Пожимаю плечами. Она наклоняется ближе, кладет руку мне на спину.

Иисус.

Ее прикосновение вызывает теплую волну, а запах ириски и специй обволакивает. Она приближается к моему уху и повторяет: — Ты не можешь взять оружие на борт самолета.

Она слегка давит на пистолет, подчеркивая свою мысль.

Да ну? Посмотрим.

Я только улыбаюсь и качаю головой. Все будет в порядке.

На контроле сразу направляюсь к охраннику, о котором мне сказал Алекс. Мы связались с охраной Иванова, но инструкции были минимальными. И почему меня это не удивляет?

Охранник улыбается, когда переворачиваю руку и показываю татуировку, которая обозначает меня как представителя Братвы.

— Здравствуйте, сэр. Пройдите сюда, пожалуйста.

За закрытыми дверями передаю ему заранее оговоренную сумму наличными, и нас быстро проводят через VIP-зону мимо контроля к выходу на посадку.

— Ты же не сделал этого, — говорит Вера, качая головой. — Господи, я бы хотела, чтобы ты говорил по-английски. Я бы сказала, что это было... — ее голос затихает, и она шепчет: — Сексуально. Нет, если подумать, я бы тебе этого не сказала.

Интересное наблюдение.

Мы приходим на посадку заранее и устраиваемся в уютном VIP-зале, который зарезервировал для нас.

— Ладно, это здорово, — говорит она, подходя к стойке с бесплатными закусками и напитками. Показывает на еду, затем на свой живот. — Умираю с голоду. А ты?

Понятия не имею, когда мы сможем поесть в следующий раз, и не собираюсь спать в самолете, поэтому присоединяюсь к ней. Мы едим сэндвичи, чипсы, фрукты, а когда она берет печенье, я отказываюсь.

— Ты следишь за питанием, да? Конечно, следишь. Не стать таким, как ты, питаясь углеводами весь день, — она вздыхает. — А мне на это наплевать.

Она права. Я не ем это дерьмо.

Сохраняю лицо максимально невозмутимым, но ее странности становятся все более забавными, так что это становится все труднее делать.

— Макросы-шмакросы, — произносит она, с удовольствием жуя второе печенье. — Я буду счастливо спать, соблазненная до сахарной комы.

Делаю вид, что занят своим телефоном, но на самом деле проверяю приложение для отзеркаливания ее телефона. Не понимаю, как можно пользоваться двадцатью открытыми приложениями одновременно, но она с легкостью переходит от одного к другому— переводчик, сайт с «полезными русскими фразами», игра с драгоценными камнями и приложение для чтения. Интересно. Стараюсь сохранить бесстрастное выражение лица, читая названия книг. Я бы назвал это... эклектичным и красноречивым. Что можно узнать по названиям книг?

1.      Dominated by the Billionaire Hitman

«Во власти Наемного убийцы-миллиардера»

2.      The Future of Medical Biometrics

«Будущее медицинской биометрии»

3.      Beauty and the Bodyguard

«Красавица и телохранитель»

4.      Mastering His Lady

«Покоряя свою леди»

5.      The Newbie's Guide to Russian

«Руководство для новичков по русскому языку»

— Уважаемые пассажиры, посадка на рейс 5834 в Россию начинается через двадцать минут. Пожалуйста, сделайте все необходимые покупки или посетите уборную. Посадка начнется с приоритетных пассажиров.

Вера встает и указывает на туалет.

— Мне нужно в туалет, прежде чем мы пойдем на посадку, хорошо?

Киваю и встаю вместе с ней, что вызывает у нее выражение ужаса на лице. Но я только качаю головой и указываю на пол у входа в туалет. Я не собираюсь заходить туда с ней.

Однако внимательно слежу за тем, чтобы никто не поджидал ее с дурными намерениями или не пытался обокрасть. Наблюдаю за всеми выходами и входами.

Пока она в туалете, просматриваю список пассажиров и членов экипажа. Все выглядит обычно. Возможно, на нее действительно нет охоты. Возможно, Иванов решил не проявлять к ней интереса. Или же я просто ничего не заметил.

В заднем кармане моих джинсов вибрирует одноразовый телефон. Он принадлежал Павлу Маркову, тело которого, скорее всего, уже лежит на дне Ист-Ривер.

Марков был не особо изобретателен при создании своего списка контактов.

Неизвестный: Ты привез ее?

Отвечаю одним словом.

Я: Да.

И больше ничего. Кто-то просто ставит галочку, чтобы убедиться, что она на месте, но, похоже, его это не особо волнует.

Меня устраивает.

Пока она там, достаю личный телефон и быстро пишу сообщение Алексу.

Я: Все чисто. Ты что-нибудь видишь?

Алекс: Никто ничего не подозревает. Здесь все тихо. Марков исчез, и слава богу. У него почти не было друзей. Наш план работает. Когда ты доберешься, все будет идеально. Иванов уехал, и никто другой тебя не узнает. Ты встретишься с Братвой Иванова, но будь краток. Никто из них еще не видел Маркова, но чем меньше ты будешь с ними контактировать, тем лучше.

Я: Отлично.

Кладу телефон в карман, как раз когда она выходит, и мы направляемся на посадку.

— Мне нужно было выпить чего-нибудь покрепче, — говорит она дрожащим голосом. Смотрю прямо перед собой, стараясь не замечать, как ее стройные плечи дрожат.

Вера подходит ближе.

Вижу, как она пытается успокоиться, делая глубокие вдохи, выпрямляя спину и смотря вперед. У нас с собой ручная кладь, но она настояла, чтобы мы взяли ту, что кажется набитой кирпичами. Несу ее и иду за ней, когда поднимаемся на борт.

Я совершенно не привык к размеру этих сидений. Кто бы ни бронировал билеты, он явно думал только о ней, а не о дополнительном пассажире. Я едва помещаюсь. В который раз мысленно проклинаю ее отца за его жадность. Она должна лететь бизнес-классом, окруженная комфортом, а не ютиться рядом со мной в экономе на десятичасовом рейсе.

— Ого, — шепчет она. — Э-э, тесновато.

Она смотрит на меня и качает головой.

— Марков, возможно, тебе будет неудобно.

Как бы ни старался, половина моего тела все равно оказывается на ее сиденье. Откидываюсь назад, скрещиваю руки на груди и качаю головой. У меня есть работа, и я собираюсь ее выполнить.

Когда доберемся до Москвы, у меня будет доступ к местоположению ее отца и его ближайшего окружения. Но пока у меня есть одна задача, и я намерен ее выполнить.

Через час мои мышцы начинают болеть от того, что пытаюсь держаться подальше от нее. Пытаюсь устроиться поудобнее, но безуспешно. И тут ребенок, сидящий перед нами с матерью, начинает плакать.

Мне знакомо это чувство, приятель.

— Бедняжка, — говорит Вера. — Уши, наверное, болят.

Мать пытается всячески его успокоить, но ничего не помогает. С трудом подавляю раздраженный вздох. Если мне придется провести еще девять часов, застряв в этом крошечном кресле, слушая, как орет ребенок...