– Не верь ее слезам. Она всегда так делает. Располагает людей к себе, внушает им, что они ценны, что они незаменимы, а потом, когда они и так на самом дне, добивает их. Чарли и наше расставание – все это ее вина, – раздраженно напоминаю ему я.

– Но, может быть…

– Ничего уже не может быть. Между нами все кончено.

Глава 15. Луна

♪ Castle – Halsey

Почему мне кажется, что у моих век свой пульс? Почему до меня доносятся оскорбления на языке, состоящем из одних согласных? Если пошевелюсь, моя голова расколется надвое, поэтому худо-бедно пытаюсь сглотнуть, но ничего не выходит. Может, открыть глаза? Плохая идея. Они так горят, что я всерьез опасаюсь, что ослепла. Потянуться тоже не удается – кажется, связь между мозгом и телом нарушена. Господи, где я? Потираю лицо, надеясь, как по волшебству, вспомнить, что было вчера вечером.

Сердце начинает бешено колотиться, когда я наконец приподнимаюсь и вижу перед собой роскошную гостиную. Взгляд упирается в стеклянные двери, за которыми открывается вид на Манхэттен. Я подпрыгиваю на диване, который, судя по всему, служил мне сегодня кроватью, когда слышу грохот кастрюль. Подавив подступившую к горлу тошноту, осторожно сажусь и вижу голый торс Лиама. На парне свободно висят одни лишь серые спортивки, идеально облегающие подтянутые ягодицы.

– Звездец, – бормочу я, падая обратно на диван.

Воспоминания возвращаются ко мне бумерангом. Полный звездец.

Поспешно отбрасываю одеяло и опускаюсь на четвереньки на пол. Итак, какой у нас план? Ползти к выходу? На удивление, я всерьез рассматриваю этот вариант.

– Не забывай, что мы нередко мыслим одинаково, – хрипло бросает он. – Если хочешь, я сделаю вид, что не заметил, как ты ползешь к лифту.

Медленно поднимаю голову, и наши глаза встречаются. Моя школьная любовь, уже совсем не похожая на того мальчика, которого я знала, насмешливо поднимает бровь. Я встаю на ноги, чтобы сказать ему в лицо:

– Мне лучше уйти.

Он смотрит на меня с нечитаемым выражением, но отпечаток усталости на лице и взъерошенные волосы говорят о том, что он тоже не выспался этой ночью. Обводит глазами мою фигуру, и его рот открывается, будто он хочет что-то сказать, но, одумавшись, говорит лишь:

– Твоя одежда уже в химчистке. Майку можешь вернуть потом.

Майку? Опускаю глаза на баскетбольную майку, в которую одета. Я даже не заметила, что на мне уже не платье. Он меня переодел?

– Хорошо.

Откуда-то слышится знакомый лай. Едва я успеваю бросить на Лиама полный надежды взгляд, как на меня прыгает золотой ретривер. Потеряв равновесие, хватаюсь за диван, чтобы удержаться на ногах, пока вихрь золотой шерсти трется о мои ноги.

– Хендрикс?..

Голос дрожит, и я проклинаю себя за эмоциональность.

– Он тебя не забыл.

В глазах Лиама появляется небывалая нежность. Душераздирающая смесь ностальгии и грусти. Чтобы сбежать от его взгляда, который делает мне скорее больно, чем хорошо, сажусь на корточки и глажу нашего пса, а тот пользуется этим, чтобы облизать лицо. Мне с трудом верится, что он все еще жив и здоров.

– Я думала, что больше никогда его не увижу.

Хоть формально Хен и был его псом, после отъезда Лиам лишил меня возможности погладить его в последний раз. А потом, будто желая тоже оказаться в нашем полном любви маленьком пузыре, Лиам опускается на корточки рядом, зарываясь пальцами в шерсть Хендрикса. Но смотрит на меня. На мои губы. На мои веснушки… Эти секунды длятся целую вечность.

– Кофе будешь? Или для твоего горла лучше теплый чай? – кашлянув, спрашивает он.

Качаю головой, а потом спохватываюсь.

– А что с моим горлом?

– Ты пела весь вечер, – сообщает он мне со смешком, растягивая полные губы в улыбке. – В машине, в лифте…

Мгновенно краснею от стыда. Даже в детстве я отказывалась петь при нем.

– Кофе, если можно, – говорю я, надеясь перевести тему, но Лиам явно не намерен оставить это просто так. Он встает, чтобы приготовить кофе с молоком и тонной сахара, как делал всегда, когда я оставалась у него на ночь. А потом протягивает мне кружку, на которой нарисованы волосатые яйца в окружении красных сердечек, с надписью «Тащусь по тебе». Увидев мое удивленное лицо, он поясняет:

– Подарок Маттео.

– Ну конечно.

Мы тихо посмеиваемся, а потом я сажусь с ним за кухонный островок. Хендрикс укладывается у моих ног.

– Ну так… – начинает он.

– Что?

– Как называется песня, которую ты вчера пела?

– Какая? – спрашиваю я, хмурясь.

– Там было что-то вроде «кьеро ке ме ламас чего-то там темблар», – напевает он. – Ты эти строчки столько раз повторила, что она у меня засела теперь. Кто поет?

Господи боже, да будь проклята Камилла со своим вульгарным испанским. Я его просила, нет, пела Лиаму лизать меня, пока не задрожу.

– Эм-м, это мексиканский певец… Эль Каброн. Ты его не знаешь? Ты многое упустил, он просто супер, – бормочу я на одном выдохе. – Очень… необычный.

Он щурится.

– Какая у тебя любимая песня у него? Можем послушать ее сейчас.

– Вообще-то, не поверишь, он решил завершить карьеру, – блею я. – Кажется, мое сердце еще не оправилось от этой потери, понимаешь? Я пела, чтобы почтить его, но он сглупил, конечно.

– Хм-м, это он действительно не продумал. Как это он так? Просто одним днем перестал писать?

– Ага, – говорю я, спрятав нос в чашке, чтобы сбежать от подозрительного прищура. – Так оно обычно и бывает.

– И почему я никогда о нем не слышал?

– Не знаю, наверное, надо тебе, что ли, как-то расширить музыкальный кругозор, жизнь пожить как нормальный человек.

Его глаза хитро блестят – он наверняка меня уже раскусил, но пути назад нет. Я сама рою себе могилу лопатой, которую он насмешливо мне протягивает.

– Так этот колумбийский певец…

– Мексиканский, – поправляю я его даже слишком поспешно. – Я сказала, что он мексиканский.

Так ведь?

– Эль Каброн, – напоминаю я ему. – Разбил сердца миллионам фанатов. Еще один ангел, не выдержавший давления. Я безутешна с тех пор, как узнала.

Грустно вздыхаю, чтобы подчеркнуть свою печаль, и вижу, как он кусает губу, чтобы бессовестно не заржать. Ладно, зато стало ясно, что актрисой мне не стать.

– Даже так? Знаешь что? Чтобы не умереть в неведении, я, пожалуй, посмотрю его клипы на YouTube.

– Э-э, не выйдет, его лейбл заблокировал все видео.