Она лежала прямо, вытянувшись. Бледная, израненная и недвижимая.

– Мэй… – взял её руку в свою, – ты только не оставляй меня. – Притянул пальчики к губам, чувствуя, как они слабо подрагивают. Приподнял голову и заглянул в лицо моей девочки. Моей пары.

Она тяжело подняла ресницы, непонимающе моргнула, а затем глубоко и шумно вдохнула, чтобы броситься ко мне в объятия, практически свалив на пол.

– Я знала. Чувствовала, что это ты, – шептала в губы и тянула меня к себе. – Как же ты мог забыть?

– Недостающая искра не давала нам связаться полностью, стёрла глубинную память. – Я запустил пальцы в мягкие волосы. Её близость лечила, давала силы. – Но теперь уже всё позади.

– Но, – Мэй вдруг отстранилась, – наверное, это сон… – Провела кончиками пальцев по моей щеке, я поймал их на лету и снова поцеловал. – Я ведь видела, как ты… – Судорожно потянула воздух, задрожала.

– Это мы вмешались. – Из тени в углу выступил худощавый, очень высокий молодой человек, не старше тридцати. Внешне он очень напоминал резное изображение Шэйса, разве что на лбу у бога не было золотого рисунка. Такие же раскосые глаза синего цвета, такие же длинные чёрные-чёрные волосы и даже тёмный наряд в пол, будто у жреца Имана, только с золотой нитью по планке и широким рукавам.

Рядом с ним стояла невысокая девушка. Вся в белом, как жрицы храма Нэйши. Молоденькая, светлая, как дневное светило. Белокурая, с жёлтыми сияющими глазами и тоже с рисунком на лбу золотой краской.

– Нариэн. – Рядом оказался брат. Он низко поклонился черноволосому и белокурой, только после этого повернулся ко мне. – Шэйс и Нэйша отдали божественную силу ради ваших жизней, но теперь вы навсегда связаны.

– Как это? – выдохнула Мэй. – Зачем?

Нэйша – она и правда напоминала богиню – подошла ближе к нам, сверкнула золотом глаз и проговорила:

– Мы хотим спасти Энтар. Шэйс, – сдержанно кивнула на виноватую улыбку бога, – ещё при рождении вложил в тебя силу, способную залатать Полог. Мы не могли допустить твоей смерти, – она перевела взгляд на меня и ласково заулыбалась, – а без связки с Нариэном это невозможно. Он с первого взгляда чувствовал, что ты особенная. Но если откровенно, дракон знал об этом ещё до встречи с тобой.

– Но как же запрет оборотней? – взвился я. Мэй напряглась, окаменела под ладонями. – Сначала убивали нас беспощадно, а теперь просите о помощи? – Я повернулся к архимагу из Квинты.

Брат выдержал взгляд и холодно пояснил:

– Законы вводили не мы, но мы в силах их изменить.

– Но зачем тогда столько смертей? – вскрикнула Мэй. – Мои сородичи, друзья, родные. Эрика! Я не понимаю, зачем спасать мир, в котором столько зла.

Я крепче обнял Мэй и повернулся к присутствующим. Все эти игры великих, что заканчивались смертью невинных, совсем не радовали. Они куролесят, веселятся, а мы решаем проблемы.

– Даю слово от лица всей Квинты и короля Криты, что преследование оборотней прекратится. Они будут учиться в школах и академиях наравне с другими магами.

– Но как же быть с теми, кто уже погиб?! – не унималась Мэй. Из уголков её ясных глаз выкатывались крупные слёзы. – Нас с Нариэном спасли, потому что выгодно и необходимо, а остальные?

– Смерть необратима, к сожалению. – Енимир опустил голову и сложил руки на груди. Он хоть и не выдавал своих эмоций, но я чувствовал, как вокруг брата трещит воздух, будто архимаг искренне сокрушается о происходящем. Это почувствовала и Мэй. Она долго сканировала сына Дейры, чтобы прошептать:

– Ваша мать спасла мне жизнь, и я не останусь в долгу. Но как же быть с оборотнями Имана?

– Квинты стран связаны клятвой, – приподнял голову Енимир. – Это само собой разумеется. Все запреты и гонения будут сняты, а тех, кто продолжит подобное, казним.

– Вот только давайте без этих крайностей, – ощерилась Мэй. – Без разбора убивали перевёртышей, давайте теперь найдём других неугодных, чтоб не скучно было?!

Архимаг снова не сдержал улыбку, но тут же спрятал её за холодной маской.

– Что вы, ис-тэ, предлагаете?

– Разбираться в преступлениях! Занимайтесь расследованиями, а не казнями на площади по первому вызову и подозрению. Пустые люди прекрасно убивают друг друга, ведь так? Значит, дело не в магии.

– Согласен. – Енимир пытливо смотрел на девушку, и я не мог избавиться от чувства, что его эмоции рвутся наружу, но он не смеет себя выдавать.

– Ещё одно. – Мэй повернулась ко мне, но снова бросила взгляд на архимага. – Никаких гонений некромантов. Они такие же одарённые, как все.

Брат неожиданно вздёрнул густую бровь, перевёл на меня взгляд, после чего медленно опустил голову, соглашаясь с условием.

– Если такие попадутся, никто не станет их трогать. Слово Квинты.

– И что нужно делать? – после небольшой передышки тихо спросила Мэй.

– Стоп, – вмешался я. Притянул девушку к своему плечу, спрятал ото всех под ладонями. Были б силы, защитил бы её крыльями, как сделал на складе. – Я не позволю ей умереть. Если вы решили пожертвовать Мэйлиссой, сначала убейте меня.

Брат шумно усмехнулся, но тут же подобрался, а Нэйша, что стояла ближе всех, сказала:

– Мы сделаем всё, чтобы вас спасти. Вы теперь и нас потянете во тьму, а мы только родились, можно сказать.

– Да, как-то пока не очень хочется умирать, – хохотнул Шэйс.

– Нари… – Мэй, ласково зацепив подбородок пальцами, потребовала смотреть только на неё. – Мы должны это сделать. Ты ведь сам меня к этому готовил. А умереть рядом с тобой не страшно.

Я замотал головой. Ещё раз её потерять? Нет, я не могу.

– Мы должны спасти Энтар. Ты поможешь мне?

Что-то в ней неуловимо изменилось после нашей разлуки. Она пахла зелёными лугами и хворостом, а в глубине синевы глаз пряталось непокорное и необъятное небо. Но было что-то ещё. То, что щекотало плечо, заставляло дышать чаще и глубже.

– Я без тебя не справлюсь, – прошептала Мэйлисса. – У меня никого не осталось, Нари… Прошу тебя. Знаю, что ты боишься, но мы навсегда вместе. Верь мне.

Я повернул маленькие плечи к себе, перехватил острый подбородок и, склонившись, прошептал ей в губы:

– Верю.

Мне было всё равно, что на нас смотрят. Прижался губами к её губам и сделал первый глоток.

Быть парой – значит чувствовать мир иначе. Видеть его шире, объёмнее. Понимать, что у нас одно дыхание на двоих и биение сердец в унисон.

Быть парой – быть одним целым.

Пока купол из огня, что я сформировал в драконьей ипостаси, всё ещё держался, было время подготовиться. Отдохнуть нам с Мэй не позволили. Вокруг крутились лекари,