Задумчиво постукиваю пальцем по подбородку. Я теперь одна из них. Кто-то навредил моему деверю, и я не допущу, чтобы это осталось безнаказанным.

— Может, им понадобится кто-то, кто умеет стрелять?

Ария подмигивает: — Мы с тобой составим отличную команду.

— Харпер. — Алекс делает знак, чтобы я подошла. Встаю, с новой информацией, готовая к тому, что будет дальше. Жизнь никогда не будет скучной рядом с Алексом и его семьей.

— Так, — говорю я, беря два бутерброда и кладя их на тарелку. — Время рассказать Михаилу?

Глаза Михаила встречаются с моими.

— Рассказать мне что?

Алекс начинает смеяться, и я улыбаюсь, доставая из сумки снимок УЗИ.

— У нас новости. Кажется… — поднимаю снимок. — У нас будут близнецы.

В тихом сумраке раннего утра я стою на краю частного тира, который Алекс специально оборудовал для меня с помощью Никко. В воздухе витает запах травы, покрытой росой, а свет, медленно поднимающийся над горизонтом, намекает на теплый день.

Алекс, вместе с другими, стоит в стороне, наблюдая. Очевидно, Алекс где-то на своих элитных встречах похвастался мной, и кое-кто из высокопоставленных лиц узнал о моих навыках.

— Коля велел держать это в тайне, — сказал он с досадой, качая головой. — Надо было молчать.

Я положила руку ему на щеку и посмотрела прямо в глаза: — Ты хочешь, чтобы я расстроилась из-за того, что гордишься мной? Мне это нравится, — сказала я, размяв плечи. — Ну что, давай покажем им.

Алекс покачал головой: — Иногда забываю, что в нашей паре это я должен пугать всех. А потом ты делаешь что-то подобное, и я возвращаюсь к реальности.

Я обожаю эту смесь нежности, соперничества и сарказма между нами. Живу этим.

Спустя два дня готова показать все, на что способна. Я не боюсь, что кто-то использует мои навыки против меня. Я полностью посвятила себя семье Романовых. Теперь я одна из них. И с удовольствием предвкушаю возможность показать, на что способна. Пусть враги трепещут перед объединенной силой семьи Романовых.

Поднимаю пистолет — запоздалый свадебный подарок от Алекса. Это шедевр инженерной мысли и моя гордость.

— Давай, детка, иди к мамочке, — шепчу я.

Мои инстинкты отточены, хватка на пистолете уверенная. Энергия проходит сквозь меня от стоп, вверх по икрам, через торс и вниз по рукам, концентрируясь в моем пальце на спусковом крючке.

Бум!

Бум!

Бум!

Движущиеся мишени на огромном расстоянии падают одна за другой. Одни спрятаны, другие хаотично движутся, усложняя задачу. Я чувствую себя балериной на сцене: движения изящны, я с легкостью подстраиваюсь под ветер и расстояние.

Алекс стоит рядом, спина прямая, он буквально раздувается от гордости, от чего у меня подкатывает ком к горлу. Мы так далеко продвинулись, прошли через столько всего, что этот момент кажется почти символичным.

Бесполезные родители?

Бум. До свидания.

Брат идиот?

Бум. Прощай.

Потеря невинности из-за придурка?

Бум. Ты для меня мертв.

Я поворачиваюсь к последней оставшейся мишени, которая почти танцует передо мной, дразня меня.

Заниженная самооценка и самокритика?

БУМ.

Удачи, я об этом забыла.

Над нами опускается тишина. Я выпрямляюсь, пока солнце поднимается над горизонтом, заливая утренним светом меня и Алекса. Поворачиваюсь к гостям с полным грации видом, потому что не хочу выдать адреналин, бурлящий в моих венах. Кладу руку на свой округлившийся живот.

— Ну, это было весело, — говорю с улыбкой. — Кто-то хочет попробовать?

Вперед выходит высокий мужчина в дорогом сером костюме, с солнцезащитными очками, поднятыми на макушку.

— Впечатляюще, миссис Романова, — говорит он, качая головой. — Простите, у меня есть привычка преуменьшать. Правда в том, что я никогда не видел ничего подобного в своей жизни. Вы заслужили мое глубочайшее уважение. — Он кланяется и уходит. Позже я попрошу Алекса рассказать, кто это был. Это может быть кто угодно, начиная от самого высокооплачиваемого профессионального убийцы и заканчивая премьер-министром Польши.

— Невероятно, — говорит другой, невысокий мужчина с залысинами. — Это была честь наблюдать за вами.

Алекс стоит рядом со мной. Теперь, когда адреналин уходит, я благодарна за его присутствие. Я устала и проголодалась, а демонстрация такого уровня забирает много сил.

Из тени выходит женщина. Хоть ее волосы и седые, а глаза наполнены мудростью, лицо свежее, а тело идеально подтянутое и мускулистое.

Она меня заинтриговала.

— Господин Романов, с должным уважением, сэр, я хотела бы сделать предложение, — говорит она.

На лице Алекса появляется удивление.

— Если ваше предложение касается моей жены, обращайтесь к ней, а не ко мне, — поправляет он.

Теперь настала моя очередь почувствовать гордость.

— Да? — спрашиваю, когда она обращает внимание на меня.

— Я знаю, вы заранее сказали нам, что не примете предложения о работе. Но, миссис Романова, я могла бы сделать вам предложение, которое изменило бы вашу жизнь и жизнь Романовых.

Она продолжает, перечисляя награды и сумму, от которой прежняя Харпер, вероятно, упала бы в обморок.

Сейчас, дома, Айви с Полиной. Они собираются за покупками, а Екатерина уже едет с коробкой выпечки, которую я жажду с тех пор, как достигла второго триместра. Никко и Михаил зайдут позже обсудить новый бизнес-проект, а Ария заедет ко мне, чтобы я сделала ей макияж перед тем, как она отправится на особенное мероприятие с Михаилом. Коля с утра прислал мне пожелания.

Это мое место. Которому я принадлежу.

Поднимаю руку: — Нет. Спасибо, но я приняла решение. Я никогда не буду работать ни на кого, кроме Романовых.

— Понимаю, — говорит она, явно разочарованная.

Я улыбаюсь ей, пока Алекс переплетает свои пальцы с моими.

— Скажите всем, кто даже заикнется о том, чтобы Харпер работала на кого-то другого, — он целует мои костяшки, его голос наполняется гордостью. — Вот где место Харпер.

Женщина кивает и грустно улыбается.

— Спасибо, что пригласили. Это то, что я никогда не забуду.

Она уходит вместе с остальными гостями. Алекс стоит рядом со мной, держа меня за руку. Я люблю, когда он так делает, потому что этим заявляет всем: Эта женщина моя.

Мы — команда.

И нас никогда не разлучат.

Когда последний гость покидает дом, Алекс притягивает меня к себе. Его рука обхватывает затылок, прижимает меня к своей груди.

— Я так горжусь тобой.

Наворачиваются слезы. Мне никогда