Мой взгляд скользнул с племянника на девушку рядом с ним. Ту, которая покорила его сердце и воспламенила его. Она мне понравилась, хотя я едва знал ее, и я потянулся, чтобы сжать ее руку, пытаясь донести до нее, что страх в ее глазах был излишним. Этой ночью ее охраняли два дьявола, и даже в этой адской яме мы не допустили бы, чтобы с ней что-нибудь случилось.

— Привет, красавица, — ласково промурлыкал я, и по выражению ее глаз под маской, закрывающей лицо, я понял, что ей одновременно приятна моя симпатия, но в то же время она прекрасно понимает, что я — ненормальный психопат. Умная девочка.

— Пожалуйста, помните: здесь мы не используем имена и титулы друг друга, — резко произнес сопровождающий, осмелившись бросить на меня гневный взгляд. Может, он хотел получить удар клинком в глаз? — Мы все здесь называемся одним именем.

— И каким же? — Спросила Татум, ее внимание переключилось на него, и она отпустила мою руки, хотя мои пальцы дернулись, желая ощутить его горло, сжатое в них. Это человек был действительно храбрым, раз так со мной разговаривал.

— Хозяин, — выдохнул он, как безумный фанатик. — Потому что в «Ройом Д’Элит» мы все хозяева своей судьбы. Здесь мы свободны стать самими собой. Мы сбрасываем личину у порога и вступаем в царство, где возможно все.

Я закатил глаза на его бред и хлопнул его по плечу, сжав достаточно сильно, чтобы остался синяк. — Отлично, парень. А теперь где мое истинное «я» может выпить чего-нибудь крепкого?

— Дальше по коридору и налево, — ответил он, склонив перед нами голову. — Приятного вечера. — Он зашагал прочь, и я отпустил его, напомнив себе, что убить всех надоедливых ублюдков в мире было невозможно, а затем сделал успокаивающий вдох.

Недавно я добавил немного йоги в свой тренировочный режим, и здесь это пригодилось. Это должно было освободить от оков души или что-то в этом роде. А может, я перепутал йогу с тем странным шоу по хиромантии, которое смотрел, будучи пьяным прошлой ночью. Или это было на прошлой неделе? Хуй знает. В любом случае, это не имело значения. Теперь я был практически королем медитации. На днях мне потребовалось целых тридцать секунд, чтобы собраться с мыслями, прежде чем ударить ножом парня, который меня разозлил.

Киан взглянул на меня, менее знакомый с планировкой этого заведения, чем я, и я решил, что нам всем действительно нужно выпить, ведя его и его девушку в глубину клуба в ее поисках.

У меня было предчувствие, что сегодня вечером я сделаю что-то, что изменит мою жизнь. Все началось с того, что я пришел сюда, ничего не сказав своему Па, зная, что это его взбесит. И я был уверен, что все закончится чем-то еще большим. Но пока не выяснил, что это было и был достаточно счастлив, чтобы поддержать планы племянника и оседлать волну вечера. Без сомнения, возможность представится достаточно скоро, и когда она представится, я буду готов схватить ее за яйца и дергать за них, пока не сделаю своей сучкой.

Я очнулась в багажнике машины с завязанными глазами, кляпом во рту и связанной по рукам и ногам, пока меня везли неизвестно куда. После того, как меня внесли внутрь какого-то здания, меня развязали и посадили в клетку в темной комнате, где рыдания других пленников были моей единственной компанией. Сами по себе они оказались совершенно бесполезны, даже когда я пыталась сплотить их в некое подобие армии. Моя речь не произвела впечатления. Может быть, я слишком долго разглагольствовала о пахнущем лакрицей мужчине по имени Кастильо, а может, потеряла их внимание, когда свернула на тему своего детства и того, как мне не хватало матери, которая взяла и бросила меня с папой ради человека по имени Эстебан. А может, это случилось, когда я потратила целых сорок пять минут на обсуждение своих проблем, связанных с желанием иметь семью, но меня сдерживал тот факт, что дети в некотором роде пугали меня. Они ведь были просто маленькими людьми, которые ходят, спотыкаясь, словно пьяные. И если их оставить одних, они просто сядут в комнате и умрут. Что, черт возьми, с ними не так?

Я не могла нести ответственность за такое беспомощное существо. Даже обезьяна, вероятно, смогла бы выпрыгнуть из окна, если бы я ушла в самоволку на несколько дней. В глубине души я понимала, что моя потребность в семье на самом деле не была связана с детьми. Мне просто нужна была компания. Но мужчины по своей сути были ненадежными, мерзкими маленькими ублюдками, на которых у меня не было времени, кроме случайного оргазма (потенциального), а женщины меня просто не привлекали — поверьте, однажды я пыталась построить отношения с милой девушкой по имени Ванита. Она не была полностью осведомлена о моих ухаживаниях, и когда я попыталась ее поцеловать, она назвала меня дьяволицей по-испански и сказала, чтобы я перестала загораживать очередь к ее фургончику с бургерами. По крайней мере, я догадалась, что именно так она меня назвала. На самом деле я не говорила по-испански, но у меня была довольно развита интуиция, и фраза devuélveme mi bolso определенно означала именно это. (Прим.: Пер. Испанский: Верни мою сумочку)

Мне хотелось хоть раз в жизни встретить мужчину, который не хотел бы лишить меня чего-то. Моей невинности, моего тела, моей жизни. Это было утомительно — бороться за то, что должно было принадлежать мне по праву.

Как бы то ни было, женщина в клетке под моей закричала на меня, чтобы я заткнулась, и в конце концов я так и сделала, погрузившись в задумчивое молчание, ожидая своей участи в темноте. В какой-то момент появился человек в маске и дал каждому из нас по паре ломтиков хлеба. Я проглотила свой, как изголодавшаяся ворона, но несколько крошек упало на клетку подо мной, и, очевидно, девушке там это тоже не понравилось. Я даже потрудилась вынуть их из ее волос, и это только разозлило ее еще больше. Некоторым людям было не угодить.

Насколько я могла судить, здесь не было часов, но, казалось, в моей голове раздавалось бесконечное тиканье, по мере того