Он не двигался долго.

Затем медленно вышел — я поморщилась, жжение вспыхнуло.

Отстранился на шаг, отпуская меня.

Я пошатнулась, схватилась за стену.

Ноги подкашивались, между бёдер пульсировала боль.

Орион стоял, глядя на меня — золотые глаза нечитаемые.

Затем взгляд скользнул вниз.

На мои ноги, где тёмные следы стекали по коже.

Кровь. Его семя. Свидетельство того, что произошло.

Что-то дрогнуло в его лице.

Он отвернулся резко.

— Это было… — начал он, но голос сорвался.

Замолчал.

Провёл рукой по лицу, по волосам — жест, полный фрустрации.

— Не знаю, что это было, — выдохнул он наконец.

Застегнул штаны резкими движениями.

Поднял мой разорванный клочок белья с земли, посмотрел на него, швырнул обратно.

— Орион, — я попыталась шагнуть к нему.

Ноги подкосились.

Он подхватил мгновенно — рефлекторно, не дав упасть.

Руки обхватили, прижали к груди.

Мы стояли так — слишком близко, дыша одним воздухом.

Он смотрел на меня сверху вниз — в золотых глазах читалось столько противоречивых эмоций, что невозможно было вычленить одну.

— Это была магия, — произнёс он тихо, но твёрдо. — Праздника. Луны. Узы… они делают что-то с нами. Заставляют хотеть… чувствовать…

Он не закончил.

Но я поняла.

Отговорка. Объяснение, что позволяло не признавать, что это было реальным.

Что-то кольнуло в груди — острое, болезненное.

— Да, — согласилась я, опуская взгляд. — Магия. Конечно.

Ложь. Мы оба знали, что это ложь.

Но притворялись, что верим.

Потому что правда была слишком пугающей.

Он поднял меня на руки — легко, не спрашивая.

— Ты идти не можешь, — пояснил он сухо. — Я… был слишком груб. Нанёс повреждения. Должен отнести.

Голос был ровным, практичным.

Словно это была задача, а не забота.

Я не возразила.

Обхватила его шею, прижалась к груди.

Он пошёл — быстрым шагом, держа крепко.

Через узкие улочки, мимо редких прохожих.

Некоторые оглядывались — на растрёпанные волосы, смазанные краски на моём лице, на то, как он нёс меня.

Усмехались понимающе.

Орион игнорировал взгляды.

Смотрел прямо перед собой, лицо каменное.

Мы добрались до гостиницы быстро.

Он поднялся по лестнице — две ступени за раз.

Толкнул дверь нашей комнаты ногой.

Она распахнулась.

Внутри было темно, пусто.

Вейлан не вернулся.

Орион внёс меня внутрь, закрыл дверь, задвинул засов.

Понёс к моей подстилке, опустил осторожно.

Я села, поморщившись от боли.

Он отступил на шаг, скрестив руки на груди.

Смотрел на меня — долго, молча.

— Тебе нужно… очиститься, — сказал он наконец. — Вода в кувшине. Ткань на столе. Я… выйду. Дам уединение.

Развернулся к двери.

— Орион, подожди, — я поднялась на дрожащих ногах. — Нам нужно поговорить о том, что…

— Не сейчас, — оборвал он, не оборачиваясь. — Астра, пожалуйста. Не сейчас.

Плечи были напряжены, руки сжаты в кулаки.

— Мне нужно… подумать. Понять, что произошло. Что это значит. Что мы…

Он замолчал.

— Завтра, — продолжил он тише. — Поговорим завтра. Когда голова прояснится. Когда узы не будут пульсировать так… громко.

Он наконец обернулся.

Посмотрел на меня — и в глазах читалось столько всего.

Желание — всё ещё горящее, не утихшее.

Вина — что взял девственность в грязном переулке.

Страх — что это изменило всё, что нет пути назад.

Злость на себя — что хочет снова, прямо сейчас, несмотря на кровь, боль, последствия.

— Ты была… — голос сорвался. — Невероятной. Знай это. Что бы ни было дальше, что бы это ни значило… ты была невероятной.

Он вышел, закрыв дверь за собой.

Я осталась стоять одна.

Ноги подкосились, я опустилась обратно на подстилку.

Посмотрела на руки — они дрожали.

На запястье руны светились тускло — золотые линии, что теперь выглядели чуть иначе.

Ярче. Сложнее. Связь стала глубже.

Через узы я чувствовала его — за дверью, прислонившегося к стене.

Борьба внутри него была яростной.

Потребность вернуться. Взять снова. Не отпускать.

Страх того, что это значит. Что будет завтра.

Злость, что поддался слабости.

И под всем этим — удовлетворение, тёмное и хищное, что он был первым, единственным, что пометил меня как свою.

Я опустила голову на колени, обхватив себя руками.

Что мы наделали?

Всё изменилось.

Узы больше не были просто магией.

Мы пересекли черту, от которой нет возврата.

И что будет завтра…

Никто не знал.

Может, он пожалеет. Скажет, что это была ошибка, момент слабости.

Может, вернётся злость за ложь, за манипуляции, что я провернула.

Может, после миссии он разорвёт узы, несмотря ни на что.

Или может…

Но я не позволила себе додумать.

Надежда была опаснее страха.

Я поднялась, пошла к кувшину с водой.

Омыла себя — смыла кровь, семя, следы того, что произошло.

Вода была холодной, но не успокаивала.

Жжение между ног не утихало.

Тело ныло, напоминая о каждом грубом прикосновении, каждом жёстком толчке.

Я переоделась — нашла чистую тунику, натянула через голову.

Легла на подстилку, натянув одеяло.

Закрыла глаза.

Но сон не шёл.

Через узы я чувствовала Ориона — всё ещё за дверью, не входящего.

Борющегося с чем-то внутри.

Вейлана нигде не было — связь с ним тусклая, далёкая.

Где-то с Кайрой.

Луны поднимались выше за окном.

Праздник продолжался где-то вдалеке — музыка, смех, жизнь.

А я лежала одна, с ноющим телом и запутанными мыслями.

Что-то изменилось сегодня.

Навсегда.

Но что это было — благословение или проклятие…

Покажет только завтра.

Если мы доживём до него.

Если не разорвём друг друга раньше.

Если узы не раздавят нас под своей тяжестью.

Я провалилась в беспокойный сон медленно.

Последнее, что почувствовала — как дверь тихо открылась.

Как тяжёлые шаги прошли внутрь.

Как Орион опустился на свою подстилку у противоположной стены.

Как далеко, но всё ещё в одной комнате.

Как достаточно близко, чтобы через узы чувствовать каждый вдох.

Но достаточно далеко, чтобы не прикасаться.

И это расстояние между нами говорило больше, чем любые слова.

Мы пересекли черту.

Но не знали, что ждёт по другую сторону.

И боялись узнать.

Глава 26

Я проснулась от холода.

Не внешнего — в комнате было душно, воздух тяжёлый от жары, что начиналась с первыми лучами.

Внутреннего.

Пустоты там, где через узы должно было быть присутствие.

Я открыла глаза резко, села.

Комната была залита утренним светом — яркие полосы пробивались сквозь щели в ставнях.

Две подстилки у противоположной стены — пустые.

Одеяла скомканы, но тел нет.

Ни Ориона. Ни Вейлана.

Паника кольнула холодом.

Я вскочила — слишком быстро, голова закружилась.

Боль вспыхнула между ног — острая, пульсирующая, напоминающая о