не по-настоящему, а в каком очередном нелепом сне охватило её, не давая пробиться росткам страха. Джэйн, словно зачарованная, наблюдала за приближением кошмарных тварей. И лишь в момент, когда клюв одной из птиц оказался на расстоянии вытянутого пальца от её головы, она невольно зажмурилась. Вот-вот должно было случиться болезненное столкновение, но вместо него всё тело Джэйн вдруг опалило огнём, внутри возникло непонятное напряжение, словно она внезапно превратилась в тетиву лука, которую сильно натянули и уже устроили стрелу для выстрела. Миг, и что-то лопнуло в сознании, а мир превратился в пляшущие пятна огня, но, не дав даже осознать случившегося, он вдруг померк и утащил её в темноту.

Причина восьмая. Преданность. Маркус

Одиннадцать лет назад

Маркус:

Неистовое пламя мгновенно окутало город, вспыхивая в чёрное небо яркими искрами, будто выпущенными фейерверками. Со стороны могло показаться, что это всего лишь безобидная иллюзия, призванная украсить праздничную ночь. Огонь бежал по крышам домов и улицам, не задевая ни случайных прохожих, не касаясь погребённых под снежными шапками кустов и деревьев. Словно хитрая рыжая лисица пламя шныряло в проулках, безошибочно выискивая тёмных тварей, и стоило ему настигнуть кого-то из них, как оно тут же набрасывалось, заставляя бедняг корчиться и визжать от боли. Огню требовалось всего несколько минут, чтобы его жертва, сгорев, осыпалась на землю чёрным мягким пеплом.

Лишь изредка он задевал волшебников, внезапно окутывая их одежду и вынуждая с воплями бежать к ближайшему сугробу. Однако огонь вовсе не был глуп, и таким нехитрым способом обнаружили себя все предатели и любители тайно попрактиковать тёмные искусства. Впрочем, едва ли им грозило получить что-то серьёзнее ожогов. О том была договорённость между Маркусом и Саларс, без чего он бы никогда не рискнул выпустить опасное пламя саламандр. Вот только прибегать к этой крайней мере ему совсем не хотелось, тем более вот так, через Джэйн.

Маркус знал, что Нэриэл вновь планирует очернить её связью с тёмными созданиями, и счёл случай вполне подходящим, чтобы, наконец, выставить Главу города в истинном свете. Ему казалось, что он всё продумал: окружил Джэйн охраной в виде её новых друзей, оставил на Вратах сигнальные чары, чтобы не пропустить момент появления тварей, расставил по городу защиту, не позволяющие разгуляться тёмной силе. Он не учёл лишь одного — того, что Нэриэл позорно сбежит, как только почувствует угрозу.

«Ему не спастись от ожогов», — успокаивала его Саларс, пока Маркус внимательно осматривал город, пытаясь осознать масштабы устроенного Нэриэлом бедствия.

Языки пламени, казалось, плясали повсюду. Чёрный горизонт алел, будто перед рассветом, над лесом багровело зарево пожара, и даже в предгорье то и дело вспыхивали разгорающиеся огни. Нэриэл не поскупился, вызвав едва ли не всех, на кого хватило сил.

«Он слишком хитёр и сумеет их спрятать», — Маркус тяжело вздохнул. Он старался не думать о последствиях. Сейчас было не до них. Куда важнее было не упустить время и шанс разобраться с Нэриэлом. Зная о том, что Глава города всегда лично зачищал за собой все следы преступлений, Маркус спешно добрался до ближайшего портала и, расцарапав себе руку о шершавую стену, вычертил на плитах кровавую руну, открывающие Тёмные Врата. Его расчёт оказался верным. Воспользовавшись порталом, он очутился среди красных песков. Возле каменных столбов Врат суетился Нэриэл, но стоило Маркусу показаться в арке, как он тут же отскочил в сторону.

— А, это ты! — фыркнул тот и сразу же приосанился. — Пришёл покаяться в собственном глупости, или же пожертвовать собой?

Маркус предпочёл промолчать. Он вышел из Врат и остановился в отдалении. Стремительно портящееся настроение Нэриэла его настораживало.

— Она не стоит того, — наконец, заговорил Глава города. Его голос был тих, но в нём отчётливо звенели нотки презрения. — И вообще ни одна женщина не стоит! Ты это тоже поймёшь, но не сразу… Не скрою, я совершил большую ошибку, некогда поддавшись чарам, и сейчас, поняв, что история может повториться, хотел лишь обезопасить тебя. Ещё не поздно всё исправить. Просто отдай её мне…

— Наследница Редианов не вещь, чтобы я мог ей распоряжаться, — хмуро заметил Маркус, на что Нэриэл громко рассмеялся:

— Никогда бы не подумал, что ты можешь быть столь наивен! Думаешь, пригрев змею на шее, не окажешься отравлен её же ядом? И откуда в тебе столько бессмысленного благородства?

— Даже если кто-то и змея, ваши методы — неприемлемы! — отрезал Маркус, впервые позволив себе резкость в отношении Главы города.

— Глупый мальчишка! Что ж, придётся преподать тебе урок! — Лицо Нэриэла скривилось в злобной гримасе. Затем он прищёлкнул пальцами, и тело Маркуса дёрнулось от заклятия призыва. Глава города созывал мастеров, что решало одну из проблем. Будь то полный провал или всё же победа, её не придётся ни перед кем доказывать.

Спустя секунду плиты у Врат пришли в движение. На камне начала появляться серебристая дымка, которая принялась стремительно расти. И вот уже из неё начали выходить мастера: сначала те, что помоложе. Вслед за ошарашенным Асмиком показалась хмурая Анхелика, затем пришло время более почтительных персон — мастера Заклинаний и Ветров. И лишь когда у Врат появился старый мастер Иллюзий туман переноса стал быстро таять.

Большинство призванных мастеров с непониманием и тревогой взирали на Главу города и ожидали объяснений. В то время Анхелика изучала местность. Она недовольно щурилась и нервно цокала языком, явно что-то замечая из того, что пока не привлекло внимание остальных. Кроме неё, лишь старого мастера Иллюзий не заботило происходящее вокруг. Его острый не по годам взгляд был направлен исключительно на всё ещё пляшущий в огне город. Не прекращая, он шептал, немного пожёвывая бескровные губы, какие-то заклятья, от которых особо ярко разгоревшиеся очаги стихали и меркли. Старик всегда вызывал у Маркуса огромное уважение. Он подозревал, что мастер Иллюзий знал довольно много, но, видимо, опасаясь навредить городу и жителям, предпочитал молчать. Вот и сейчас его куда больше заботило не внезапное собрание, а судьбы волшебников.

Асмик то и дело косился на Маркуса. Его взгляд был полон беспокойства, но он никак не решался что-либо спросить напрямую. Впрочем, Маркус не спешил успокоить друга, потому старательно отводил глаза. Сейчас было опасно проявлять излишнюю заботу. Ещё не хватало утянуть за собой друга в случае провала!

— Прошу прощения, мастера, что собрал вас так внезапно, да ещё и в такой непростой момент, — наконец, заговорил Нэриэл. — Но, прежде