«Ты сама мне так сказала».

– Я еще не решила. Изначально речь действительно шла о простом фрилансе, но это просто нереальная возможность. – Джози небрежно пожала плечами, будто ее слова не обрушились на меня словно штормовой вал. – Я смогу собрать свою собственную команду и все такое. Ты вообще можешь представить меня чьим-то боссом? Ну то есть я и так командую тобой с Блейком, но это будет официальная должность руководителя. Круто, правда?

– Я, э-э-э…

– И ты только послушай! – продолжала тараторить Джози, ее глаза буквально светились от возбуждения. – Когда я на днях была в «Близнецах», я прямо-таки жаждала мороженого. Ну, в смысле я всегда хочу мороженого, но в тот раз я его действительно жаждала. Больше, чем обычно. Но еще я жаждала печенья. И это заставило меня задуматься. А что, если мы создадим магазин крафтовых сэндвичей с мороженым? Посетители смогли бы выбирать себе основу из печенья – сникердудл, сахарное печенье, с шоколадной крошкой, брауни с помадкой – и любой вкус мороженого, какой им только в голову взбредет! Келси сказал, что, если я составлю реальный бизнес-план, мы сможем его обсудить! Разве это не звучит как мечта, ради которой и умереть не жалко?

«Уход Джози из „МакАлистера“ не входит в мои планы. Она нужна мне».

– Тео? Ты в порядке? – Джози положила руку мне на предплечье. – Ты выглядишь так, словно тебе зубной нерв удаляют без анестезии.

Обычно я бы посмеялся над очередным нелепым сравнением Джози, но в этот раз я был слишком сосредоточен на том, чтобы проглотить циркулирующее по моим венам раскаленное предательство. Мое горло саднило, и я поменял позу, отчего ее ноги, лежащие у меня на коленях, соскользнули на пол.

– Ты бы бросила меня?

С ее губ сорвался беззаботный смешок.

– Я бы ни за что не бросила тебя, детка. Я бы бросила «МакАлистер».

«Я и „МакАлистер“ – единое целое».

– И тебя это устраивает?

– Ты же сам сказал, что для меня «МакАлистер» – не конец пути, – произнесла Джози, беззаботность в ее голосе уступала место замешательству. – Это же ты вдохновил меня делиться своими талантами с большим количеством людей.

– Ключевое слово – делиться, а не использовать их целиком где-то в другом месте, – огрызнулся я, в моих глазах вспыхнул гнев. – Когда Келси предложил тебе работу?

– После дегустации. Я пыталась рассказать тебе по телефону, но в тот раз у меня это так и не получилось. – Улыбка Джози угасла. – Почему ты расстроен? Я думала, ты порадуешься за меня.

– Ну, очевидно, я тебя счастливой не делаю, раз ты хочешь уйти от меня.

– Разумеется, ты делаешь меня счастливой, не неси чепухи, – поспешно произнесла она. – Просто… я подумала, что это также может сделать меня счастливой. У меня появился шанс создать с нуля что-то по-настоящему крутое. Не просто компанию, в которую я верю, а ту, что верит в меня. К тебе это не имеет никакого отношения. Клянусь.

– Еще как имеет, если ты уходишь из «МакАлистера». – Мой голос прорезал каждое слово с острой, словно бритва, точностью. Я отодвинулся в сторону, чтобы между нами появилось немного места. – Это имеет полное отношение к нам обоим.

– Я люблю тебя и то, что между нами есть, – твердо заявила Джози. – И никакая работа этого не изменит.

Сделав глубокий вдох, я рассеянно кивнул. Словно ее слова были всего лишь словами.

– Ты уходишь из «МакАлистера», и это кардинально изменит наши отношения. Изменит мою жизнь. Если я подпишу новый контракт с «МакАлистером», кто займется моими соцсетями? Я согласился бы на это только при условии, что это будешь ты. Ты не можешь уйти. Просто не можешь.

Теперь настала очередь Джози отодвигаться в сторону, создавая между нами дистанцию.

– Так ты хочешь, чтобы я отказалась от по-настоящему потрясающего предложения только потому, что в таком случае у меня появится собственная жизнь вне «Формулы-один»? Вне тебя?

– «Формула-один» – это и есть наша жизнь! Это – мы, Джози! Как ты этого не видишь?

От ее резкого смеха у меня волосы на руках дыбом встали.

– С каких это пор наши отношения зависят от того, работаю ли я в «Формуле-один» или нет? Ты ведешь себя глупо, Тео.

– Ты же сама заметила, что мы едва разговаривали в прошлые выходные. Ты даже не смогла найти времени, чтобы сказать мне нечто важное. И так будет каждые выходные. Мы будем жить двумя совершенно разными жизнями. Я не смогу так жить. Я не буду так жить, Джози.

Мои слова повисли между нами, словно высасывая из воздуха кислород и затрудняя дыхание. Я содрогнулся, увидев, как Джози втянула плечи внутрь. Словно я был не первым мужчиной, который ее подвел… и не последним.

– Я всегда знала, что для тебя карьера будет на первом месте. Я просто не понимала, что и для меня она должна занимать первое место, – пугающе отрешенным голосом произнесла она. Вместо горячего какао ее глаза сделались похожими на зыбучие пески, говорящие мне, что я провалился в них и пути к спасению больше нет. У нас не получится выбраться из этой ситуации целыми, кто-то один должен утонуть. – Так что это, – она обвела рукой пространство между нами, – не работает и для меня тоже.

Я не произнес ни слова. Не смог бы, даже если бы захотел. Все, что я должен был сказать, застряло у меня в горле, уперлось в образовавшийся там огромный комок. Джози ушла не оглядываясь. Я не стоил даже одного ее взгляда. Немыслимо острая боль охватила все мое тело и, казалось, продлилась целую вечность. Мне потребовалось какое-то время, чтобы понять, что это не сердечный приступ, а лишь разбитое сердце.

Глава 30: Джози

Спустя неделю после того, как я сказала Тео, что между нами все кончено, мы столкнулись с ним в моем любимом кафе-мороженом. На нейтральной территории – если не считать того факта, что все сотрудники знали мое имя и что я обычно заказываю. Ну, Тео они тоже знали, но только потому, что он бывал здесь со мной несколько раз. Ну и вероятно, потому, что его лицо каждую неделю украшало обложки таблоидов и журналов.

Пройдя мимо стеклянной витрины, в которой были выставлены десятки вкусов, я направилась к двум автоматам с сиропами, возле которых расположился Тео. Боже, он был великолепен. Каштановые волосы зачесаны назад, щетина подчеркивала его точеную челюсть, голубые глаза были настолько прекрасны, что в них можно было утонуть. Все