Его пронзительные глаза изучали мое лицо, и он стоял так близко, что его дыхание щекотало мою кожу. От него пахло чем-то чужим и экзотическим, древесным и пряным.

Взгляд Райкена скользнул ниже, оценивая длину моего тела, заставляя меня чувствовать себя обнаженной, несмотря на то, что я была прикрыта. Изо всех сил сжимая баночку с мазью, я взяла себя в руки, посмотрела в эти странные глаза и выпрямила спину.

— Это важно. Я должна доставить эту мазь королю.

— Он занят, — проворчал Райкен.

— Как мог король быть слишком занят, чтобы принимать лекарства?

Звуки возбужденных стонов и глухих ударов донеслись из-за двери королевских покоев, и внезапно меня осенил ответ на мой вопрос. Мои щеки вспыхнули, смущение обожгло кожу. Я ни в коем случае не была краснеющей девственницей, но напряженность момента становилась невыносимой. Звуки становились все громче, и мне захотелось заползти под камень и умереть.

— Ты что-то говорила? — спросил он, приподняв бровь.

Я ломала голову, не сказать ли что-нибудь остроумное, чтобы скрыть свой дискомфорт или хотя бы заглушить звуки секса, доносившиеся из-за двери, но застыла с широко раскрытыми от недоверия глазами.

Я ткнула баночкой с мазью в грудь Райкена. Если он собирался просто стоять там, то мог бы пригодиться. Я не собиралась торчать здесь и слушать ворчание и стоны короля.

— Отдай это королю, — пискнула я.

Медленная, насмешливая улыбка растянулась на его лице, и он сцепил руки за спиной, отказываясь принимать мазь.

— Маленькая ворона, я не твоя комнатная собачка. Ты не можешь указывать мне, что делать, по крайней мере, за пределами определенных занятий.

Мои руки взметнулись в воздух. Конечно, Райкен оказался непростым, и я знала, что он имел в виду, говоря о определенных видах занятий, но я не понимала, с чего он вообще взял, что я захочу заниматься этим с ним. Он был сталкером. Убийцей. Ассасином.

Я давным-давно научилась держаться подальше от таких мужчин.

Также показалось странным, что он дал мне прозвище.

— Я не понимаю. Ты стоишь там и ничего не делаешь! Почему ты не можешь отдать эту баночку королю? Я, конечно, не собираюсь стоять без дела и ждать, пока он закончит, чем бы он ни занимался, — я махнула рукой на дверь, готовая взорваться. — Выполняй свой долг!

— Я выполняю свой долг. Я охраняю короля от мелких неприятностей вроде тебя. И что, по-твоему, делает король, маленькая ворона?

Его губы растянулись шире, обнажив блестящие острые зубы.

— Переставляет мебель.

Ассасин рассмеялся искренним смехом, и широкая улыбка озарила его лицо, полная юмора и радости. А я стояла там, лишенная дара речи и беспомощная, захваченная притяжением этой улыбки.

Однако мгновение длилось недолго, его прервал еще один громкий женский стон, донесшийся из-за двери.

Мои глаза закатились. Сколько женщин было там у короля?

— Должно быть, она ушибла палец на ноге.

— О да, они, должно быть, там ужасно усердно расставляют мебель, — поддразнил он.

Я повернулась, чтобы уйти, решив признать свое поражение и позже уведомить Редмонда о том, что у меня не получилось с самой простой доставкой. Краем глаза я заметила хаотичную перемену в выражении лица Райкена, и прежде чем я успела сделать первый шаг, сильные пальцы обхватили мое запястье, как кандалы.

У меня перехватило дыхание, когда он притянул мое тело ближе и прошептал мне на ухо:

— Если хочешь, ты могла бы помочь мне переставить кое-какую мебель в моей комнате. Я уверен, что мог бы заставить тебя стонать громче.

У меня отвисла челюсть.

— Убери от меня свои руки, — потребовала я, вырывая свое запястье из его хватки.

Но прежде чем я успела отойти на какое-то расстояние от отвратительного мужчины, моя коса обвилась вокруг его кулака, оттаскивая меня назад. Я отчаянно брыкалась и кричала, борясь с его хваткой, когда он притянул мое тело вплотную к своему.

Переполненная яростью — и каплей отчаяния — я сунула руку в сапог и схватилась за рукоять кинжала. Благодаря адреналину, который разлился по моему телу, я смогла вырваться и повернуться.

Я приставила кинжал к его горлу и выругалась себе под нос.

Этот шаг был огромной ошибкой.

Райкен застыл совершенно неподвижно, и смертельный блеск озарил его лицо. Он больше не дурачился.

В ужасе я попыталась держать руку ровно и сохранять самообладание, но моя рука дрожала, и тонкая струйка крови выступила на его коже.

У меня перехватило дыхание. Для меня все было кончено.

Он с рычанием отпустил мою косу, взгляд его глаз был достаточно убийственным, чтобы заставить меня в страхе попятиться. Я все еще держала клинок поднятым, направив на него для защиты, но по огню, полыхавшему в его радужках, было ясно, что кинжал бесполезен.

Он насмешливо поднял руки ладонями вверх и медленно двинулся вперед с кошачьей грацией, хитрым маневром, который прижал мое тело к стене. Снова.

Я стояла неподвижно, беспомощно следя за маленькой капелькой крови, стекавшей по его шее. Я была в беде. Никто не проливал кровь Райкена и не выживал, чтобы рассказать об этом.

Мой взгляд отчаянно метался по коридору в поисках способа сбежать, но он вырвал кинжал из моей руки и приставил холодный металл к моей шее.

Я сглотнула, когда он, кряхтя, осмотрел лезвие и драгоценные камни, украшающие его. Он взвесил его в руке, одобрительно хмыкнув.

— Итак, где ты раздобыла такой прекрасный клинок?

Мои губы оставались сжатыми. Ему не нужно было знать, что это подарок принца на мой двадцать третий день рождения. Ему не нужно было ничего знать обо мне.

— Отдай его обратно, — потребовала я.

— Зачем мне это делать? — спросил он, вертя лезвие в пальцах.

— Почему ты так сильно меня ненавидишь?

— Я не ненавижу тебя, — промурлыкал он, и я замерла. — Наоборот, ты мне нравишься. Мне нравится, как ты пахнешь.

Его ноздри затрепетали, когда он вдохнул воздух вокруг меня, и мое тело напряглось от того, что, черт возьми, это означало.

— Есть что-то странное в том, как ты пахнешь. Твой запах не совсем… человеческий.

Я съежилась. Он чувствовал это глубоко внутри меня.

— Не заставляй меня забирать его обратно, Райкен.

Он рассмеялся над этой угрозой.

— Такая храбрая маленькая ворона, учитывая, как ты съежилась и спряталась, увидев меня, точно так же, как это делают все остальные.

— Я этого не делала, — выплюнула я.

— Тогда подойди и забери его, — осмелился он, отталкиваясь и поднимая лезвие над голова, пока оно не оказалось вне пределов моей досягаемости. Его