"Alwayswithyou. Neveragainstyou." тонкими черными линиями красовалось на коже его груди под плёнкой. Точно в том же месте, где была моя татуировка. Под сердцем.

Из-за нападения мы совсем забыли, что должны были набить эти слова и на его теле. Он точно перебил мой почерк, оставляя часть меня вместе с ним навечно.

Плёнку уже было пора снимать, значит прошло как минимум пять дней с того, как он набил её.

Он сделал это сразу же после того, как я прогнала его?

– Я ушёл, чтобы уничтожить остатки жизни, что была у меня до тебя, – объяснился Себастьян. – Чтобы ничего не напоминало мне о том, что когда-то я мог позволить себе жить без тебя.

Я положила свою ладонь на тату, и мужчина вздрогнул. Но не от боли.

– Ты можешь прогонять меня, и я буду уходить.

Я покачала головой.

Нет.

– Но спустя пару часов вновь буду ложиться с тобой в одну постель, потому что ночи без тебя не нужны мне.

Моя рука сползла вниз по его телу, собираясь вернуться к собственному боку, но Себастьян перехватил её и сжал с такой сил, что его холод, перемешанный с огнём, стал ощущаться внутри.

– Я буду давать тебе время побыть наедине с собой. Буду уходить подальше, чтобы ты могла яростно злиться на меня, потому что я обещаю злить тебя, – уверенно произнёс он, переплетая пальцы наших сцепленных рук. – И вызывать в тебе все возможные эмоции и чувства, на которые способно твоё существо.

Моё тело продолжало трястись, но я крепко сжимала его руку в ответ.

– Хочу, чтобы ты проживала всё это вместе со мной.

Слеза скатилась по моей щеке.

– Я не хочу, чтобы ты возвращался ко мне.

Себастьян опешил.

– Можешь больше просто не уходить? Никогда?

Стук наших сердец стал оглушать меня.

– Я хочу злиться, видя твоё выражение лица. Хочу плакать в твоих руках. Смеяться, – из меня вырвался горестный всхлип, – и знать, что ты смотришь на меня.

Зачем мне всё это без него? Какой в этом толк?

Неожиданно мужчина вытащил свою руку из моей, и я успела испугаться его реакции, но, уже в следующее мгновение, мои ноги оторвались от земли, и меня понесли в сторону. Себастьян донёс меня до лавки, аккуратно подняв под подмышки, и усадил на место для оплаты. В нескольких сантиметрах от меня находились тары с остатками мороженого, на которое Аврора вместе с детьми напали в первую минуту прибывания здесь, но мой взгляд принадлежал Себастьяну, стоящему между моих ног.

– Это хорошо, – заметил он. – Потому что, если честно, покидать тебя равняется тому, чтобы вытащить своё сердце из груди и безжалостно разорвать его на куски.

Его руки вновь легли на мои щёки, когда мои губы задрожали от накативших слёз.

Почему-то сейчас я совсем не могла подобрать слов, чтобы выразить ему свою любовь. Но у него хорошо получалось говорить за нас двоих. То, как Себастьян переводил свои чувства по отношению ко мне, как менялось выражение его лица и как он, не задумываясь, касался меня, говорило о том, что его сердце по-настоящему было моим.

– Эта неделя была худшей за всё время с тех пор, как ты стала моей женой. Но я держался, чтобы не нарушить твой покой.

– Мой покой? – удивлённо распахнув рот, повторила я. – Хаос в моей голове не давал мне спать, Себастьян. Всё, что я хотела – это чтобы ты ворвался в квартиру Доминика и вернул меня домой.

Мужчина наклонился, наши лбы соприкоснулись, и губы стали разделять миллиметры.

– Запер меня в своих объятиях, – прошептала я, закрыв глаза и почувствовав, как горячее дыхание обдало меня. – И наконец узнал, как сильно я люблю тебя.

– Я знаю.

Губы, по которым я так скучала, коснулись моих, и из меня вырвался жалкий стон, когда Себастьян запустил пальцы в мои волосы, прижимая меня к себе так, будто я когда-то хотела оторваться от него.

– Я знаю, – вновь прошептал он.

Я обняла его за шею и скрестила лодыжки за его спиной, когда он придвинул меня к краю. Наш поцелуй из медленного постепенно превратился во что—то ненасытное, и воздуха в лёгких становилось всё меньше, но я так сильно не хотела отпускать его, поэтому решила продолжать, пока не начну задыхаться. А после он станет моим кислородом.

– Я больше не покину тебя, – пообещал Себастьян. – И уничтожу каждого, кто решит осмелиться забрать тебя.

Наши языки встретились, напоминая себе вкусы друг друга, и я почувствовала, как отчаянно моё тело нуждалось в нём. Мужчина медленно оставил мои волосы и его ладони спустились к моей шее.

– Жизнь без тебя кажется пустой.

Лёгкие стали болезненно гореть, и я вынужденно оторвалась от него. Себастьян испустил низкий разочарованный стон, но позволил мне нормально вздохнуть. Наши глаза встретились, когда мои руки легли на его напряженные плечи, но я не успела сказать и слова, как из-за спины мужчины послышалось:

– На это нам ещё рано смотреть.

Себастьян обернулся, а я наклонилась, чтобы увидеть Доминика, возвышающегося позади малыша Джона, о котором я совсем забыла, и прижимающего к его лицу руку, тем самым закрывая глаза мальчику.

– Мне придётся сводить его к психотерапевту, – громко сказал он нам. – Вдруг ваша сцена лобызания нанесла ему вред.

Из меня вырвалась улыбка и Себастьян тоже не стал скрывать своей реакции, поэтому мы вместе разразились смехом.

– Я привык, – проворчал Джон, отцепляя руку мужчины. – Вы с Авророй постоянно целуетесь.

Доминик довольно хмыкнул, переводя своё внимание на мальчика.

– Завидуешь?

– Почему ты так хорош?

Они развернулись, оставляя нас, и пошли в сторону, где должны были отдыхать все остальные.

– Я хорош? – переспросил мой брат.

– Только для девчонок, – пряча в задний карман дротик, ответил малыш Джон.

Себастьян повернулся обратно ко мне, пока я хихикала себе под нос. Он больше не смеялся, но его губы дрогнули, когда он снова стал смотреть на меня.

– Я думал это будет сложнее.

– Любить меня?

Мужчина покачал головой.

– Любить тебя также легко, как дышать, – сообщил он. – Хотя мне очень тяжело делать это, когда ты оказываешься рядом со мной.

Он снова наклонился, и мы подарили друг другу медленный поцелуй.

– Тогда что? – поинтересовалась я.

– Он.

Себастьян кивнул назад, где уже не было ни Доминика, ни Джона, но я понимала, что он говорил о моём старшем брате-защитнике.

– Конечно, он всё ещё готов убить меня, но