– Я не заслуживаю тебя, – в сердцах произнесла я и отстранилась.

– Сара, о чем ты говоришь? – Мужчина обеспокоенно взял меня за плечи, заглянул в глаза.

– Гектор! – крикнули с пит-лейн и жестом показали, чтобы он поторапливался. Обычные пит-стопы во время официальной гонки занимают не больше минуты, но на тренировке пилоты могли позволить себе отойти на больший срок. Правда, лучше было не наглеть и придерживаться дисциплины даже сейчас.

– Мы продолжим этот разговор, – пообещал Соулрайд. Уже на ходу, весело и громко добавил через плечо: – Будь с ними помягче, сладкая.

И, натянув шлем, прыгнул в раскрытую кабину.

– Финальный, – крикнул механик и постучал по противоударному стеклу.

Болид сорвался с места, разогнавшись до нереалистичной скорости.

Конечно, я поняла, кого имел в виду Гектор. Этих девушек, к поведению которых он оставался в той же степени равнодушен, в какой и снисходителен. И о том же просил меня. Быть выше интриг и дрязг. Нужно не просто не обращать внимания, а воспринимать как естественные последствия, с которыми лучше заранее смириться. Соулрайд понял все без объяснений, вновь удивив своей проницательностью. Хотя было ощущение, что сейчас я просто любимая наложница султана в большом гареме, и это временно.

За обедом мы коротко обсудили эту ситуацию. Я призналась, что есть за мной грешок поиграть с фанатками Гектора в игру «кто круче», но и покаялась тут же. Соулрайд слушал меня и сдержанно улыбался, будто в уме прокручивал забавные ситуации, о которых мне знать не положено.

– …и в тот момент я поняла: стыдно. За чувство триумфа, которое я испытываю. За то, что ставлю себя выше других. Потому что рядом со мною – ты. Кумир Уотербери. Мечта девушек. Мне противно, что я вступаю с ними в соревнование за твое внимание. Когда ты не знал обо мне, я уже принимала в нем участие, но сейчас-то зачем? Больше не требуется что-то доказывать. Ты бесконечно прав, когда просишь быть выше этого. Но могу ли я? Или ничем не отличаюсь от них, и тогда… тогда не заслуживаю быть рядом с тобой. Вот, что я хотела сказать.

– Ты сама себе противоречишь. Вот посуди: то ты ставишь себя рядом с ними, то мнишь себя выше, и поэтому снова как бы падаешь на их уровень. Но все дело в том, что нет вообще никаких уровней. Отбрось эту ненужную иерархию. Все монолитно и цельно. Слито воедино. Это не продвижение по карьерной лестнице. Все идет по сценарию, определенному не кем-то одним из нас. И каждому достается то, что достается. Так что просто… цени момент. И не спрашивай, за что это получила, доброе оно или плохое. Довольно самоанализа, Сара. Заезженная фраза, но в этом плане надо действительно быть проще и не сводить себя с ума ненужными вопросами. Все есть как есть, и будет так, как будет. На этом все. Или ты несчастлива со мной?

– Наоборот. Я пытаюсь понять, за какие заслуги такое счастье.

– Напрасно. Не все события в нашей жизни требуют понимания. Не все можно объяснить, и не все необходимо объяснять. Ты мыслишь излишне рационально. Но это часть тебя, а значит, она дорога мне. Как и все остальное.

– Прости, – тронутая его словами, я потянулась за салфеткой, шмыгнув носом, – прости за эти глупости…

– Ох, Сара, ну что ты?

– Ты такой рассудительный, а я… просто…

– Перестань. – Гектор пересел на мою сторону стола, мягко приобнял. – Хочу тебе предложить кое-что…

Звонок телефона прервал его.

– Возьми, – разрешил Соулрайд.

– Хорошо. Это Дуглас. Алло?

– Сара, привет. У меня не очень хорошие новости.

– Что случилось? – Мы с Гектором переглянулись.

– Квартира, где ты живешь… В общем… ее надо освободить.

Я выдохнула. Помолчала. Собралась с мыслями.

– Как скоро?

– Два дня. Мне только что звонила кузина. Они решили сделать там ремонт и сдавать помещение. Начать собираются на днях.

– Я поняла. Моих вещей там немного… задерживать не буду.

Говоря это, я ощущала, как голова наливается свинцом и начинает тяжело пульсировать. Разминая пальцами переносицу, добавила:

– Спасибо, что дали крышу над головой.

– Ничего не поделаешь, Сара, – извиняющимся тоном сказал Дуглас. – Но ты не переживай. Найдем мы тебе новое жилье. Дело наживное. Главное – связи.

– Да. Конечно. Предупреди Расмуса, что ближайшие два дня я буду заниматься этим вопросом и не смогу выйти на смену.

– Само собой. Ну пока. Извини еще раз.

– Не бери в голову. До скорого.

Я убрала сотовый, подперла пальцами лоб. Решила не медлить и не юлить, поэтому выдала как есть:

– Мне негде жить.

Гектор протянул руку, направил мое лицо к своему. Наши глаза оказались в нескольких дюймах. Я непонимающе уставилась на него.

– Тебя только что подготовили к тому, что я хотел предложить. Мне это даже помогло. – Он глубоко вдохнул, будто опасался продолжить. – Знаешь, бросай работу в службе доставки и переезжай ко мне.

Я прищурилась, склонила голову набок, неловко улыбнулась. Уверена была – разыгрывает. Но Соулрайд выглядел серьезно.

– В смысле жить? – уточнила я, ощущая себя полной идиоткой.

– А ты как думаешь?

– Ну…

– Так и знал, что ты будешь не в восторге.

– Почему же?.. Я и так частенько ночую у тебя… Просто жить вместе – совсем другое. Переход на новый уровень. Совместный быт и все такое. Это практически как…

– Муж и жена? – перебил Гектор и выразительно помолчал, не дождавшись ответа. – А что тебя смущает? Почему нет, Сара? Мне хочется как можно больше времени проводить с тобой. Хочется, чтобы ты мне готовила, поддерживала уют в моем доме. Пусть это будет твоей рентой, забесплатно ты все равно не согласишься ведь, да? Разумеется, я готовить и убираться буду тоже, не подумай! Хочется делить с тобой все, что сам имею, в том числе обязанности. Разве это плохо? Со мной ты ни в чем не будешь нуждаться, особенно во второй работе. Я же вижу, как ты себя загоняешь.

Я смотрела в глаза взрослого мужчины, полные юношеской наивности, и думала о том, что мы с ним еще ни разу не сказали друг другу «люблю» – официально и откровенно, а лишь подразумевали это во всех наших поступках; думала о том, что между нами еще не было ничего, кроме опасных ночных поцелуев, таких глубоких и горячих, что впору потерять разум. Ну и петтинга под одеялом, если быть честной.

Теперь никто не будет сдерживаться. Пугает ли это меня? Не знаю.

– Ты меня ошарашил, честно говоря.

– Почему? Разве это не логично? Было ясно, что я предложу