– Решила, раз не выйдешь замуж за дохляка, значит станешь любовницей борова? – чеканит он.

– Радик сделал мне «заманчивое» предложение ещё до Добромира, – честно признаюсь я.

– Заманчивое, значит?

– Это сарказм, – нервно хмыкаю я, подавляя желание сделать шаг назад.

– Я неверно выразился, Анна. Ты не просто не станешь ничьей женой, другого мужчины у тебя не будет, – припечатывает Рагнар.

– Такого правила нет, – я обхватываю себя руками, чувствуя, всё большее раздражение.

Старая дева может иметь отношения без брака, если пожелает. Конечно, за это осудят, да и мужчин в землях безмужних не так много.

– Значит, завтра правило появится, – бросает Рагнар хрипло.

– Не было у меня ничего с Радиком и быть не могло, проклятый ты дракон! – восклицаю я яростно. – Он предложил, я отказала. Этот озабоченный урод почти всем более-менее симпатичным старым девам предлагает!

Рагнар молчит, глядя мне в глаза. Я не могу ничего прочитать в его тёмном взгляде. Лишь вижу, как вздрагивает уголок его губы, выдавая напряжение.

– Я не та Анна. И не желаю мириться, когда ко мне относятся, как к вещи. Ты должен это понять и принять, – твёрдо произношу я, обозначая свою позицию. – Я не собираюсь сейчас заводить отношения с мужчинами. Я беременна, Рагнар! У меня столько забот, что только мужика рядом ещё не хватало. Но это не значит, что ты можешь диктовать мне как жить.

– Мужчин не будет.

Я тяжело выдыхаю, понимая, что спорить бесполезно.

– Ты в моём мире, Анна. Здесь иной уклад, поэтому тебе стоит смириться. Я и так позволяю тебе многое, но моё терпение на исходе.

Я ничего не сделала и мне по-детски обидно. Такое чувство, что тебя обвиняют, а ты никак не можешь оправдаться. Спор с Рагнаром кажется бессмысленным. Мы абсолютно разные.

– Я не понимаю, почему ты пристал именно ко мне? Вокруг столько красивых женщин…

– Красивых много, истинная одна, – прерывает меня Рагнар.

Я инстинктивно касаюсь рукой метки на запястье. Ненавистное рабское клеймо, которое привязало меня к этому мужчине. Как от него избавиться?

– Зачем тебе истинная? Я правда не знаю ваших обычаев.

– Это не обычай, а судьба. Истинная – сердце дракона, – следует лаконичный ответ.

– Дракона, но не человека. Я тебе не нужна. Отпусти меня от себя.

– Мы с драконом одно целое, – откликается Норд, а затем делает шаг вперёд и нависает надо мной: – Я не могу выбросить тебя из головы. Если раньше я хотел только тело, теперь…

Рагнар замолкает, его зелёные глаза скользят по моему лицу, вызывая странный неизведанный жар.

В прошлой жизни я не знала настолько жестоких, диких и страстных мужчин. Всё у меня было спокойно и размеренно. Никто не бросал на меня подобных взглядов, не ревновал так, что был готов свернуть шеи соперникам. В меня в принципе не влюблялись сразу несколько мужчин.

Я хочу отступить, чувствуя всё большее смятение, но Норд поднимает руку и кладёт её на мой затылок, удерживая.

– Сегодня все увидят, что ты моя. На церемонии и после неё.

Не знаю, что там будет, но я не хочу никаких церемоний.

– Ты унизишь меня, – чеканю я дракону, дрожа от гнева.

Он улыбается в ответ уголком рта. Поднимает вторую руку, и его палец касается моей нижней губы, вынуждая замолчать и замереть, с отчаянно бьющимся в груди сердцем.

Рагнар медленно ведёт пальцем, приоткрывая мои губы. Его касание порочно, нет сомнений в том, какую подоплёку оно несёт. Дракон смотрит на меня как зверь – необузданный и голодный.

Я должна остановить происходящее.

– Ты унизишь не только меня, но и себя, ведь все вокруг считают, что мои… – я запинаюсь, понимая, что чуть не проболталась. – … мой ребёнок от другого. В этом же меня обвиняют с твоей подачи. Хочешь, чтобы считали, будто ты готов быть со мной даже после такого? Они не знают, что я не настоящая Анна.

– Мне нет дела до людской молвы. Я убью любого, кто посмеет сказать хоть слово против. И у меня может родиться настоящий сын-дракон только от истинной, – произносит он.

Я не понимаю, к чему это заявление, но мне это не нравится.

– Ты моя навсегда. Смирись и делай то, что я говорю, – Рагнар отпускает меня, а затем делает шаг назад.

Я выдыхаю с облегчением, внутри всё горит огнём от этого касания. Слишком всё остро чувствуется, невыносимо и неподконтрольно. Меня пугают странные и новые чувства.

Я выпрямляю спину, стараясь унять безумие внутри себя, и натягиваю маску холодной отстранённости. Рагнар не должен увидеть моего смятения, только почему мне кажется, что он его чует, как зверь?

– Что вы сделали с Радиком? – завожу я разговор, чтобы хоть прогнать опасные чувства.

– Бросили в клетку, как и его дружков.

– Даже Светозара? Он сын лиры Дарины и дракон.

– Знаю, что её сын.

Уф! Значит, правда…

– Но это не важно, – продолжает Норд. – Каждый получит по заслугам. Будь здесь и жди, когда тебя позовут. Пора начинать подготовку к церемонии.

Дарина точно придёт в ярость, но её сынок заслужил. Он настоящий психопат.

Когда Рагнар выходит, я обессилено опускаюсь на стул, пытаясь собрать себя в кучу.

Пальцы дрожат. Я на мгновение закрываю лицо руками, ощущая, что щеки всё ещё горят. В голове шумит, мысли скачут, как испуганные лесные белки.

‍‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‌‍Всё слишком остро.

Сегодня все увидят, что ты моя.

Это мой приговор. Но почему внутри, под кожей, под сердцем, что-то отозвалось, когда Рагнар сказал это? Не страхом. Не протестом. А слабым, предательским эхом.

Думаю, где-то глубоко я понимала, что не могу ничего исправить. Всё-таки это место начинает менять меня, как бы я ни сопротивлялась.

– Лира Анна, князь Норд ждёт вас,