– Так то отпуск. А она насовсем мне лес отдать хочет.

Аленка хоть девицей была и вспыльчивой, но сердце у нее было золотое, и к Яге она относилась с огромным уважением.

– Желание понятное. Чай не молода уже. Сердечко поди пошаливает. Это ж если ей сейчас правду сказать, чего доброго и удар хватит… любимая внученька, да с Кощеем…

– Я вообще-то все еще здесь, – напомнил тот.

– То-то и оно! Бабуля, конечно, меня любит. Но вряд ли обрадуется, что с Кощеем породнится. И сошлет меня обратно, да запретит в сказочный лес ступать!

Я повернулась к жениху.

– Ты этого хочешь?

Кощей аж растерялся и даже несколько сник. Среди людей он жить не сможет, как же он лес свой оставит? И Лихо жалко, и горынычи подрастают. Да мы даже после свадьбы хотели седмицу здесь жить, седмицу – на его половине. Чтоб никому обидно не было.

Я умоляюще посмотрела на Аленку, Енисея и Кощея

– Давайте сделаем вид, что бабушка все правильно поняла. На пару деньков. Пока бабуля от дороги отойдет, в курс дела войдет. Там, глядишь, и пообвыкнет. Я ей все тогда и объясню. Ладно?

Аленка скептически хмыкнула, но кивнула.

– Ладно. Для бабы Яги – так уж и быть. – Она повернулась к Енисею и ткнула в его сторону топором. – Ты только, королевич, рта лишний раз не раскрывай! А то я в тебе разочаруюсь. Топором.

Енисей испуганно закивал, явно пересматривая свои романтические идеалы. Он-то в нашем плане и был самым слабым звеном. Того и гляди ляпнет при бабушке что-то лишнее.

Ну и вляпалась же я! По полной программе. Никаких курортов не надо, у нас тут свой собственный цирк имеется.

***

Сначала все шло хорошо настолько, насколько вообще могло идти у темного бессмертного мага, решившего жениться на сумасбродной смертной девчонке. Вечера в тереме Василисы Кощей… сказать «любил» было бы неправильно, терпел – вот более верное слово. Иногда там даже весело было, но в основном когда Аленка Колобка гоняла или Василиса пельмени лепила. Можно было подурачиться, шутки пошутить, на новую главу книги настроиться.

Вот и вчера славно посидели, даже не раздражал никто. Медовухи попили, настоечек свежих попробовали, пряничками закусили, а потом и спать завалились. Все по домам, а он – к Чудищу под бок, греться и во сне будто ненароком ощупывать. Так ему спалось лучше.

И принесла ж нелегкая Ягу! Да не одну, а со странной уверенностью, будто Василиса за королевича выходит. И откуда только слухи взялись?

Кощей наблюдал за этим цирком с видом оскорбленного достоинства. Когда Василиса, бросив на него полный вины и паники взгляд, ринулась прочь, якобы «ухаживать за бабушкой», а королевич, побледневший и забывший на столе свою дорожную сумку, ретировался следом, в тереме воцарилась, наконец, тишина. Та самая, благословенная тишина, которую он так ценил.

Дверь скрипнула. В горницу заглянула Аленка, все еще сжимая в руке топор.

– Ушли? – буркнула она, окидывая взглядом терем.

– К всеобщему счастью, – отозвался Кощей, разминая затекшие плечи. – Кроме меня, разумеется. Мое счастье где-то заплутало. Вероятно, сидит в другом шкафу. Тебе чего?

– Ситуацию обсудить хотела. Скверная выходит. Василиска сейчас таких дров наломает,