— Ой! — визжит она, переворачиваясь на спину. — Эй!

Я наваливаюсь на кровать, опираясь на ладонь, прижимая ее к постели. Ее щеки пылают, а губы приоткрыты. Если бы не знал лучше, то подумал бы, что этот шлепок ее возбудил.

Блядь, да.

Я уж точно повеселюсь. Начну прямо сейчас.

Прижимаю ее к себе: — Ты же знаешь, что у нас здесь есть правила для жен и мужей, не так ли? Ты знаешь, какие?

Ее глаза озорно блестят: — Дай подумать. Во-первых, жена должна получить разрешение от своего господина и повелителя — ой, то есть мужа, Вашего Высочества — перед тем, как сделать вдох, особенно если он будет слишком громким. Во-вторых, под священными узами брака, ни одна жена не должна иметь больше мнений, чем ее всезнающий муж. Она ни в коем случае не должна затмевать его ни в чем.

— Твоя точность поражает. Такое ощущение, что тебя воспитали в мафии. — Я наклоняюсь вперед и провожу по тонкой лямке на плече. Она вздрагивает, но делает вид, что это ее не задевает.

Черт, она просто потрясающая. Глаза яркие и теплые, кожа чистая с легким румянцем на щеках. Шелковистые, слегка растрепанные волны светлых волос мягко обрамляют лицо. Она выглядит как соседская девчонка или идеальная итальянская подружка — и это сводит меня с ума.

Если бы не знал лучше, я бы сказал, что она… счастлива. Дружелюбна, даже. Открыта для общения.

Иными словами, она моя полная противоположность.

— Продолжай.

— В-третьих, — продолжает она, как будто только что разогрелась. — Муж господствует над всеми. Жена должна вести все дела и общаться с письменного разрешения своего господина и повелителя. Она ни в коем случае не должна иметь мнение, отличительное от мнения мужа, из-за его хрупкого эго и шаткой хватки патриархата. Она должна...

Ее голос затихает, когда снимаю бретельку с плеча. Господи, я больше не могу себя сдерживать. Я хочу видеть ее идеальную грудь, как по соскам скользит язык. Я хочу попробовать ее на вкус, насладиться, поглотить.

— Разве я просил тебя остановиться?

Снимаю вторую лямку и слегка стягиваю топ. Он падает чуть ниже сосков. Меня захватывает вихрь возбуждения.

— Жена должна… должна… никогда не противоречить своему мужу. Она не должна ставить его под сомнение ни в каком вопросе, — ее голос дрожит, когда наклоняюсь и касаюсь языком каждого идеального, темного соска. Мои боксеры натягиваются от рвущегося наружу возбуждения, как раз в тот момент, когда первые лучи рассвета появляются за окном. — Жена должна п-повиноваться, как смиренная слуга. Если она проявит свободу воли или совершит непростительный грех независимого мышления, то разочарует своего мужа.

Она умница. Мне интересно, как она сохранит свой словарный запас и остроумие, когда буду лизать ее киску.

Зажимаю ее сосок между зубами и щиплю другой. Ее спина выгибается, а губы раздвигаются.

— Продолжай, Харпер. Остановись сейчас, и мне придется тебя наказать. Ты же этого не хочешь, правда?

Дерзкий блеск в ее глазах говорит о том, что она готова попробовать.

Игра продолжается.

— Послушная жена носит то, что выбирает ее муж, — продолжает она.

— Или вообще ничего, — поправляю, заключая ее сладкое, совершенное тело в свои руки и целуя от груди до пупка. Она подавляет хныканье.

— Жена должна уступать превосходному суждению своего мужа, — ее глаза полуприкрыты. — Ведь у него есть привилегия патриархального ясновидения.

— Всегда.

Я добираюсь до маленького бантика и целую прямо там.

— А теперь давай поговорим о том, что происходит, когда жена не слушается своего мужа. Она ведь подлежит его крайнему разочарованию и строгому наказанию, не так ли, принцесса?

Она издает визг, когда провожу ладонью по надписи «Невеста» на ее заднице.

— Но, если ты будешь хорошо себя вести, я покажу тебе мир удовольствия.

Целую нежное место между ног и вдыхаю соблазнительный аромат ее возбуждения.

— Алекс, — шепчет она дрожащим голосом.

— Разве ты не должна называть меня Мой Господин?

Ее запястья в моих руках. Тело кипит от желания, когда встаю. Я хочу ее так чертовски сильно.

— Полина скоро придет, чтобы помочь тебе подготовиться, и я не хочу, чтобы сестра увидела меня со стояком. Мне сказали, что подготовка займет весь день.

Она кивает и прикусывает губу: — Да.

— Тогда я не увижу тебя, пока мы не произнесем клятвы, — отпускаю запястья, чтобы наклониться и поцеловать ее в щеку. — Обещай мне, что будешь вести себя хорошо.

— Ммм...

— Я буду следить за тобой.

Солнце пробивается сквозь облака над горизонтом. Отблески восхода выглядят за окном как надежда.

Провожая меня взглядом, она улыбается: — Я на это рассчитываю.

День проходит как в тумане. Меня причесывают и приводят в порядок до такой степени, что я чувствую себя готовой к выходу на красную ковровую дорожку. Но группа собралась небольшая.

— Я пыталась нанять помощников, — рассказывает Полина. — Пригласила парикмахера, визажиста и всех возможных специалистов. Я хотела дать тебе максимальный шанс сразить всех наповал. Чтобы все конкурирующие мафиозные группировки в стране пускали слюни от зависти.

Оглядываю комнату. Здесь только я, Полина, Ария, одна из сотрудниц Полины и элегантная маленькая серая кошка, которая решила дать о себе знать только этим утром. Как выяснилось, она принадлежит Александру и обычно признает только его, но сегодня она обвилась вокруг моих ног и замурлыкала, как будто мы давние друзья.

— О, она тебя любит, — говорит Полина. — На всех остальных шипит, но тебе повезло.

Что-то в груди отпускает, когда слышу ее мурлыканье. Я всегда хотела завести кошку, но родители запрещали нам держать домашних животных.

— Так что случилось с теми, кого ты пыталась нанять? — с любопытством спрашиваю я. Меня устраивает и небольшая группа, но все же интересно.

Полина закатывает глаза и ставит руки на бедра.

— Алекс, конечно, помешан на контроле. Никто не увидит мою будущую жену в нижнем белье, кроме ее сестер, — говорит она, идеально имитируя легкий акцент Алекса. — Чем больше у нас людей, тем выше риск нарушения безопасности.

Я улыбаюсь ее подражанию, но чувствую небольшой укол ревности. Это то, как она выросла? Мужчины, которые действительно заботились о ее благополучии? Для меня это настолько чуждо. Мой отец взял бы кредит, и нанял