– Как ты меня назвала? – цедит он мне в лицо.

– Сожми сильнее. Я люблю боль.

Он подчиняется: давит сильнее и – точно знаю – чувствует, как пульс трепещет под его большим пальцем.

Поэтому я улыбаюсь.

– Ты урод, – повторяю я. – Тебе нравится делать мне больно? Попробуй, но, предупреждаю, у меня толстая кожа. Не ты первый, не ты последний. Я встану и пойду дальше.

Он ослабляет хватку так резко, что мое тело по инерции слегка отскакивает от стены. Он начинает метаться по кабинету и еле слышно что-то бормотать себе под нос, а потом снова встает передо мной, сжав кулаки.

– Ты ушла, Луна! – орет он. – Исчезла, когда была так нужна мне.

– И вернулась, как только смогла! – кричу я еще громче.

Его лицо искажает ярость, а вена на шее так напрягается, будто вот-вот лопнет.

– Не раньше, чем я начал умолять тебя об этом, как жалкий пес, валяясь у тебя в ногах, – выплевывает он. – Если бы ты сдержала обещание, которое дала нам с Чарли, ничего бы этого не произошло. И раз я, видимо, последний дебил, то доверяю тебе на работе, но за ее пределами – никогда. Никогда больше я не дам тебе подобраться ко мне так близко, чтобы ты могла…

Могла разбить мне сердце.

Крик боли застревает у меня в горле, а из глаз, отражая ту бурю, что разыгрывается внутри, уже неудержимо катятся слезы. Лиам несколько секунд стоически это выносит, а потом делает ко мне неуверенный шаг, чтобы в следующее мгновение отойти еще дальше, будто боясь прикоснуться.

– Черт, не плачь, – умоляет он сквозь зубы.

А после наконец пересекает разделяющее нас расстояние и, обхватив руками мое лицо, прижимается ко мне лбом.

– Я не выношу, когда ты плачешь. Пожалуйста, перестань, – шепчет он.

Но я не перестаю. Слезы, которые я сдерживала с самого его появления в лейбле, все льются и льются. Сердце грозит остановиться, но то, что Лиам делает, разбивает его окончательно, а потом склеивает осколки. Он заставляет меня поднять голову, чтобы заглянуть в глаза, а потом губами начинает стирать влажные дорожки на моих щеках. Одну за другой. Как раньше.

– Лу…

– Ты говорил, что любишь меня, и уехал, даже не дав мне объясниться, – всхлипываю я.

Его хватка усиливается, но губы продолжают все так же нежно касаться кожи.

– Но сейчас я здесь, – добавляет он так тихо, что я не уверена, действительно ли он это произнес, или мне послышалось.

Делаю глубокий вдох и шепчу:

– Я тоже.

Время будто застывает, и я начинаю гадать, не сон ли это. И понимаю, что это реальность, когда чувствую его губы на шее. Большим пальцем он проводит по моей скуле, потом – по губам. Стук в груди усиливается, а я дрожу от желания, пока он явно борется с какой-то невидимой силой.

– Больше никогда не плачь из-за меня, Луна.

«Мне жаль, что меня не было рядом», – хочется мне сказать в тысячный раз, но вместо этого я говорю:

– Поцелуй меня.

Опять прижавшись ко мне лбом так, будто его тянет магнитом, Лиам закрывает глаза. Похоже, эти слова ударили его в самое сердце. И то, что я читаю на его лице, бьет по мне тоже. Боль.

– Мне нужно знать, ты нена…

– Все так же сильно, – заканчивает он.

– Ясно…

– Не проси меня об этом, – шепчет он, открывая глаза.

В зеленых озерах бушует отчаяние и подавляемое желание. Животное. Всепоглощающее. Смертоносное.

– Не могу, Луна. Я не смогу остановиться, если начну. Я знаю это. Просто знаю. Мне не нужно целовать тебя, чтобы знать, что я сойду с ума после этого.

– Я никуда не денусь, Лиам, – говорю я, убирая прядку с его лба. – Я не исчезну.

Содрогнувшись, он в ту же секунду целует меня. Завладевает губами, и я мягко и медленно взрываюсь. Он возвращает себе права на них и властвует безраздельно. Меня пробирает до самого нутра от силы и страсти, с которой он целует. С похожим ощущением слушаешь музыку, которая уносит тебя в другое измерение. Кажется, мое сердце все же в какой-то момент вырвалось из груди, но он вернул его на место. И теперь оно бьется в такт с его сердцем. Я будто отрываюсь от земли. Пусть это никогда не заканчивается. Наши языки переплетаются, и мы одновременно стонем. Этот звук стоит тысячи слов. Я так и слышу: «Мне тебя не хватало, я хочу еще, не останавливайся». Лиам углубляет поцелуй, и я, ощутив тяжелую ладонь на своем затылке, обвиваю ногами его бедра. Он подхватывает меня, ругнувшись, когда я начинаю посасывать его нижнюю губу, и одной рукой обхватывает меня за талию. Сжимает так сильно, что я растворяюсь в нем и оказываюсь там, где мне самое место.

– Крошка Луна…

– Еще…

Я начинаю умолять, когда его пальцы нажимают на пирсинг в моем соске через ткань блузки. Несмотря на то что мы оба в джинсах, я начинаю тереться о него. Снова и снова, ощущая пульсацию в клиторе, не в силах сделать вдох. Он покусывает линию челюсти, а потом проводит языком по шее. Сжав в кулак его волосы, вырываю глухой рык у него из груди.

– Лиам, – задыхаюсь я, будучи уже на грани.

Стеклянный шар в животе словно дает трещину, и я с удивлением понимаю, что кончу вот так. Так легко. Какое же это невероятное, восхитительное чувство. Желая заглушить крик, зарываюсь лицом ему в шею. Но он вдруг замирает.

Магия момента исчезает.

Запыхавшийся Лиам прижимается лбом к стене рядом с моей головой. В комнате, которую секунды назад наполняли наши стоны, теперь невыносимо тихо. И все же я слышу то, что он не осмеливается произнести вслух: он жалеет.

– Лиам…

– Тебе лучше уйти. У меня много работы, – перебивает он, пока я неверяще смотрю на него. – Что касается работы, ты можешь отработать две недели до конца месяца. И, если захочешь, я напишу тебе рекомендательное письмо.

Когда он убирает руки и я снова чувствую пол под ногами, сердце, которое он только что вложил мне в грудь, трескается вновь. Мой бывший лучший друг возвращается за стол, не глядя на меня, и внутренняя пустота начинает расти. Глаза жжет от слез, но я нахожу силы сказать:

– Мне не нужна твоя помощь в поиске работы. Я так хороша, что лейблы сами приходят ко мне с предложениями. А теперь хоть раз в жизни найди в себе храбрость и скажи мне, почему