.

– Я видел, – спокойно ответил адвокат. – Ожидаемый ход. Они пытаются залить бетоном свою версию правды. Создают информационный фон для суда.

– Он выставляет меня сумасшедшей! Он присваивает себе все, что я создала! – я не могла сдержать дрожь ужаса в голосе.

– Елена Викторовна, – голос Закревского стал жестче. – Запомните. В нашей войне есть два поля боя. Одно – в суде, в кабинете следователя. И там мы будем бить фактами, документами, свидетелями. Второе – в головах людей. И эту войну мы пока проигрываем. Не обращайте на нее внимания. Это просто шум. Шум не должен отвлекать вас, а делать злее.

Он был прав. Ярость была топливом.

– Что мы сделаем с Тарасовым? – спросила я, возвращаясь к делу.

– А вот с Тарасовым мы поступим иначе. Это не пугливый бухгалтер. Это тертый калач. К нему нужен другой подход. И у меня есть одна идея…

Я закрыла ноутбук. Интервью Марка все еще горело у меня в мозгу. Но теперь оно вызывало не только тупую боль в районе сердца. К нему прибавился азарт. Бывший муж повысил ставки. Он вывел нашу войну на публику. Что ж. Тем громче будет его падение.

Глава 8

Интервью Марка стало для меня холодным душем, который смыл остатки растерянности. Я видела его на экране: идеально подстриженный, в дорогом костюме, с выражением благородной скорби на лице. Он говорил о «трагедии семьи», о «доверии, которое было предано», о том, как «трудно признать, что самый близкий человек способен на такое». Каждое слово было отточено, каждая запятая рассчитана. Ольга, без сомнения, приложила руку. Они превратили мое предательство в спектакль, а себя в благородных жертв обстоятельств.

Боль от публичного унижения быстро перегорела в чистое, концентрированное топливо для работы. Пока он позировал перед камерами, изображая страдающего мужа, мы с Закревским готовились вскрывать его оборону. Каждое его слово в том интервью было ошибкой. Он слишком много говорил, слишком детально объяснял, как «пытался спасти компанию от разорения». Хороший лжец знает: чем меньше деталей, тем труднее поймать на противоречиях.

Но смотря на его самоуверенное лицо на экране, я невольно задумалась: а что будет со «Строй-Инновацией» без меня? Марк отлично умел продавать идеи, но создавать их… это была моя территория. Все ключевые архитектурные решения, все инновационные подходы к планировке, все те «фишки», которые делали наши проекты узнаваемыми – это был мой почерк. Марк это прекрасно знал. Наверняка уже сейчас он понимает, что остался с отличным маркетинговым аппаратом, но без творческого ядра.

Конечно, он попытается найти замену. Наймет какого-нибудь именитого архитектора, переманит из конкурирующей фирмы. Но творчество – это не винтик, который можно просто заменить. Новый архитектор принесет свой стиль, свое видение. Клиенты заметят разницу. Особенно те, кто работал с нами годами. А переходный период… он будет болезненным. Проекты затянутся, сорвутся дедлайны, пойдут переделки.

И я не дам ему разрешения пользоваться моими наработками. Ни за что.

Я почти физически чувствовала, как в недрах «Строй-Инновации» уже начинаются первые сбои. Марк получил компанию, но заплатил за это ее душой. Ирония ситуации была почти поэтической.

На следующее утро адвокат приехал ко мне в убежище. Он выглядел как всегда выдержанно, глаза его горели молодым, азартным огнем. Он молча прошел на кухню, налил себе стакан воды и посмотрел на схему на ватмане, которая за эти дни обросла новыми пометками и стикерами.

– Итак, у нас есть «Фин-Стратегия» и ее директор, бывший бандит, а ныне «решала» Руслан Тарасов, – начал он, будто продолжая наш вчерашний разговор. – И у нас есть ваша догадка о том, что деньги шли к нему через личное ИП Громова. Это нужно доказать.

– Как вы уже знаете, я уже нашла кое-что, – я открыла ноутбук и показала ему выписки, которые раскопала в своем архиве. – Вот они. Серия из пяти платежей за последние полгода. Получатель ИП Громов С.А. Назначение: «премиальные за успешное завершение этапа». Я подняла все приказы по компании. Никаких премий в эти даты не было. Суммы точь-в-точь совпадают